Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Тот, кто должен
Шрифт:

– Ясно. А с Нелей?

– О статьях.

– Да-да, мы задумали цикл статей. Вам нравится наш журнал?

– Очень.

– Это мое детище. Столько сил я вложила в этот проект! И сейчас, чтобы поддерживать его на должном уровне, требуется масса усилий. В том числе – и светская жизнь, хотя муж – ха-ха – немного протестует. И сын у меня студент уже, на финансиста учится, он не интересуется этим бизнесом. Все на моих плечах, Михаил Александрович.

Надеюсь, ваша команда вас поддерживает, – вежливо вставил Мих.

– Команда оставляет желать лучшего. Неля – в своем мире, Василий – наш финансовый директор, не больше. Артур меня поддерживает, начальник рекламного отдела, но рекламист из него никудышный, сказать по правде.

– Тем не менее, «Мозаика» процветает.

– Спасибо. Все благодаря моим усилиям, – повторила Вероника. – И я надеюсь, что вы…

– Я хотел бы быть полезен, – заверил Мих.

– Отлично! Если мы не будем изменяться, то останемся просто рядовым глянцем. Я рада, Миша… Можно на ты?

– Конечно.

– …что ты будешь с нами.

– Спасибо, Вероника Владимировна.

За все время, пока Мих курил и отвечал на ее вопросы, он так и не смог взглянуть на нее прямо, не говоря уже о том, чтобы разглядывать ее так же откровенно, как она разглядывала его. Она сама прервала беседу.

– Ладно. У меня к тебе очень много вопросов, Миша, – сказала лукаво. – Но я их задам потом. А как тебе Неля показалась? Нормальной?

– Вполне.

– Хорошо, потом поговорим.

Но после последнего вопроса Мих потерял желание разглядывать ее пристально. Все стало совсем-совсем ясно. Очень просто. Пахнуло затхлой корпоративной этикой.

На обратном пути он даже не остановился перед дверью Василия Пантелеевича: решил для себя – не входить, не брать у него никаких анкет, не связываться с этой организацией, а убраться восвояси. И вдруг в коридоре появилась Неля с бумагами.

– Вы к Пантину? – задержала его вопросом.

– Даже не знаю.

Она смотрела в бумаги, словно дочитывая последние строчки.

– А что случилось? – спросила рассеянно.

– Поговорил с Вероникой.

– А, понятно, – она кивнула.

– А вы?..

– А я раньше в НИИ работала, потом стала журналистикой заниматься. Много газет на ноги поставила. А теперь просто деньги нужны. Просто деньги. И я стараюсь не брать в голову. Я выше этого. Метр восемьдесят два. Я в институте в волейбольной сборной играла.

Мих расхохотался.

– А ваше НИИ не напротив мэрии находилось, где теперь бизнес-центр?

– Нет, мы вообще в закрытой зоне были – под

грифом повышенной секретности. Так вы идете? – она кивнула на дверь. – Вам это может быть интересно, я думаю. Просто для опыта.

– Наверное.

– Тогда ко мне – завтра. Я сейчас уйти хочу, голова болит. А завтра поговорим с вами о маниях, как вы любите.

– Да, это моя любимая тема, – Мих усмехнулся. – Можете на «ты».

– Ты отдай эти статьи Пантину, – она вручила ему бумаги. – Он хотел просмотреть. И скажи ему, что в его компетенцию это не входит, а просто я понимаю, что ему заняться нечем.

Мих взял статьи и вошел.

16. ИНФОРМАЦИЯ

Мама так ни о чем и не спросила. Но не спросила – подчеркнуто, выпукло, хуже, чем спросила и не одобрила.

Мих копался с анкетами Василия Пантелеевича, повторяя письменно те же ответы, которые давал ему устно. Анкет было много, это раздражало. Из тех же фраз пришлось лепить и резюме.

Раньше Миху не доводилось возиться с резюме, и теперь, перечисляя специфические учреждения в графе «Место предыдущей работы», он думал, насколько нелепа сама последовательность: из профессиональной психологии – в глянец. В глянец, как в следующую стадию психических проблем и отклонений.

Позвонила Ленка.

– Мих, он умер! Умер, представляешь! Такой молодой. Еще такой молодой…

Он понял, что она плачет. Она рыдает, а ей это вредно. Но она, зная это, рыдает в трубку все громче, убиваясь из-за чьей-то смерти.

– Кто умер, Лена?

Майкл Джексон. Ты слышал?

– Слышал, да.

– Я с утра не могу в себя прийти. Я сына назову Майклом.

– А Макс что говорит?

– Говорит, что это и доказывает, что ребенок не его.

– Он считает, что ребенок не его?!

Миха подкинуло. Вот над чем следовало бы плакать! Кулаки сжались.

– Я сейчас приду.

Ленка с плачем бросилась ему на шею, растирая руками слезы.

– Он же икона. Икона! А столько грязи на него вылили. Может, это его и подкосило.

Мих ни разу не видел, чтобы Ленка так оплакивала умерших родственников.

– Ты точно знаешь, что сын будет?

Он отодвинул ее от себя, заглянул в глаза.

– Да. Я на УЗИ была.

– Деньги нужны тебе?

– Нет, пока нет. Мне так жаль его. Такие люди не должны умирать…

Мих сел на диван, а Ленка продолжала ходить по комнате, смахивая с лица слезы.

Поделиться с друзьями: