Торнсайдские хроники

– Что значит «не трогает знатных»? А прежний барон ван Дрейк?

– Барон сам сглупил дальше некуда. После того как его люди практически захватили замок, любой король счел бы реакцию Рейвена адекватной.

– А…

– А что касается его дочки, – предугадал мое возражение Кентон, – нет ровным счетом никаких доказательств того, что Рейвен имеет к этому хоть какое-то отношение.

– Ну хорошо, а ты? – не желала сдаваться я. – Поставить дворянина к позорному столбу – это как, тоже адекватно?

– Если он – опасный государственный преступник? – изогнул брови Кентон. – Ну, в крайнем случае, попеняют на неправильно выбранный способ наказания.

– А ты – опасный государственный преступник? – едко осведомилась я.

– Мое слово против слова графа Торнсайдского, – флегматично пожал плечами Кентон. – Как ты думаешь, кого из нас послушают в первую очередь?

– Но кто-то же должен открыть королю глаза на то, что здесь происходит!

– Должен, – не стал возражать Кентон. – И кто это сделает?

– Вот пусть этот твой наследник и сделает. Король, между прочим, сейчас совсем недалеко отсюда. Он путешествует по северным провинциям и завтра уже будет в Фолкрейде, а это всего в двух днях пути от Торнсайда.

– И кто тебе сказал, что король его примет?

– Если он назовется законным графом Торнсайдским? Разумеется, примет.

– Если он так назовется, то должен будет доказать свое право на ношение этого титула. А если не сможет, то, вероятнее всего, будет просто-напросто казнен за самозванство.

– Ну хорошо, а ты? Ты – дворянин, ты ведь можешь быть принят? Безо всякого самозванства?

– Могу, но не так сразу, без предварительной договоренности. Скорее, в столице, через месяц-другой. Это имеет смысл обдумать, тем более что из графства мне в любом случае придется убираться. Послушай, давай-ка на этом закончим, – остановил меня он, видя, что я готова задать очередной вопрос. – Все это надо будет как следует обдумать, прежде чем принимать какие-либо решения, а у меня сегодня и без того голова гудит.

– Ладно, только один вопрос! – быстро сказала я. – Какого цвета были волосы у родителей этого мальчика, наследника? Темные?

Люк непонимающе нахмурился.

– Ты очень умная девочка, Абигайль, – сказал Кентон, спокойно встретив мой взгляд.

Я не ответила. Он отлично знал, что я пойму, знал с самого начала. Это была информация для меня, но не для Люка.

Глава 11 Развлекательная полоса

– Так, Люк, я смотрю, ты собираешься остаться здесь на ночь? – спросила я, не без труда подавляя зевок.

– Правильно понимаешь, – без капли стеснения кивнул приятель. – А что тебя в этом смущает? Ты не в первый раз проводишь со мной ночь!

– Отличная формулировка, – поаплодировала я, – особенно когда речь идет о срочной работе над номером недельника.

В сущности, какое имело значение, что подумает на этот счет Кентон? Но факт оставался фактом: я не хотела, чтобы он подумал что-нибудь не то…

– Ладно, оставайся, все равно от тебя не отделаешься, – махнула рукой я. – Но сейчас всем надо хотя бы немного поспать. Впереди много дел. Один из вас ляжет здесь на кровати, другой на кушетке, а я пойду наверх. Завтра надо будет придумать, как переправить Кентона из города. Люк, у тебя есть какие-нибудь лазейки?

– Я не уеду из города, – возразил Кентон.

– То есть как? – нахмурилась я. – Ты же сам сказал…

– Сказал. Но не сейчас. На несколько дней мне придется задержаться: есть слишком важные дела. Не беспокойся: в трущобах можно укрыться не хуже, чем за пределами графства.

– Откуда только такие познания? – проворчала я. – Ладно, дело твое. Но лучше не увлекайся. Рейвен явно не шутит.

Я извлекла из шкафа два одеяла, вручила их Люку и Кентону и начала подниматься по лестнице.

– Абигайль! – позвал Алисдейр. – Будь добра, удовлетвори мое любопытство.

Я остановилась и обернулась.

– Ну?

– Почему этот работник пера заявил, что, чтобы тебе понравиться, надо быть либо сексуальным маньяком, либо палачом?

– А что такого? У нашей Абигайль такие эротические фантазии, – тут же включился в разговор Люк.

– Заткнись! – огрызнулась я и пояснила: – Это просто темы моих будущих статей.

Кентон поморгал, переваривая информацию.

– Уж лучше бы это были твои эротические фантазии, – заключил он наконец, сокрушенно качая головой.

Люк негромко захрюкал в подушку.

– Слушайте, вы, двое, – рассердилась я, – вот я сейчас уйду, и у вас будет масса времени на то, чтобы обсудить чьи угодно фантазии. Только без моего участия!

Однако погрузиться в вожделенные объятия собственной постели мне не дали. Я даже не успела поставить ногу на последнюю ступеньку, как в дверь опять постучали.

– Кто там еще? – возмутилась я. – В такое-то время? Неужели снова стража?

Я в два прыжка спустилась на первый этаж, повторно распахнула створки шкафа и ставшим уже привычным за эту ночь жестом сдвинула в сторону внутреннюю стену. Предоставив мужчинам самим разбираться со всем остальным, быстрым шагом направилась к входной двери.

– Кто там? – сердито спросила я.

– Абигайль, открой, это я, – раздался знакомый, хоть и слегка подзабытый голос.

– Норман, ты? – изумленно воскликнула я. – Что ты здесь делаешь, да еще и посреди ночи?

– Мне надо с тобой поговорить.

Голос с той стороны двери звучал напряженно, но твердо.

– А до утра это не потерпит?

– Нет. Надо сейчас.

– Ладно, подожди.

Я поспешила обратно в комнату и объявила отбой тревоги, затем снова вернулась в прихожую.

– Ну, что тебе?

Я приоткрыла дверь и теперь смотрела на Нормана в образовавшуюся щелку. Впускать его внутрь я не намеревалась. Хочет поговорить – пожалуйста, это можно сделать и на пороге.

– Если ты пришел за вещами, то я не собираюсь укладывать их прямо сейчас, – обрадовала его я. – Пришлю тебе завтра с посыльным, оставь только адрес.

– Я пришел не за вещами, – возразил Норман. – Позволь мне войти. У меня к тебе очень важный разговор… А говорить через порог – плохая примета.