Товарищ «Чума» 8

Я и без того уже запустил целую цепочку изменений пространственно-временного континуума, уже изменившая судьбу еще не родившегося Виктора Чумакова. И вот я опять стою возле самой черты, за которой будущему мне возможно так и не удастся появиться на свет. И во всём этом виноват я сам…

Голова от этих мыслей в очередной раз просто кругом пошла. Надо срочно от них избавляться — передо мной сейчас стоит совершенно иная задача! Спасти всех и спастись самому! А над остальными «философскими» вопросами буду размышлять на досуге… Если будет у меня в ближайшее время этот досуг.

— Акулина! — Неожиданно выдернул меня из весьма невесёлых мыслей резкий возглас Глафиры Митрофановны. — Ты что же это творишь, доча?! На людях-то, а? — Вновь «включила» она по привычке образ недалёкой селянки, который эксплуатировала без всякого зазрения совести несколько лет подряд. Вот он похоже и приклеился, хрен отдерёшь. — Постеснялась бы хоть, что ли? Ведь ты ж его и не знаешь совсем!

Девушка с трудом оторвалась от губ Ивана, а дедуля нехотя разорвал объятия, выпуская Акулинку из своих рук. Молодые люди тяжело дышали, а раскрасневшуюся девушку даже слегка повело в сторону, когда она лишилась «опоры». Только через пару мгновений в затуманенных, но шальных глазах Акулинки проступило какое-то запоздалое понимание.

— Ну и что, что не знаю! — уперев руки в боки, дерзко заявила девчушка. — Нас, может, завтра уже и в живых не будет! А ты хочешь, чтобы я так совсем нецелованной и померла? А вот шиш вам всем, товарищи дорогие! — И она вызывающе вновь впилась крепким поцелуем в губы Чумакова.

— Одумайся, доча! — Схватилась за голову Глафира Митрофановна, реально офонаревшая от выходки дочери. — Стыд-то какой!

— Ой, мама, не вам меня стыдить! — Отпустив моего молодого старикана, с шумом выдохнула она. — Это ведь не я от «почти незнакомого парня» залетела… Ой! — Сообразив, что в сердцах сморозила глупость, Акулинка резко прикрыла рот ладошкой. Но было поздно — слово не воробей, выпустишь — не поймаешь! — Прости-прости, мама! — зачастила она с извинениями. — Дура я… Безмозглая дура!

— Что она сказала? — Я резко обернулся к Глаше, заглядывая ей в глаза. — Ты залетела? Мне не послышалось? Ты беременна?

— Да, беременна! — Даже с каким-то вызовом ответила Глафира Митрофановна.

Но я уже и без этого знал правильный ответ на свой вопрос. Каким же я был невнимательным идиотом! Ведь стоило посмотреть на мою любовь магическим зрением, и все вопросы отвалились бы сами собой внутри моей ненаглядной женщины бились два сердца! Одно — её собственное, а второе — моего ребёнка!

— Ура!!! — заорал я во глотку. — Я буду отцом! — Схватив Глашу в охапку, я оторвал её от земли и закрутился с ней вокруг своей оси.

— Пусти, скаженный! — Забарабанила она своими кулачками по моей груди. — Токсикоз у меня! А ты крутить надумал! — Но я без проблем улавливал обуревающие её чувства.

Ведь она реально боялась моей реакции на известие о её беременности. Ведь её реально пугала наша разница в возрасте. Ну, где же ей было знать, что на самом деле я куда как постарше её буду. Следующим страхом было её прошлое, омраченное тюремным заключением, где с ней чего только всякие сволочи и уроды не творили.

Меня этот факт не пугал, а вот она очень переживала на этот счет. Надо будет немного «поработать» с её негативными воспоминаниями, «заретушировать» эти душевные раны, заставить забыть, и не вспоминать больше никогда. Я сделаю всё возможное, чтобы её дальнейшая жизнь всегда была светлой и счастливой.

Самым последним страхом была полыхавшая на наших землях война. И рождение ребенка в такое непростое время могло существенно осложнить не только её, но и мою жизнь. Да, нам будет непросто, но мы с Глашей справимся — ведь мы любим друг друга (обмануть меня в этом случае вообще нереально). И это — главное!

— Ничего не бойся родная! — шепнул я ей на ухо, после того, как поставил на землю. — Всё у нас будет хорошо! Ребеночек родится здоровым, а мы будем самыми лучшими родителями на земле…

— Откуда тебе это известно? — прошептала она в ответ, но я просто физически почувствовал, как она засветилась от радости и счастья.

— А ты, похоже, забыла, кто твой муж?

— А кто у нас муж? — спросила она, лукаво прищурившись и высунув острый язычок, чтобы меня подразнить.

— Волшебник! — Весело рассмеялся я. — Даже круче — настоящий ведьмак! Так что не переживай ни о чём — я обо всём позабочусь. И спасибо тебе, родная… — И я нежно поцеловал свою женщину — будущую мать моих детей.

А то, что мы не остановимся на одном, я тоже абсолютно не сомневался. Ведь в прошлой жизни я так и не стал отцом, вот и выплёскивал свои нерастраченные отцовские чувства на собственных учеников в школе. А о своих детях только мечтать приходилось. И вот, наконец-то, мои мечты сбылись!

А как несказанно обрадуется Вольга Богданович, отчего-то подумалось мне. Род князей Перовских наконец-то продолжится! И не просто род князей Перовских, а магический род князей Перовских — в собственном ребенке я уже сейчас чувствовал наличие такого мощного задатка, подобного которому мне еще ни разу не доводилось встречать.

И еще один момент я подметил, но распространяться насчет него не стал — потому как он выходил весьма «пикантным», если не сказать грубее… Просто, я прикинул «на глазок» дату зачатия моего малыша, и мне многое стало ясно. Ведь если я смог услышать и увидеть в магическом зрении биение его сердца, значит, ребенку порядка шести недель от роду.

Отсюда следовало лишь одно — мы зачали его в тот день, когда все вместе — я, Глаша и Акулина проснулись в одной кровати. И пусть никто из нас ничего не помнил на следующее утро, но в ту ночь у нас явно всё было… С Глашей уж точно…Только я о том, что догадался, буду молчать всю оставшуюся жизнь, сколько б её там ни было!

Глава 16

В общем, никак не прекращающийся водоворот событий, в который я погрузился с головой и никак не мог вылезти, в очередной раз подкинул мне порцию новостей. Не скажу, что все они были негативными, а некоторые, даже, весьма и весьма меня порадовали. Черт побери, скоро я, в конце-то концов, стану отцом! Хотя, я уже и не надеялся на такое чудо. Но с чудесами у меня в этой нынешней жизни настоящий перебор!

Одним словом, долгожданная встреча и воссоединение нашей семьи прошли на высшем уровне, как любили в своё время говорить из ящика многочисленные политики. Да, не без некоторых шероховатостей. Да, кое-что из случившегося, а именно — взыгравшие не вовремя чувства моего дедули к Акулинке, а её к нему, мне были совсем не по душе.

Но ничего с этим поделать я не мог, поскольку именно сам и являлся разрушителем пока еще даже несуществующей любви бабушки и деда. И самым для меня неприятным было то, что дедуля реально испытывает настоящие чувства к девушке. Уж это-то такой эмпат, как я, может легко определить.

И не сломаю ли я еще и судьбу этих двоих своим грубым вмешательством? Ведь их чувства — настоящие, светлые и возвышенные, лежали передо мной как на ладони. А детские воспоминания Виктора Чумакова становились всё бледнее и иллюзорнее, постепенно стираясь из существующей реальности.