Торжество любви

Приют находился между Нельсон-Плейс и Стренд, туда Николас и повел ее. Они шли по терренкуру вдоль береговой линии, где было много маленьких кафе, ресторанчиков и пивных, правила здесь были просты — запрещалось входить босиком и без рубашки. Что же, это ей подходит. Бетани больше беспокоил предмет их будущей беседы.

И еще. Ей надо продолжать игру в честолюбивую карьеристку. У нее теплилась надежда, что истинная причина его приезда заключалась в чем-то другом.

Они остановились у кафе под названием «Поселенцы». Интерьеры были оформлены в старинном стиле — создавалось полное впечатление, что время повернуло вспять. Это и старомодные кружевные занавески на окнах, и большой дровяной камин, и старинные гравюры, украшавшие стены заведения.

Они прошли во внутренний дворик с отдельными столиками и с видом на море.

— Так о чем вы хотели поговорить? — с тревогой спросила она.

— Во-первых, расскажите мне, как прошли переговоры с Ангусом Холлендером, — предложил он.

Им принесли омаров с салатом латук, и это дало ей время сформулировать ответ.

— Его предложение очень заманчиво, но я должна все хорошенько обдумать.

Он возился с салатом.

— А я-то думал, что вы запрыгаете от радости. Ведь вы этого хотели, не так ли?

К чему он клонит? — подумала Бетани.

— Разумеется, так, — сказала она вслух. — Было очень любезно с вашей стороны рекомендовать мой журнал Холлендеру.

— Я сделал это не из любезности, а из практических соображений. Как только вы начнете работать у Холлендера, сразу почувствуете это.

— Я уже почувствовала. Ваш хваленый Холлендер пригрозил мне, что, если я не уступлю ему мой журнал, он начнет выпускать сам точно такой же.

Она не собиралась рассказывать ему, что Холлендер угрожал ей. Это получилось само собой, но ей нужно соблюдать осторожность, а не то, дело кончится тем, что она наговорит ему больше, чем следует.

— Я знаю, что он неуступчив в переговорах, но угрожать вам — это подло, — возмутился Николас.

Она пожала плечами.

— Но я полна решимости свой журнал издавать и впредь.

— Вы приняли окончательное решение? Она взяла бокал с водой и сделала несколько глотков.

— Неужели методы, используемые Ангусом Холлендером, — единственный путь к успеху в этом деле?

Он посмотрел на нее долгим изучающим взглядом.

— Это самый короткий путь к вершине того успеха, ради которого вы еще недавно хотели пожертвовать очень многим.

Ее охватила паника.

— Вы говорите так, словно сомневаетесь в этом.

Николас с такой силой сжал бокал, что Бетани испугалась, как бы он не треснул.

— Я сомневаюсь в этом с самого начала, только на этот раз я не отступлюсь, пока не узнаю правду.

Бетани сделала вид, будто занята омаром. Сказать ему правду она не могла — отвергнет ли он ее наотрез или скажет, что это не столь важно и что они все равно должны быть вместе, — любой вариант ее не устраивал. Она любит его так сильно, что не может допустить, чтобы из-за нее он отказался от своей заветной мечты.

— Бетани, я жду ответа.

— Николас, я...

Ее слова потонули в оглушительном вое сирен пожарных машин, на большой скорости пронесшихся мимо кафе. Многие посетители выбежали на улицу, чтобы посмотреть, где горит. Один вернулся и сказал своему приятелю:

— Отсюда видно, как горит детский приют.

Бетани побледнела. Николас быстро достал из бумажника несколько банкнот, положил их на стол и взял ее за руку.

— Скорее!

Она молила Бога только об одном — чтобы они не опоздали!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Едва завернув за угол, они увидели охваченное пламенем старинное здание детского приюта. Переулок, настолько узкий, что туда не могли подъехать пожарные машины, превратился в пекло.

— Там дети! — закричала Бетани. Она подбежала к пожарному и, вынув свое удостоверение, показала ему. — Я здесь работаю, — взволнованно проговорила она.

— Сколько человек в здании? — спросил пожарный.

— Пятеро детей и двое взрослых. — Маляры ушли еще до Бетани, остались только Стелла и ночная няня.

Николасу и Бетани разрешили подойти поближе.

— Начальник говорит, что няня уже вывела детей. Врачи «скорой помощи» осматривают их.

— А как Стелла?

— Кто это — Стелла?

— Стелла Триоли, директор приюта, — пояснил Николас. Он смотрел на объятое пламенем здание.

Вдруг в горящем доме стали раздаваться взрывы.

— Огонь добрался до банок с краской, — догадалась Бетани.

Время шло, но никто не знал, что со Стеллой. Бетани была в полном отчаянии. Николас помрачнел.

— Может, она ушла домой?

— Она никогда не уходит так рано. Николас поднялся.

— Где можно наверняка найти Стеллу? — спросил он.

— Видишь вон то самое последнее окно? Это ее кабинет, но...

— Жди меня здесь! — властно приказал Николас.

— Николас, нет! — закричала она.

Выложенная булыжником дорога так раскалилась от жара, что жгла ей ноги даже через подошву туфель. Она, затаив дыхание, следила за его движениями. От дыма слезились глаза и першило в горле.

Вдруг ее словно озарило. Закрыв нос и рот платком, Бетани бросилась за Николасом. Она знала в приюте все ходы-выходы, как никто другой, и сможет помочь ему.

Пожарные были так заняты своей работой, что не заметили ее. В доме ей пришлось продвигаться на ощупь, дым нестерпимо ел глаза, и она несколько раз чуть не упала, натыкаясь на разбросанные кисти и стремянки. Она, наконец добралась до кабинета Стеллы и дернула дверь за ручку.

— Николас! — крикнула она, стараясь перекричать рев огня.

— Я здесь. Дверь за мной захлопнулась, — ответил он. — Стелла жива, но без сознания.

Бетани навалилась на дверь, но она не поддавалась. Стелла еще утром просила починить ее, вспомнила Бетани. Теперь дверь заклинило намертво.

— Бесполезно. Я не могу открыть ее.

— Беги к окну. Я буду ждать тебя там.

Она помчалась на улицу и подбежала к окну кабинета Стеллы. Николас стоял у окна со Стеллой на руках. Бетани, словно безумная, лихорадочно искала глазами что-нибудь, чтобы разбить окно. Кусок кирпича! Она показала его Николасу, чтобы он понял, что она собирается сделать. Он повернулся спиной к окну, загородив собой Стеллу.