Торнсайдские хроники

В прихожую ввалились четверо стражников, один из которых держал в руке факел.

– Вот с этой штукой поосторожнее, – предупредила я. – Не подпалите мне дом, не то нажалуюсь лично графу.

Воин, бывший у них за старшего, сделал стражнику с факелом знак, и тот вышел на улицу, чтобы вскоре возвратиться уже с пустыми руками.

– Что вам угодно в столь поздний час? – между тем спросила я.

– Мы разыскиваем беглого государственного преступника, чрезвычайно опасного.

Я взволнованно покачала головой, прижав руку к щеке.

– Он что же, бежал из Стонрида?!

– Из Стонрида невозможно бежать, – возразил стражник.

Ну, насчет невозможно – это вы загнули, мне отлично известно, что как минимум один человек лет пятнадцать тому назад успешно справился с этой задачей.

– Откуда же тогда? – спросила я вслух.

– Он отбывал наказание на главной площади.

– Опасный государственный преступник – на главной площади? – изогнула брови я. – Ну хорошо, а почему вы ищете его здесь?

– Я не уполномочен предоставлять такую информацию, – ответил старший. – Могу только сказать, что у нас есть приказание обследовать ваш дом в числе прочих объектов.

– Ну хорошо, – пожала плечами я. – Обследуйте.

Воины прошли в комнату, и я вместе с ними. Остановившись на пороге, стражи порядка принялись разглядывать интересную картину. Наполненная водой ванна, сброшенная в кучу одежда, мокрое полотенце и полуголый мужчина, вольготно развалившийся на кушетке.

– Люк, ты случайно не опасный государственный преступник? – подозрительно спросила я.

– А что такое? Каких-то несчастных четыре раза в КПЗ – и уже государственный преступник? – обиженно протянул Люк.

– Да нет, тот, говорят, не из КПЗ сбежал, а с главной площади, – возразила я. – Короче, этого не возьмете? – обернулась я к стражникам. – Других у меня все равно нет.

– А эти четверо что, все к тебе? – гневно прищурился Люк. – Ну и аппетиты у тебя, однако! Я сейчас устрою здесь безобразную сцену ревности.

– Подожди, не торопись, – отмахнулась я. – Ну, господа, так что будем делать? Кстати, не хотите принять ванну? Вода почти чистая, ее до вас всего два человека принимали…

– Так, вы двое наверх, ты на кухню и в прихожую, я здесь, – распорядился старший.

Остальные рассредоточились по дому, следуя его указаниям. Сам он деловито прошелся по комнате, заглянул под кровать, под одеяло, открыл шкаф, раздвинул висящую там одежду… и снова закрыл створки, не обнаружив ничего интересного. Затем закатал рукав и на всякий случай запустил руку в ванну.

– Вы рассчитывали найти там утопленника? – осведомилась я, восхищенная его столь богатой фантазией.

– А почему вода непрозрачная? – изобличающим тоном спросил стражник.

– Мыльный корень и всякие масла, – охотно ответила я.

Судя по взгляду, которым одарил меня старший, к использованию мыльного корня он относился весьма подозрительно. Не иначе рассматривал его как первый шаг к государственной измене.

Двое стражников с топотом спустились по лестнице, еще один возвратился из прихожей. Никто из них ничего не нашел.

– Приносим вам свои извинения, – обратился ко мне старший. – Спокойной ночи и приятного отдыха.

Я проводила эту четверку до крыльца и с удовольствием закрыла за ними дверь, да еще и заперла на прочный засов. Возвратившись в комнату, выждала пару минут и лишь после этого распахнула створки шкафа.

– М-да, Аби, я, конечно, догадывался, что у тебя есть скелеты в шкафу, – заметил Люк, по-прежнему возлежавший на кушетке, – но никак не думал, что они настолько упитанные.

– Не такой уж я и упитанный, – отозвался Кентон, выбираясь из шкафа.

– Для скелета – вполне, – возразил Люк.

– Ты не хочешь одеться? – едко спросил его Кентон.

– А что такого? – ухмыльнулся газетчик. – Абигайль нравится мое тело. Правда, Аби?

– Прекратите перепалку, вы двое! – устало отмахнулась я. – Ты, Люк, лучше и вправду оденься. А то вид твоей наглой физиономии в сочетании с завернутой в простыню задницей вызывает во мне крайне непристойные мысли… о порке!

– Да не могу я одеться, – вздохнул Люк. – Не во что. Сама погляди, во что превратились мои штаны, пока я через забор перебирался.

Он приподнял брюки, демонстрируя большую дыру в районе филейной части.

Я закатила глаза и с рычанием затопала на второй этаж, откуда вскоре принесла еще один костюм Нормана. Люку повезло больше, чем Кентону. Ему одежда оказалась чуть-чуть велика.

– Теперь ты. – Я подошла к Алисдейру поближе. – Кто ты такой, черт возьми?

– Абигайль, у тебя провалы в памяти на нервной почве? – хмыкнул Люк. – Или я чего-то не понимаю?

Я к приятелю даже не повернулась, продолжая пристально смотреть в глаза Кентону и отлично видя: он-то все прекрасно понял.

– О чем ты говоришь? – тем не менее поинтересовался он.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Да, когда преступник сбегает из-под надзора, это неприятно. Если этот преступник досадил лично Майлзу, это неприятно вдвойне. Но искать его по всему городу посреди ночи, столь оперативно определив зону поисков и отрядив для этой цели столько людей? Тут не обошлось без личного вмешательства Рейвена, и это в такое-то время? Так кто ты такой?

– Это настолько важно? Я ведь с самого начала предупреждал, что ты навлекаешь на себя крупные неприятности.

– А я ни о чем и не жалею, но хочу знать, ради кого рискую. С какой такой радости твоя персона настолько интересна графу? Все-таки ты находишься у меня дома. А может, ты серийный убийца или сексуальный маньяк?

– Вот точно, сексуальный маньяк – это как раз про меня, – рассеянно кивнул Кентон.

– Или палач, – продолжил предложенный мной список Люк.

– Палач-то почему? – вскинулся Кентон.

– Да так. Абигайль нынче интересуют сексуальные маньяки и палачи, – пояснил приятель. – Так что если хочешь ей понравиться, выбирай.

Я продолжала выжидающе смотреть на Алисдейра. Он, в свою очередь, задумчиво посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Люка. Взгляд этот, прямо сказать, не был полон доверия.

– На него можно положиться, – сказала я.

– Я в этом не убежден, – спокойно возразил Кентон. – Особенно если речь пойдет о сенсации для недельника.

– Тебе все равно придется меня убить, если ты мне не доверяешь, – пожал плечами газетчик. – Я ведь знаю, где ты находишься и кто помог тебе бежать.