Том 4. Письма 1820-1849

Я нашел здесь письмо от моих родителей для тебя и пересылаю его тебе. Я его еще не прочел, прочитаю, закончив это письмо к тебе. Веймар милый, веселый, но очень пустынный. Это красивый маленький провинциальный городок. Бедняга Мальтиц страшно обиделся за его прелести. Он сегодня после обеда повел меня осматривать дома Шиллера, Гёте и пр., но поскольку это было время пищеварения, я смотрел на все в самом прозаическом расположении духа и даже не пытался выжать из себя хоть какое-нибудь чувство. Мальтицы настойчиво приглашали меня поселиться у них, но я остановился в гостинице, в двух шагах от их дома, и думаю там остаться. Завтра, возможно, я увижу великую герцогиню и ее двор. Но я чувствую, что долго здесь не пробуду. Твои словечки: «мой миленький, маленький уродец» и пр. и пр. непрестанно звучат у меня в ушах и призывают к тебе. Ах, Боже мой, как можно быть таким старым, таким уставшим от всего и в то же время чувствовать себя ребенком, отнятым от груди? Мне совершенно необходимо твое присутствие, чтобы я мог переносить самого себя. Когда я не являюсь существом горячо любимым, я становлюсь самым жалким существом. И потом, я нахожу очень смешным писать к тебе. Это все равно если бы я запел вместо того, чтобы говорить.

Сегодня ты увидишь детей и совершишь всякого рода неверности по отношению ко мне. Но берегись, скоро наступит и мой черед. Тем не менее обними их за меня, моих счастливых соперников, и прочих тоже.

Доброй ночи. Я ложусь спать. Может быть, только ради того, чтобы прервать храп дожидающегося меня Щуки, который, боюсь, охотно бы обошелся без удовольствия помогать мне укладываться. Доброй ночи, моя милая кисанька.

Тютчевой Эрн. Ф., 7/19 сентября 1841 *

65. Эрн. Ф. ТЮТЧЕВОЙ 7/19 сентября 1841 г. Веймар

Weimar. Ce 19 sept<embre> 1841

Ma chatte ch'erie, je rentre `a l’instant d’un grand d^iner de chez la Gr<ande>-Duchesse, donn'e en l’honneur du P<rin>ce Royal de Bavi`ere^*, arriv'e de je ne sais o`u et se rendant quelque part, que j’ai vu tout `a coup appara^itre, accompagn'e de son monde, Zoller, le doucereux Vaublanc, etc. etc. Il faut savoir qu’ici, l’unique p<asse>temps, c’est de d^iner chez la Gr<ande>-Duchesse, etc. etc. Apr`es tout, c’est un ennuyeux s'ejour — et il me tarde de pouvoir dire de W<eimar>: j’y ai 'et'e.

C’est hier matin, ma chatte ch'erie, que j’ai recu ta lettre. C’'etait une renaissance de nos temps mythologiques — le m^eme format de lettre, la m^eme suscription, la m^eme 'ecriture — mais gr^ace `a Dieu, les ressemblances s’arr^etent l`a. Combien j’aime mieux le pr'esent.

Je voudrais mettre un peu d’ordre dans ma lettre, mais cela m’est impossible. Je rentre du d^iner. Il n’y a au fond du remarquable ici que la Grande-D<uchesse>, pour celle-l`a, je voudrais que tu la connaisses. Elle est tout `a fait grande dame et c’est plaisant, comme un malentendu, que de la voir avec ses allures grandioses au milieu de toute cette mesquinerie provinciale et p'edante de W<eimar>. Elle m’a fait un accueil des plus aimables. J’ai d^in'e chez elle le surlendemain de mon arriv'ee. Le jour d’apr`es j’y ai pass'e la soir'ee. C’est un peu moins gai que les soir'ees de <1 нрзб>, mais c’est tout aussi digne.

