Топстретчинг. Упражнения для развития гибкости тела и ума

• Плечи тянем вниз, опорная нога прямая, левое колено обхватываем в замок и на выдохе притягиваем как можно выше к себе.

• Носок левой ноги натянут, квадрицепс правой ноги напряжен.

• По истечении 40 секунд опускаем левую ногу, встряхиваем обе ноги и переходим к следующему упражнению.

УПРАЖНЕНИЕ 15

• Исходное положение правой ногой делаем шаг назад, чтобы растянуть икроножную мышцу задней ноги.

• На протяжении 20 секунд пяткой тянемся к полу и стараемся не заворачивать ногу вбок, а держать пятку перпендикулярно туловищу.

• Руки можно поднять вверх или поставить на талию. Ровное дыхание, плечи тянем вниз, раскрываем грудную клетку, смотрим вперед.

• Затем меняем ноги и на протяжении 20 секунд пяткой левой ноги тянемся к полу. Колено ноги сзади прямое, и пятка ровно тянется назад.

• Чувствуем, как растягивается икра задней ноги. Если растяжение не чувствуется, шагаем еще раз назад.

• Плечи тянем вниз, раскрываем грудную клетку, ровно дышим. На этом наша разминка окончена.

< image l:href="#"/>

Вопросы подписчиков

Расскажите о своем детстве. Как формиро-вался ваш характер? Кто в наибольшей степени повлиял на ваше воспитание?

Мое детство мало чем отличалось от детства большинства моих сверстников. Я родилась в обычной московской семье среднего достатка. Родителей мы с братом практически не видели: мама и папа работали на государственных службах, оба получали небольшие зарплаты, при этом с утра до вечера пропадали на работе. Большую часть времени мной и братом занимались бабушка и дедушка: возили на секции, делали с нами уроки, гуляли, воспитывали.

Папа, дипломат по профессии и призванию, старался по возможности прививать нам дипломатические навыки. В детстве, если мы ссорились с братом, и папа был рядом, он всегда выступал третейским судьей и детально разбирался в ситуации: «Почему ты так поступила? А ты почему так среагировал?» Мы выясняли подробности конфликта и мотивы участников, находили компромисс, и в доме воцарялся мир. «Дочь дипломата», – говорит мама каждый раз, когда замечает в моих поступках что-то, свойственное папиному характеру, и хочет сделать мне комплимент.

Татьяна Владимировна, мама Анны:

“В раннем детстве дочка росла спокойным и улыбчивым ребенком, не помню, чтобы Аня плакала или капризничала: мы укладывали ее в кровать, закрывали дверь, и наступала тишина. Утром вставали, и я видела, что Аня занималась «воспитанием» своей матерчатой куклы с голубыми нитяными волосами по имени Буня. Или тихонечко рвала обои за занавеской… И когда мы с мужем входили в комнату, Аня всегда улыбалась. На детской площадке Аня была заводилой, очень любила угощать детей. Помню случай: дочка взяла мешочек с сушками, начала раздавать детям, и вдруг прямо из руки сушку выхватила ворона. Анна схватила палку и понеслась за ней к дереву. Все родители смеялись: сразу сообразить, схватить палку и так защищать свою сушку! Было дочке около трех лет.

Аня была настойчивой в достижении своих желаний: будь то приобретение вещей, которые ей нравились, или цели, которые она перед собой ставила. В летний период, в детских лагерях, Аня всегда была одним из самых активных детей и в спорте, и в шалостях – например, намазать пастой детей, когда они спят. Ее волевой характер проявлялся с детства.”

Наша семья несколько раз переезжала в разные районы столицы, и Кузьминки запомнились мне как предел неблагополучия. Вокруг дома были дорога и гаражи, за домом – помойка, рядом – общежитие и заброшенное огромное здание, вокруг дома часто валялись наркоманские шприцы и презервативы. Не менее удручающе наша многоэтажка выглядела внутри: дом кишел тараканами, в подъезде водились огромные крысы, которых я очень боялась, но всегда с любопытством наблюдала на расстоянии. Лифт постоянно застревал, и приходилось подниматься пешком. Соседи по лестничной клетке – семейная пара – выпивали, часто ругались и дрались (через стенку все было слышно), а лет через десять я узнала от мамы, что соседка тетя Галя умерла от рака груди в возрасте сорока лет, а дядя Витя продал двухкомнатную квартиру и съехал к брату, чтобы продолжать разгульный образ жизни. В Кузьминках мы прожили до того, как я пошла в четвертый класс, и об этом периоде детства у меня остались красочные воспоминания, как мы с братом лазили по гаражам, играли на школьном дворе и однажды убегали от бомжа, который к нам пристал, когда мы возвращались из школы домой.

