Травоядный. Том III

Но он молчал. Дым в ядре души хаотично бился о стенки. Куда ты делся, когда так нужен?!

— Ты сейчас, небось, взываешь к той твари, что сидит внутри? — спросил Алем.

— Откуда ты знаешь?

— О, Марк, в мире столько невероятного, а ты удивляешься подобному?

Его слова… они звучали так знакомо.

Ветерок снова коснулся шкуры. Я прыгнул — удар прошёл у самого носа. Крутанулся, оттолкнулся от стены, влил ветер в лапу — дымный кинжал прочертил пустоту, но никого не задел. Ушёл…

— Ты не думаешь! — бросил Алем. — Ты всё ещё полагаешься на свои чувства! На своё тело! Разве это вся твоя сила?!

— Ублюдок… — прорычал я.

Я не чувствовал его ауры — словно его и не существовало. Он почти не издавал звуков, и лишь в момент удара я мог уловить лёгкое движение воздуха. Мне нужно больше. Я должен быть быстрее.

Холодное лезвие коснулось шеи. Медленно, почти нежно оно прижалось к шкуре, нащупав сонную артерию.

— Думаешь, я не знаю, что творится в твоей голове? — голос Алема раздался за спиной. — Как бы ни были хороши твои чувства, в этом мире они ничтожны. Так… слабы.

Я не слышал биения его сердца. Кровь в его жилах будто застыла. Он был призраком.

«Черныш! Отзовись!» — мысленно крикнул я, но в ответ — тишина.

Алем убрал кинжал. Я ударил с разворота, но снова промахнулся.

«Он полностью скрыл своё присутствие… Ничего не оставил!» — паника подступала к горлу.

— Не слышишь меня? Не видишь? Что будешь делать? — спрашивал он где-то в стороне.

Грудь вздымалась, сердце билось как барабан, кровь стучала в висках. Сколько лет я не ощущал такого… страха? Беспомощности? Каждый сантиметр пространства контролировал он. Я был как на ладони, запутавшийся в паучьей сети.

— Тебе страшно? — спросил Алем.

Снова. Эти слова. Я их уже слышал…

Но где?

— Ещё раз! — крикнул наставник Афелий.

— Чёртов старик, да сколько можно?! — взвился я.

Мне было тринадцать. Очередная издевательская тренировка. Руки сжимали деревянный меч, глаза закрывала плотная повязка. Но в отличие от подвала, здесь было полно звуков: колосья пшеницы звенели, словно крошечные колокольчики, жучки шуршали в утрамбованной земле, вороны каркали, слетаясь на запах пота и крови, ветер шумел, спускаясь с гор.

— Нахрена эта тренировка?! — заорал я, рубанув мечом.

— Не попал, — спокойно заметил старик, будто я сам не понял.

— Отвечай на вопросы!

Я нанёс серию ударов, разрывая воздух, но наставника не задел. После каждого выпада он тыкал в меня пальцем, насмехаясь. Я не поспевал за ним.

— Хаа… ха… Я должен нормально тренироваться! А занимаюсь какой-то ерундой!

— Это я решаю, что ерунда, а что — нет! — отрезал старик.

Удар в рёбра. Затем под дых. Меня скрутило, меч выпал, я рухнул на колени.

— Думаешь, всё всегда будет по плану? Нет! Ты можешь ослепнуть, окружение может стать невидимым, или противник будет невидим. Алхимия многогранна, и ты даже не представляешь, в каком виде она предстанет перед тобой.

— Да какая разница, нужно лишь перерезать горло, и всё!

— Ага, а горло ещё найти надо!

Жёсткий удар ногой отправил меня кубарем по земле.

— К-ха! Ха… — кряхтел я от боли и обиды.

Нечестно! Он видел всё, каждое моё движение. Куда бы я ни ударил, он был готов. Как сражаться в таких условиях?!

— Вставай!

Я вставал, сжимая челюсти до боли. Пот стекал по телу, рукоять меча стала липкой от крови и мозолей. Но я вставал. Хрен я сдамся!

— Представь, что ослеп! Что будешь делать?!

— Не знаю!

— Тупица!

Я рванул на звук, ударил по прямой, затем ещё и ещё — справа, слева, снизу, сверху! Но меня толкнули в спину, и я снова упал.

— Грёбаный старик! — рычал я.

— Ты не слышишь меня? А?

— Слышу! — огрызнулся я, вставая. — Но всё вокруг мешает! Пшеница шумит громче тебя, и со всех сторон!

— И что? Ты проиграешь пшенице? Серьёзно? — насмехался он. — И ты — сын моего брата? Наследник клана? Фу!

— ААА-ААА! — я сорвался с места, рассёк воздух.

Он шагнул в сторону, подставил подножку. Я покатился в заросли пшеницы. Она исколола тело, пыль забилась в ноздри.

Но я вставал. Злость и гнев заполняли всё внутри. Я не знал, что делать, и, что хуже, понимал это.

«Я же научился ориентироваться по звукам и эфиру! Но этот урод двигается тише окружения и скрыл эфир! Как его победить?!» — мысли метались, пока я отступал, прорываясь сквозь колосья.

Пшеница хрустела под ногами. Колосья касались голой спины.

И тут я услышал. Шорох. Хруст. Удары колосьев. Я слышал, как он шёл за мной.

— Решил сбежать? Ну и труса же породила твоя мать!

Спокойно. Нужно успокоиться. Кровь замедлялась. Я начинал чётко слышать его шаги. Звук колосьев был иным там, где он проходил. Другой ритм, другой звук. Я остановился, отодвинул колосья и начал двигаться боком, стараясь быть тише.

— О, Создатель! Что ты вообще делаешь?!

Я не отвечал. Я слушал.

— Мир — не часть тебя. Это ты — часть мира, — шепнул старик.

«Окружение изменилось. Теперь я — эпицентр звуков. Они расходятся вокруг и возвращаются ко мне, — думал я, впитывая ощущения. — Вороны каркают наверху, — я делаю шаг, — их карканье меняется, они следят за нами. Под ногами хрустит трава, земля сминается, — я начинаю понимать. — Я — Телесный алхимик, моё тело — моё оружие».