Je connais d'ej`a `a peu pr`es tout le monde ici et je ne puis faire cent pas dans la rue sans rencontrer une figure dont je sais le nom. Pense, si c’est amusant. Aussi j’ai h^ate de m’en aller. Il s’agit maintenant de vaincre l’opposition des Maltitz qui se sont imagin'es, je ne sais pourquoi, que j’'etais venu dans l’intention de passer quelques semaines aupr`es d’eux! Ah, bien, oui! Quant `a moi, j’avais compt'e que je pourrais les entra^iner `a Leipsick o`u la foire vient de commencer et de l`a par le chemin de fer `a Dresde. C’est bien l`a aussi leur d'esir. Mais les scrupules de tout genre dont ce pauvre Maltitz est h'eriss'e, feront 'echouer ce projet. Il y a le 30 de ce mois je ne sais quel anniversaire, qui le cloue `a Weimar — et tu penses bien que je ne suis nullement dispos'e `a l’attendre… D’ailleurs te le dirais-je? Je ne me plais pas assez dans leur soci'et'e pour me rel'eguer `a m’ennuyer pour l’amour d’eux: la bonne Clotilde est toujours cette nature ^apre et rev^eche pour le monde entier, autant qu’elle est idol^atre de son mari. Or, si l’adoration me g^ene, quand j’en suis l’objet, elle m’ennuie profond'ement, quand je n’en suis que le t'emoin. Quant `a Maltitz, l’ennui du s'ejour qui n’est pas audience a surexcit'e ses nerfs au dernier point et, `a la gentillesse pr`es, il est parfois fantasque comme un enfant malingre.

Перевод

Веймар. 19 сентября 1841

Милая кисанька, я только что вернулся от большого обеда, который великая герцогиня давала в честь кронпринца Баварского^*, прибывшего невесть откуда и отправляющегося неизвестно куда; я видел только, как он внезапно вошел в сопровождении своей свиты, Цоллера, слащавого Воблана и пр. и пр. Надобно знать, что единственное развлечение здесь — это обеды у великой герцогини и пр. и пр. В конце концов, это скучно, и мне не терпится сказать о Веймаре: я там был.

Вчера утром, милая кисанька, я получил твое письмо. На меня пахнуло нашими сказочными временами — тот же размер листа, та же надпись на конверте, тот же почерк — но, слава Богу, на этом сходство и кончается. Насколько больше я люблю настоящее.

Мне бы внести больше порядка в мое письмо, но это невозможно. Я вернулся от обеда. В сущности, здесь нет ничего примечательного, кроме великой герцогини, я бы хотел, чтобы ты с ней познакомилась. Она настоящая великосветская дама, и нелепо, словно она здесь по недоразумению, видеть ее, с величественными манерами, среди ничтожного провинциального и педантичного веймарского окружения. Она оказала мне самый любезный прием. Я обедал у нее через день после моего приезда. Назавтра я провел у нее вечер. Это не так весело, как на вечерах у <1 нрзб>, но столь же достойно.

Я уже знаю более или менее всех здесь и не могу пройтись по улице, чтобы не встретить человека, которого знаю по имени. Подумай, как это весело. Еще и поэтому я спешу уехать. Теперь предстоит только преодолеть сопротивление Мальтицев, которые невесть почему вообразили, будто я приехал сюда с намерением провести рядом с ними несколько недель! Как бы не так! Что до меня, я понял, что мог бы увезти их в Лейпциг, где только что открылась ярмарка, а оттуда по железной дороге в Дрезден. Это и их желание тоже. Но сомнения всякого рода, терзающие беднягу Мальтица, не позволяют этим планам осуществиться. 30 сентября состоится какая-то годовщина, удерживающая его в Веймаре, — и ты понимаешь, конечно, что я ничуть не расположен дожидаться его… Впрочем, что тебе сказать? Я не настолько наслаждаюсь их обществом, чтобы приговорить себя к скуке из любви к ним. Добрая Клотильда по-прежнему настолько же резка и неуживчива со всем миром, насколько обожает своего мужа. Однако если обожание мешает мне, когда я являюсь его предметом, то оно глубоко досаждает мне, когда я являюсь всего лишь свидетелем его. Что касается до Мальтица, скучная жизнь, без круга общения, перевозбудила его нервы до крайней степени и он, при всей его доброте, порою бывает взбалмошным, как болезненный ребенок.

