Третье царство

Ханнис Арк приподнял бровь, продолжая улыбаться.

— Так ты знаком со священными писаниями?

— Я уже сталкивался с ними, — ответил Ричард, стараясь не вдаваться в подробности. — Итак, без тебя эти «дети» бесконечно и безрезультатно заливали бы труп кровью.

— Боюсь, что так.

— Но ты знаешь, чего им не хватало.

— Точнее, что они упустили, — с легким кивком произнес Ханнис Арк. — В пророчество сказано, что для правильного выполнения ритуала, требуется кое-что особенное.

— И ты здесь, чтобы предоставить этот особенный последний ингредиент.

— Вообще то, — заметил Ханнис Арк, вновь расплываясь в улыбке, — это ты здесь, чтобы предоставить особый последний ингредиент.

— Под твоим руководством, безусловно.

Ханнис Арк расправил плечи.

— Только я, человек, живущий по древним традициям, практикующий оккультное мастерство и прислушивающийся к неясному шепоту пророчеств, способен узреть всю картину целиком. Понять, что было предначертано, когда пророчества пришли в движение, и обеспечить их исполнение. Лишь я мог бы привести в действие последний элемент пророчества для подобного рода задачи и, таким образом, завершить то, что никому больше не под силу.

— Пророчество, — хмуро повторил Ричард. — Мне понятна роль оккультной магии и в каком-то странном, извращенном, ритуальном смысле — даже крови. Но при чем здесь пророчество?

Ханнис Арк выгнул бровь.

— Пророчество указывает на последний требуемый ингредиент.

Ричард вздохнул, утомленный игрой.

— И что же это за особенный последний ингредиент?

— Чтобы Повелитель возродился, необходимы жизнь и смерть, слившиеся воедино. И только fuer grissa ost drauka — несущий смерть — сможет вдохнуть жизнь в императора.

На это Ричард ничего не ответил.

— А-а, — протянул Ханнис Арк, довольный тем, что означает молчание. — Вижу, ты наконец начинаешь осознавать свою роль. Этот народ не в состоянии понять, как все действует. Они и не предполагали, что требуется не просто кровь живого человека с душой. Разумеется, тут нужна особенная кровь. Кровь принадлежащего третьему царству, несущего в себе смерть, но все же имеющего душу. Есть лишь один такой человек, несущий смерть. Ты, Ричард Рал. Так было предначертано. Ты отмахнулся от веры в пророчества, но именно мои исследования вновь указали на истинный путь. Ты глупец, раз так легко избегаешь пророчества, и теперь дорого заплатишь.

Ричард закричал, когда стоящая позади Вика ткнула эйджилом в основание его черепа. 

Глава 67

Когда Ричард снова начал ощущать мир вокруг себя, в нем не осталось ничего, кроме парализующей боли, приковавшей его на месте и не позволяющей двигаться. Он помнил эту раскалывающую, в каком-то роде уникальную боль, когда эйджил вдавливается в точку под затылком у основания черепа. Но память — ничто по сравнению с вновь пережитыми ощущениями.

Дрожа от боли и шока, Ричард осознал, что упал на четвереньки. Эхо его криков еще перекатывалось по обычно тихому залу. Слезы от всепоглощающей боли капали на окровавленный пол.

Когда эхо криков затихло, Шан-так издали потусторонний вой, странным образом резонирующий с невыносимым звоном в голове Ричарда. Воздух вокруг начал гудеть и вибрировать.

Он ощутил старое, знакомое, леденящее чувство беспомощности и отчаяния, чувство, когда ты очень долго шел по дороге и вот, наконец, подходишь к концу.

Несмотря на все происходящее, для Ричарда имела значение только подавляющая боль, которая давала ощущение полного одиночества в своей собственной реальности, где нет ничего, кроме пустоты и страданий. Он снова вспомнил давнее желание смерти, которая освободит его и прекратит боль.

Он боролся с чувством беспомощности, с желанием сдаться, бросить все и умереть. Ощущал, что это стремление всегда было внутри него, но спрятанное и ожидающее своего часа, чтобы высвободиться.

Смерть, по крайней мере, принесет покой и освобождение. Но лишь от страданий. Как за спасательный круг, он цеплялся за мысль, что это больше никому не поможет, не освободит от мучений.

Однако его смерть лишила бы всех полулюдей последнего ингредиента, необходимого для возвращения к жизни того, кто столь долго был мертв: крови живого человека с душой. Ричард понял, что ищет причины и оправдания, чтобы умереть. Тем не менее, его смерть действительно защитит остальных, так что, возможно, сдаться — будет правильным решением.

Ная предупреждала, что он может остановить сумасшествие, начатое императором Сулаканом, но для этого необходимо положить конец пророчеству. А если он умрет, сделать этого не удастся, и тогда уже ни у кого не будет надежды.

Ричард был тем самым.

Тем, кто мог остановить грядущий кошмар из оживших мертвецов и полулюдей, хлынувших из-за разорванного барьера между живыми и мертвыми. Уже сейчас смерть освободилась и втекала в царство жизни.

В то же самое время, Ричард — тот самый, кто мог освободить монстров, вернуть жизнь Повелителю и отдать им мир.

Ричард не был одним и осознал это. Он — жизнь и смерть, спаситель и разрушитель. Одновременно.

О том же предупреждала Магда Сирус.

Ричард смотрел на слезы боли, капающие на покрытый кровью многих людей пол пещеры. Кровью Зедда. Вероятно, кровью Никки и Кары, все тех солдат, которые столько раз защищали его. Людей, пришедших на помощь. Они были готовы отдать свои жизни за него, если придется. В прошлом многие так и поступали.

Ради всех этих людей он не мог позволить себе дать слабину. Для них, если не для себя, нужно быть сильным и стерпеть все, что с ним делали, выдержать испытания и найти способ спасти людей от того, куда катится мир живых. Он должен защитить их.

Они — сталь против стали. А Ричард должен быть магией против магии, даже если не мог использовать дар.

Звон в голове постепенно утих, и он расслышал, как окружающие его Шан-так что-то тихо декламируют на неизвестном ему языке. Отражаясь от стен пещеры, звук сливался с эхом, превращаясь в монотонный гул.

Происходящее напоминало старое посвящение Магистру Ралу на извращенный манер. Вероятно, оно и было чем-то таким: посвящением давно умершему Повелителю, догадался Ричард.

Пока полулюди пели, Ханнис Арк работал над телом мертвеца. Он произносил слова на том же языке, колдуя таким образом, о котором Ричард даже не представлял. Несколько полулюдей принесли сосуды с маслянистой жидкостью. Время от времени Ханнис Арк макал в них татуированный палец и выводил на трупе символы.

Ричард пришел в себя и теперь наблюдал, как Ханнис Арк рисует символы на лбу мертвеца. Толстые линии узора начали светиться изнутри тусклым желтовато-оранжевым светом. Ханнис Арк поднял руки, подавая знак Шан-так, и те стали бормотать другое песнопение. Когда звук его устроил, Ханнис Арк вновь склонился над телом.