Толкование книг Нового Завета. 2 Коринфянам
Шрифт:
Во 2 Коринфянам апостол отстаивает истинность своего служения и разоблачает лицемерие лжеапостолов. В отрывке 2 Кор. 1:12–14 он представил общие утверждения в защиту своей личной праведности, апеллируя при этом к высшему суду, к которому только может прибегнуть человек, – собственной совести. Как мы уже отмечали в предыдущей главе этой книги, совесть апостола сняла с него все выдвинутые против него ложные обвинения. Его личная жизнь, отношения с другими людьми и его служение были вне всякой критики. После такого общего высказывания в отрывке 2 Кор. 1:15–24 Павел ответил на конкретное обвинение в том, что он не заслуживает доверия. Лжеапостолы заявляли, что Павел не всегда говорит людям правду, что он нечестен, переменчив, непостоянен. Эти сведения они подкрепляли такими смехотворными доводами: Павел неоднократно менял свои планы относительно
Вместо того чтобы объяснить, почему именно он менял свои планы, Павел стал раскрывать более глубокие аспекты своей честности и правдивости. Не ввязываясь в битву подробностей, обвинений и контробвинений, он стал говорить о внутренних мотивах собственного сердца. Делая это, он раскрыл взгляды и подходы, характерные для истинного Божьего служителя. Данный отрывок послания наглядно показывает семь особенностей, которые смело можно назвать особенностями его духовности: верность, честность, благонадежность, достоверность, чуткость, чистота и любовь.
И в этой уверенности я намеревался прийти к вам ранее, чтобы вы вторично получили благодать, и чрез вас пройти в Македонию, из Македонии же опять прийти к вам, а вы проводили бы меня в Иудею (1:15–16)
Единственной причиной, по которой Павел планировал прийти к коринфянам раньше, была его верность по отношению к ним. Именно в уверенности, выраженной в 14-м стихе, что коринфяне были верны ему так же, как и он им, Павел и намеревался прийти к ним. Несмотря на противодействие, которое верующие Коринфа проявляли по отношению к нему, Павел верил, что большинство членов этой церкви все же осталось верными ему. В 1 Кор. 16:5–6 Павел написал, что намеревался оставить Ефес, служить в Македонии, а потом провести зиму (когда путешествовать было трудно) с верующими Коринфа. Написав 1 Коринфянам, Павел решил изменить свои планы и прийти в Коринф до того, как отправиться в Македонию, чтобы коринфяне вторично получили благодать (charis; «благословение», «благосклонность», «благо») общения с ним до и после его путешествия в Македонию. Согласно этому измененному плану Павел должен был пройти через Коринф в Македонию, после чего из Македонии же опять прийти в Коринф. Коринфяне таким образом проводили бы его в Иудею. Планирование дополнительного посещения Коринфа только лишний раз говорит о любви Павла к местным служителям и верности им.
Однако, как апостол объяснил дальше (см. 2 Кор. 1:23 – 2:1), ему пришлось отменить свое посещение города, как он собирался, и вернуться к своему первоначальному плану – посетить Коринф только после служения в Македонии. Враги Павла, уцепившись за это обстоятельство, обвинили его в непостоянстве и неблагонадежности. Тем не менее они утверждали, и не без успеха, что если Павел способен на непредсказуемые перемены в своих планах относительно того, куда ему отправиться, почему тогда коринфяне должны верить его богословским утверждениям?
Но переменчивость Павлу не была свойственна. Могли измениться обстоятельства вокруг него, но только не сердце Павла. Он всегда утверждал, что верен своим собраниям верующих и всегда будет делать все возможное для их духовного блага, и здесь у коринфян никогда не было повода для сомнений.
Имея такое намерение, легкомысленно ли я поступил? Или, чтоv я предпринимаю, по плоти предпринимаю, так что у меня то «да, да», то «нет, нет»? Верен Бог, что слово наше к вам не было то «да», то «нет» (1:17–18)
Не удовлетворившись обвинениями в (отсутствии) верности, обвинители Павла подвергли сомнениям и его честность. Павел цитировал одно из обвинений в свой адрес, когда отрицал собственную вину в легкомысленности по отношению к своему намерению. Апостолу казалось странным, что человека, который вынужден менять планы относительно путешествий, можно обвинить в нечестности. Коринфяне явно не были обижены такими переменами в планах Павла; вместо двух посещений он теперь планировал пробыть у них один раз, зато достаточно долго (см. 1 Кор. 16:6–7).