Я сменила три общеобразовательные школы, а поскольку была достаточно разносторонним ребенком, то к десяти годам успела попробовать себя во всех доступных спортивных секциях и кружках: плавание, синхронное плавание, футбол, волейбол, баскетбол, танцы, ходила на шахматы и карате. На неделю меня занесло и в музыкальную школу, но это оказалось точно не мое. У меня сложилось представление обо всем понемногу, буквально по году я занималась каким-то направлением, а иногда параллельно в нескольких секциях.

Кружки не всегда находились рядом с домом, в некоторые точки требовалось добираться на транспорте. Родители формировали во мне навыки самостоятельности и регулярно проводили инструктаж на тему безопасности: разговаривать с незнакомцами нельзя, а если человек цепляется или начинает проявлять настойчивость, нужно ускорять шаг и убегать. А если что, я знала, куда бить мужчину в случае нападения.

На занятия плаванием я ездила во дворец спорта «Москвич» на станцию метро «Текстильщики». Обычно бабушка встречала меня из школы, мы делали все уроки, что задавали, потом она отвозила меня на занятия и возвращалась к себе на «Выхино». С секции я ехала одна, иногда ходила пешком от метро до дома, иногда у метро меня встречали мама с папой. Маршрут «Москвич» – «Текстильщики» – «Кузьминки» – дом, что называется, отскакивал у меня от зубов, потому что несколько месяцев я ездила сама. Но однажды я потерялась. Как обычно, мне предстояло проехать две станции метро, но в один из дней я перепутала остановку и уехала до станции «Китай-город», на которой раньше не была. «Если ты уехала не туда, перейди платформу и вернись в обратном направлении», – учил папа. Так я и сделала, но станция «Китай-город» устроена по особому принципу, и переходы в ней действительно запутанные для тех, кто нечасто пользуется этой остановкой, не всякий взрослый с ходу разберется. Я перешла платформу, села в поезд и уехала наверх, в другую часть города, в сторону ВДНХ. Снова зазвучали незнакомые названия станций метро: «Тургеневская», «Сухаревская»… Я вышла на «Проспекте Мира», мимо двигался поток людей, дело шло к вечеру. А я в панике.

– Как доехать до Кузьминок? – заливаясь слезами, спрашивала я у прохожих.

Мне указали, в какую сторону ехать, и я снова уехала не туда. Два часа блуждала в неверном направлении, перемещалась туда-обратно и неизбежно оказывалась на «Китай-городе». Схема метро была перед глазами, я видела свою станцию, но никак не могла на нее попасть, и у меня было ужасное чувство, словно я запуталась в паутине. В итоге какие-то добрые люди отвезли меня, всю зареванную, до Кузьминок. Было около девяти вечера, и перепуганные родители ждали у метро.

Правда ли, что вы попали в группу по художественной гимнастике очень поздно? Как складывались отношения в группе и в школе?

Да, правда. На занятия по художественной гимнастике я действительно попала с большим отрывом от сверстниц. Когда мне исполнилось десять, бабушка отвела меня в секцию художественной гимнастики, и тренеры наотрез отказывались меня брать, аргументируя тем, что для гимнастики я не подхожу: и по росту высокая, и по возрасту слишком поздно. Но бабушка не отступилась, принесла взятку, меня приняли, и началось мое развитие в гимнастике.

Последующие годы меня ждал жесточайший прессинг, в группе я была отстающей (непросто догонять девчонок, тренирующихся с трех лет!), и я чувствовала себя самым слабым звеном в нашей команде. Девчонки, понимая это, нередко прикалывались надо мной, и шутки их зачастую были достаточно жестокими. Первые несколько лет было особенно сложно: я выглядела корявой по сравнению с грациозными девочками в группе, приходилось строго держать дисциплину и тянуться за ними.

Мы регулярно тренировались по пять-шесть часов в день, и физическая нагрузка отнимала много сил. К этому сложному ритму добавлялась учеба в школе, а там никто не делал скидок на повышенные физические нагрузки, нехватку времени, и требовалось наравне со всеми осваивать общеобразовательную программу. Все время я училась на тройки, без интереса, мне нравились лишь несколько предметов: английский, литература, геометрия, физкультура и математика, и многое зависело от преподавателя, который вел урок. Другие учителя тыкали в мои отметки, характеризовали меня как неуспешную ученицу, и в восьмом классе мне это жутко надоело. Я собрала волю в кулак, и следующее полугодие (две завершающие четверти) закончила на отлично с одной четверкой.