Торжество любви

Когда она вернулась из ванны, переодетая в футболку, Николас уже был в постели.

Он лежал, подложив руку под голову, накрытый до пояса. Вид мужской голой груди смутил ее. Она бросила растерянный взгляд на кресло. Благоразумнее устроиться на ночь именно в нем. Может, Николас и уверен, что не потеряет голову, но Бетани за себя не отвечает.

— Даже и не думайте, — неожиданно проговорил он, будто читая ее мысли. — Кровать большая, хватит места на всех.

Так было, пока он не лег в постель. Теперь же сторона, оставленная для Бетани, выглядела пугающе узкой. И не потому, что он слишком развалился, нет. Просто он очень крупный мужчина. От волнения у нее пересохло во рту.

— Я захватила с собой книгу. Почитаю... перед сном.

Николас хитро улыбнулся, и она поняла, что его не проведешь.

— Вы добьетесь, что я встану и сам уложу вас в постель, — пригрозил он. Бетани вся затрепетала, представив, как Николас станет укрывать ее.

— Хорошо, хорошо, иду, — поспешно сказала она и обогнула кровать, чтобы подойти к своей, левой, стороне. Чтобы сделать свою угрозу более зримой, он приподнялся, опираясь на руки, и тут самые худшие опасения Бетани подтвердились — он был совершенно голый.

Сердце у нее билось так, словно она пробежала кросс. Она быстро юркнула в постель и стала осторожно укладываться, чтобы неловким движением не соприкоснуться с ним. Ведь Николас обладает исключительной способностью распалять ее одним своим видом. Мало того, ее угораздило оказаться с ним в одной постели в гостиничном номере, где нет селекторной связи с детской и вообще ничего такого, что бы могло им помешать.

— Вы всегда так долго укладываетесь? — спросил он.

Бетани старалась удержаться на краю мягкого матраца, боясь скатиться в середину, где они непременно соприкоснутся телами.

— Я чувствую себя немного скованно, — ответила она, подумав. И это не соответствовало действительности, потому что было большим преуменьшением!

Николас сел, и одеяло еще больше сползло, открыв натренированные мышцы. У него была мощная грудная клетка, покрытая короткими темными волосками, жесткими на ощупь — так ей, по крайней мере показалось.

— Давайте я помогу вам расслабиться, — предложил он и перевернул ее на живот. В конце концов, это ее даже устроило — она не встретится с его проницательным взглядом. Но передышка оказалась короткой. Как только она уткнулась лицом в подушку, он начал массировать ей плечи и спину.

— Жаль, что нет масла или крема, тогда массаж было бы делать легче.

Причем тут масло? — подумала Бетани. Его прикосновения возбуждали ее. Нарастая, они грозили перейти в экстаз. Она постаралась расслабиться и сосредоточиться на мышцах шейного отдела, которые он сейчас массировал.

Ее охватило блаженное состояние, вызвавшее, однако, новые осложнения. Напряжение в мышцах прошло, но на смену ему пришла какая-то ноющая боль, зародившаяся где-то в области солнечного сплетения, и, разрастаясь, достигла ее сознания.

— Ну вот, теперь вы непременно заснете, — заверил он.

Для нее было полной неожиданностью, когда он улегся на своей стороне кровати и погасил свет. Через несколько минут Бетани поняла по его ровному дыханию, что он спит.

Случилось то, чего она хотела, и очень хорошо, что именно так и вышло. Но на душе у нее был неприятный осадок. Лежа в темноте на своей стороне, вспоминая прикосновение его рук, она ощутила такую безысходную тоску, что ей даже было трудно определить, была ли это душевная боль или чисто физическая.

Не мешало бы напомнить себе, что Николас поступал с ней честно и она должна относиться с уважением к его способности владеть собой. И вовсе не потому, что он бесстрастный, холодный человек.

А ей по силам совершить ради него что-нибудь подобное? Она должна уехать из Ярравонги, чтобы дать ему возможность создать такую семью, о которой он мечтал. Надо сразу же уехать, как только он найдет няню для Мари.

Она грустно вздохнула в кромешной тьме и поняла, что ее ждет бессонная ночь.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Бетани заснула, когда забрезжил рассвет. Разбудило ее странное ощущение какого-то груза, навалившегося на нее. От него веяло теплом и спокойствием, и Бетани, открыв глаза, с удивлением увидела, что это... мужская рука. Во сне они оба скатились с краев постели в углубление в центре матраца.

В первое мгновение ее охватило страстное желание прижаться к нему, крепко обнять, но она с грустью вспомнила о своем решении, принятом сегодня ночью. Надо действовать решительно и твердо.

Бетани осторожно выскользнула из-под его руки и поспешила в ванную принять душ и одеться. Оставив ему записку, что будет ждать его в ресторане гостиницы, она пошла завтракать.

Николас появился в ресторане, когда она допивала первую чашку кофе. Одежда на нем была помята, и волосы еще не высохли после душа, но он был настолько привлекателен, что головы посетительниц повернулись в его сторону, пока он шел к ее столику. Заглядевшись на Николаса, Бетани закашлялась, поперхнувшись кофе.

— Ну, как спалось? — спросил он, делая заказ официантке.

Бетани подождала, пока та ушла.

— Спасибо, хорошо. А вам?

— В компании мне всегда спится лучше, чем одному. — Его глаза задорно сверкнули, и он поднял чашку как бы для тоста. — Вы хоть осознали, что мы впервые спали вместе?

Бетани пронзила его колючим взглядом.

— Положим, вместе мы не спали. Так что ваша фраза в том смысле, в котором вы ее привыкли использовать, сюда не подходит.

— У меня давно нет такой привычки, Бетани, — мягко возразил Николас. — Я все ждал, когда придете вы и наполните мою жизнь забытыми ощущениями. Она внутренне сжалась.

— Не надо, Николас! Подобное не должно повториться.

Он обхватил чашку руками.

— Совершенно с вами согласен. Прошедшая ночь была тяжелой для нас обоих. Откровенно говоря, эта ночь была настоящим адом.

— Да, верно. — Но совсем по другой причине, чем он думал. Бетани имела в виду свое решение уехать. — Я должна вернуться в Мельбурн сразу же, как вы подыщете Мари няню.

— Я чем-то обидел вас?

Она накрыла его руку своей.

— Что вы! Это не из-за вас. У меня достаточно своих причин для отъезда, и прошедшая ночь не имеет к этому никакого отношения.