Слова meti ara
в первом обращении Павла представляют собой вопрос, на который напрашивается отрицательный ответ, полный недоумения. Павел сказал таким образом: «Разве я проявил нерешительность, когда планировал так поступить? Вовсе нет!» Он никакой не перебежчик, не легкомысленный лжец. Кроме того, он ничего не предпринимал по плоти. Павел не строил планы так, как свойственно людям. Он не стремился к собственной радости, не принимал решений в корыстных интересах. При этом он всегда отвечал за свои слова; его слова не были то «да, да», то «нет, нет». Внимательно приглядевшись к жизни Павла во время его восемнадцатимесячного пребывания в Коринфе, местные верующие могли бесконечное число раз убедиться в его честности.Чтобы лишний раз подтвердить свои слова в поддержку собственной честности, Павел выразительно заявил: Верен Бог, что слово наше к вам не было то «да», то «нет». Возможно, он давал клятву, смело призывая Бога в верные свидетели своей верности (см. 2 Кор. 1:23; 11:10,31; Рим. 1:9; 9:1; Гал. 1:20; Флп. 1:8; 1 Фес. 2:5,10). В отрывке Мф. 5:33–37 Иисус не запрещал давать клятвы, Он выступал только против обманчивых клятв, которые человек использует в качестве прикрытия истинных намерений, открывающих путь к собственной выгоде. Представ перед Синедрионом, Иисус даже позволил Себе быть под клятвой, когда к нему обращался первосвященник (Мф. 26:63–64). Мысль Павла в этом отрывке состоит в том, что Бог верен, и он как служитель Божий тоже верен. Как бы ни менялись обстоятельства вокруг него, сам Павел оставался верным и честным.
Ибо Сын Божий Иисус Христос, проповеданный у вас нами, мною и Силуаном и Тимофеем, не был «да» и «нет», но в Нем было «да», – ибо все обетования Божии в Нем «да» и в Нем «аминь», – в славу Божию, чрез нас (1:19–20)
В истории церкви еретики все время подвергали сомнениям природу Христа, и лжеапостолы Коринфа в своих стремлениях принизить ее не были исключением. Цинично исходя из того, что Павлу нельзя доверять из-за его способности менять планы своего путешествия, они утверждали, что его учение о Господе Иисусе также не заслуживает доверия. Отвечая на их нападки против Господа, Павел подчеркивал природу Христа как Бога-человека, используя при этом самое полное Его имя – Сын Божий Иисус Христос.
Павел был не единственным, кто проповедовал коринфянам истины о Сыне Божием: Силуан и Тимофей также проповедовали им это. Силуан (Сила) был известным руководителем церкви Иерусалима. Старейшины церкви в Иерусалиме доверили ему донести свое решение до церкви в Антиохии (Деян. 15:22). Позднее он, заменив Варнаву, стал спутником Павла во время второго путешествия апостола (Деян. 15:39–40). Тимофей был любимым сыном Павла во Христе. Будучи сыном принявшей христианство иудейки и отца-язычника (Деян. 16:1), он был прекрасно подготовлен к тому, чтобы нести служение вместе с апостолом. Силуан и Тимофей несли служение с Павлом в Коринфе (Деян. 18:5). К их проповедям прислушивались, они не были «да» и «нет», но были твердыми, непоколебимыми, говорящими «да» Божьей истине в Иисусе Христе.
Затем Павел говорит о славе Христа, напоминая коринфянам, что все обетования Божии в Нем «да». Все обетования Божьего спасения – о благословении, мире, радости, доброте, общении, прощении, силе и надежде на вечную жизнь – в Нем «да», и это значит, что во Христе они истинны. Все они стали возможными благодаря Его Личности и Его труду. После Своего воскресения Иисус сказал ученикам: «Надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и в псалмах» (Лк. 24:44). В 1 Кор. 1:30 Павел сказал, что Христос Иисус «сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением». Колоссянам он писал: «Ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота… Ибо в Нем обитает полнота Божества телесно» (Кол. 1:19; 2:9). Именно по причине понимания «превосходства познания Христа Иисуса, [как] Господа [его]» Павел мог без всякого лукавства сказать: «я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа» (Флп. 3:8).