Тютчевой Эрн. Ф., 15/27 сентября 1841 *

66. Эрн. Ф. ТЮТЧЕВОЙ 15/27 сентября 1841 г. Дрезден

Dresde. Ce 27 septembre

Ma chatte ch'erie. Il me semble qu’il y a des si`ecles que nous nous sommes quitt'es. Ah, quel ennuyeux plaisir que le voyage. Me voil`a `a Dresde depuis hier et je n’y suis venu que pour l’acquit de ma conscience. Hier cependant, en arrivant ici, j’'etais dans une disposition tout `a fait sentimentale et qui avait je ne sais quel air de r^eve. Dresde est un endroit auquel je rattachais des souvenirs qui me sont bien chers et qui me sont devenus plus personnels que les miens propres. C’est ici que tu es n'ee, et cette petite circonstance qui alors 'etait si 'etrang`ere `a ma destin'ee, devait en devenir tout le fond et `a la m^eme 'epoque une autre existence, un autre pass'e… Mais tr^eve de souvenirs. Cela grise comme de l’opium et fait avorter une lettre d`es le d'ebut. Ce qui a pu contribuer `a me sentimentaliser, c’est la mani`ere toute particuli`ere dont le mouvement de la voiture `a vapeur agace les nerfs… Mais voyons. T^achons de prendre le ton narratif… J’ai quitt'e Weimar le 24, demandant mentalement pardon aux Maltitz d’avoir 'et'e injuste envers eux par l’effet de l’ennui — la veille encore ils m’ont fait d^iner avec la belle-fille de Goethe^* qui, malgr'e sa laideur et ses boucles grises, et une dose passable d’affectation, m’a assez plu. Il est vrai que mes premi`eres impressions sont presque toujours d’une indulgence extr^eme. Si elles avaient de la dur'ee, cela tournerait `a la charit'e.

A Leipsick je suis tomb'e dans un gouffre d’hommes, de boutiques, de marchandises. C’'etait la seconde semaine de la foire, c’est-`a-d<ire> le moment de sa plus grande activit'e. Toutes les auberges pleines de monde, pas moyen d’obtenir un pauvre petit coin pour y reposer la t^ete. Je me disais `a moi-m^eme, en essayant d’imiter tes intonations, que j’'etais le plus d'esorient'e des petits. Enfin la Providence m’a pris par la main et m’a men'e loger chez un maquignon. La m^eme Providence quelques heures plus tard m’a fait rencontrer au plus fort de la bagarre Fr. Bothmer^*, revenant du Mecklenbourg et perdu, comme moi, au milieu de ce chaos. Comme il 'etait aussi sans asile je l’ai conduit chez mon maquignon et lui ai g'en'ereusement c'ed'e la chambre du Brochet. Et puis nous nous sommes mis `a fl^aner de compagnie. Mais, pour ma part, je suis certainement l’homme le moins digne d’une foire. Cela me fait le m^eme effet que produirait sur toi la lecture d’un livre de m'ethaphysique. Pour m’int'eresser un peu `a tous les objets que je regardais sans voir il m’aurait fallu l’interm'ediaire de tes yeux; ah, que n’'etais-tu l`a! Que j’ai maudit ma stupidit'e qui m’emp^echait dans ce tas de marchandises de fixer, m^eme en id'ee, un choix quelconque. Mais je sais bien ce que j’en vais faire. A mon retour je suis d'ecid'e `a acheter la foire toute enti`ere, je te l’apporterai. Alors tu pourras choisir `a volont'e.

De Leipsick je suis parti sur le chemin de fer `a trois heures de l’apr`es-midi et suis arriv'e ici `a 7 h<eures>. C’est une distance de 16 m<iles>, la m^eme qu’entre Ratisbonne et Munich. Il faut convenir que cette vapeur est une grande magicienne, et il y a des moments o`u le mouvement est si rapide, si d'evorant, o`u l’espace est compl`etement vaincu, supprim'e qu’il est difficile de ne pas 'eprouver un petit sentiment d’orgueil. Arriv'e `a Dresde j’ai pu le m^eme soir encore aller au th'e^atre et j’y suis all'e moins pour mon plaisir que pour en faire honneur au chemin de fer.