Тотем

Бросив взгляд на болтающегося в воздухе лисёнка, Сэт прикинул в голове последствия своих действий и решил, что не может поступить иначе. Жребий брошен.

— Это твой сын, старый Лис? — прошелестев по полу тяжёлой меховой мантией, сшитой из шкур убитых врагов, Сэт прошёл мимо брошенной на пол княжеской дочери к её отцу.

Кайра дёрнулась к брату, желая вцепиться в мужчину, но хватило всего пары рук, чтобы усадить её обратно, грубо задрать голову и заставить смотреть, как на её глазах виной её глупости лишаются жизни самые дорогие и близкие.

— Не убивай их, — с болью взмолился поверженный князь. Позади него беспомощно рыдала княгиня-лисица. Рыжий пёс знал, что Росомаха не пощадит его и не уйдёт без крови.

Сэт медленно прошествовал за спину к своему врагу и подставил ему под подбородок холодное лезвие.

— Помолись своему Зверю, старый Лис.

Глядя на рыжеволосую девушку, Росомаха безжалостно перерезал горло её отцу.

— Нет! — крик Кайры утонул в булькающих звуках — отец давился собственной кровью, а она ничего не могла изменить. Предложить свою жизнь взамен — ничего не стоит, но Росомаха придумал для неё достойное наказание.

Та же участь постигла княгиню-лисицу. Воины держали Кайру, когда Сэт закончил убивать её мать и уложил её труп на холодный пол.

Высокомерность Лисы разбилась об реальность смертями. Не желая верить, она смотрела на пол, залитый кровью, и тела убитых родителей. На лице застыла маска ужаса; блики в янтарных глазах мелькали, будто пытались стереть из памяти увиденное. Все её попытки вырваться из хватки, уберечь родных, провалились с первой отнятой жизнью. Её колени подогнулись от бессилия, а у воинов больше не было необходимости грубо удерживать строптивую девчонку.

Двумя смертями её выкинуло из действительности. Земля ушла из-под ног, мир разрушился у неё на глазах, въевшись в память всепоглощающим чувством вины. Апатия, спасая её от истерики, укрыла бесцветным плащом.

Что было дальше — она не помнила.

— Хороший выйдет воротник, — хладнокровно произнёс Сэт, глядя на то, как люди у его ног превращаются в мёртвых лисиц. Нагнувшись, он сгрёб их за хвосты и поволок за собой.

— Сэт, погоди! А что с этими делать? — держа рыжую бестию за волосы, крикнул воин вслед своему вождю и кивнул на щенка.

— Мальчишку беречь теперь как зеницу ока. Он теперь лисий князь, — казалось, в голосе зверя ничего не дрогнуло, и убийство тронуло его душу не больше, чем брошенное в костёр полено. — Я воспитаю его.

— А девчонка? — мужик встряхнул лисицу, чтобы не мешала разговаривать.

— Поедет с нами. Будет моей женой.

— Она будет мстить. Зачем тебе это? — вышел вперёд седовласый воин, который, судя по всему, годился своему вождю в отцы.

— Не будет, — помолчав, хрипло произнёс Сэт, не удостоив девчонку взглядом. — Дайте мне лисёнка.

Сын князя прожил едва больше трёх зим. Взяв на руки безудержно рыдающего мальчишку, Сэт жестом велел своему воину следовать за ними вместе с Кайрой. С девушкой никто не церемонился — всё её сопротивление разбивалось о грубую силу росомах.

Сэт вышел на порог дворца победителем. Простые жители, которых чужаки оставили в живых, с болью и ужасом смотрели на них — над ними стоял Росомаха, держа в одной руке трупы князя и княгини, в другой — их живого сына, а к его ногам была брошена униженная и поверженная княжна — виновница их смертей.

Глава 2

Кайре казалось, что она умерла. Не чувствовала ни боли, ни страха перед своим будущим. Весь мир превратился в обволакивающую её пустоту и звенел чем-то таким знакомым, но так далеко, что не разобрать тихой мелодии. Не осознавая того, она была покорной, послушной куклой, которая исполняла любую прихоть, потому что не имела собственной воли. Она не была частью мира, и в том народ Росомах мог видеть свою заслугу и безоговорочную победу.

Первое, что прорвалось в её сознание спустя время — холод. Дикий холод, который беспощадно колол её тело сотнями иголок. Он отрезвлял, заставлял мысли беспокойными птицами биться в голове, а лисицу — сделать свой первый осознанный выдох. Апатия ушла вместе с ним, и Кайра увидела перед глазами снежно-белые барханы.

Чужая земля раскинулась перед ней белым маревом на сотни миль. Лиса, привыкшая к теплу солнца и мягким зимам Лисбора, на уровне инстинктов тянулась к теплу. Ладони не нащупывают ни тёплого мехового плаща, ни одеяла, но чувствуют, как верёвки безжалостно впиваются в покрасневшие запястья. Всё ещё туманным взглядом Кайра смотрит на них и как камнем по виску перед глазами с криками и шумом пролетают события. Она снова переживает смерть родителей и с последним хрипом, утопающим в алой крови, понимает, что натворила. Слёзы катятся по щекам и остывают от холода заснеженной степи, прежде чем она поймёт, где находится.

Девушка встрепенулась, но не привлекла к себе внимание воинов. За всё время, что она придавалась апатии, о ней успели забыть. Пытаясь высвободить руки и избавиться от верёвок, Кайра озирается и будто зверь, грызущий свою лапу, пытается перекусить верёвки. Пожертвовать чем-то, только бы выбраться из этого капкана, а после… Беспокойный взгляд находит в толпе спину князя. В груди зарождается клокочущий гнев и ненависть, порождённые болью. Она настолько велика, что уже не умещается в сердце и ищет выхода. Кайре всё равно, как она это сделает. Всё равно, что отправится к предкам следом. Росомаха должен заплатить за то, что сделал. Это его вина.

Они пробыли на лисьих землях ещё пять дней, усмиряя остатки вспыхивающих мятежей на землях рыжешкурых. Сэт использовал юного княжича как живую демонстрацию собственного превосходства: не найдя союза с лисами, он попросту подчинил их себе, держа в руках обоих потомков княжеского рода. Кайру почти насильно таскали за ним:

— Выйдешь на помостки и встанешь рядом, опустив голову. Будешь покорной, — учил старый воин лисью княжну, волоча за собой за локоть. — Только без глупостей, бестолковая, из-за тебя и так невинную кровь пролили! Будешь дёргаться — спустим шкуру с лисёнка.

Кайре постоянно угрожали гибелью брата, заставляя демонстрировать своим подданным смирение перед тяжкой судьбой. Небольшая деревенька была последней точкой на их маршруте, после которого они должны были отправиться в земли Росомах. Воины вошли в селение, устрашая, но не трогая местных жителей, и в очередной раз согнали всех на центральную площадь. Этот сценарий проигрывался уже с десяток раз — Сэт с лисёнком на руках и Кайрой подле себя говорил перед лисьим народом, усмиряя смуту и объявляя себя регентом этих земель до тех пор, пока княжич не подрастёт.