Третий. Том 5

На этот раз изменения у нас стали более кардинальными, более глубокими, затрагивающими саму суть внешности. Наше начальство явно решило сделать нас старше. Мне не только поменяли цвет волос на огненно-рыжий, заставив их пылать, как закатное солнце над пустыней, но и сделали стрижку покороче, открыв шею и виски. Добавили несколько татуировок на лице — тонкую линию через бровь, неровную отметину на скуле, словно след от осколка, и изменили форму носа, сделав его более массивным и грубым. Ори, тоже досталось — его светлые волосы цвета спелой пшеницы стали чёрными как вороново крыло, а на подбородке появилась небольшая аккуратная бородка, придававшая лицу взрослости и серьёзности.

— Теперь родные матери не узнают, — довольно произнёс медик, любуясь своей работой как скульптор любуется законченной статуей.

— А у нас их нет, — мрачно ответил в ответ, чувствуя горечь от этих слов и видя, как помрачнел Ори.

После преображения, которое заняло почти час мучительных процедур, нас вернули в зал, где уже были разложены комплекты нашей новой экипировки и оружие.

— Это всё ваше, — сказал начальник охраны, указывая на снаряжение широким жестом владельца, демонстрирующего товар.

Бегло осмотрел то, что нам приготовили, оценивающим взглядом опытного бойца. Лёгкий бронекостюм песочного цвета — мой родной, знакомый до каждой царапины, до каждой потёртости на локтях и коленях. Мой же плащ-накидка — хамелеон, способная менять цвет в зависимости от окружения, сливаться с ландшафтом как вторая кожа. Всё отремонтировано с особой тщательностью, заплатки практически незаметны, швы укреплены.

А вот винтовка меня не порадовала — она не моя старая верная подруга, с которой я прошёл не один караван. Эта была современная винтовка с длинным стволом с намотанным на него маскировкой песчаного цвета и массивным оптическим прицелом, явно предназначенная для снайпера и для дальнего боя, что бы можно было стрелять на большие расстояния, когда цель кажется не больше булавочной головки. Плюс всякая мелочь — бинокли с ночным видением, рации с шифрованием сигнала, походная аптечка, набитая препаратами от всех возможных неприятностей пустыни.

— Неплохо. Проверяя винтовку, ощупал каждую деталь, проверил баланс и вес, но для боя в песках старая винтовка лучше и удобнее. Эта казалась слишком большой и громоздкой, на мой взгляд, слишком неудобной для условий пустыни. С другой стороны, дарёному коню в зубы не смотрят. — А где Ори оружие? Ему что, голыми руками драться предстоит?

— Ори будет твоим помощником и наводчиком, — пояснил Финир холодным тоном стратега. — Основную работу делаешь ты. Вся ответственность, весь риск, вся слава или позор — всё на тебе.

— Понятно, — кивнул в ответ, хотя мне совсем не нравилось, что всю ответственность вешают на меня, превращая в козла отпущения в случае провала и не то что я был против этого, но мне это однозначно не понравилось.

Ори получил более лёгкое снаряжение — бронежилет из композитных материалов, компактный бластер с запасной батареей и комплект электронного оборудования, назначение которого мне было неясно. Приборы мигали разноцветными огоньками, издавали тихое жужжание.

— А это зачем? — спросил Ори, рассматривая какой-то прибор размером с ладонь, покрытый кнопками и индикаторами.

— Позже объясню, — уклончиво ответил начальник охраны, его взгляд скользнул в сторону.

Когда мы полностью экипированы и вооружены, ощущая приятную тяжесть снаряжения, Финир встал с места. Его движение резкое и решительное, как у человека, принявшего окончательное решение.

— Теперь едем в гараж, — скомандовал он. — Нужно освоить транспорт. Времени остаётся всё меньше.

— Какой гараж? — поинтересовался у него, чувствуя, как нарастает напряжение.

— Увидишь, — отрезал Финир. — Всему своё время.

Мы погрузились в две закрытые обезличенные багги без опознавательных знаков с затонированными стёклами и мощными двигателями. К моему удивлению, путь лежал не на базу Имперской закупочной компании с её высокими заборами и вооружённой охраной, а на окраину города, в промышленный район, где мы раньше работали.

— А куда мы направляемся? — спросил у Финира, пытаясь разглядеть что-то через тонированное стекло.

— В ремонтные мастерские. Там вас научат управлять багги. Научат выживать в песках на четырёх колёсах.

Мастерские оказались большим комплексом зданий из бетона и металла, окружённых высоким забором с колючей проволокой и камерами наблюдения на каждом углу. Внутри царила привычная атмосфера ремонтного предприятия: запах машинного масла, звуки работающих станков и пневматических инструментов из ближайшего здания, снующие туда-сюда дроиды с деталями в манипуляторах и рабочие в замасленных комбинезонах без обозначений на них.

Нас провели через лабиринт цехов и складских помещений в один из ангаров, где под высоким сводчатым потолком стояло несколько багги различных модификаций. Одна из них сразу привлекла моё внимание, современная боевая машина с усиленной бронёй, переливающейся матовым блеском, и установленным сзади лёгким скорострельным плазменным орудием, способным превратить врага в облако раскалённого пара.

— Вот на этой красавице будете ездить, — сказал инструктор, молодой парень лет двадцати пяти в рабочем комбинезоне, испачканном машинным маслом. — Зовут меня Макс. Буду вашим учителем выживания на колёсах. — И показал на соседнюю развалюху.

— А может, лучше эту? — спросил у него, обходя багги вокруг, разглядывая красавицу.

— До этой вы ещё не доросли, — ответил Финир и оставил нас наедине с Максом.

— Она не только красивая, но и быстрая как молния, — добавил Макс с гордостью человека, причастного к созданию шедевра. — Может развивать скорость до двухсот километров в час по пескам. На ровной поверхности — ещё больше.

— А управлять сложно? — поинтересовался Ори. — Много нюансов?

— Поначалу да, будете материться и проклинать всё на свете. Но вы быстро освоитесь, если не будете упрямиться. Главное — чувствовать технику, слиться с ней в единое целое, стать продолжением машины.

Следующие несколько часов мы провели на развалюхе, осваивая специальную тренировочную трассу за городом, где песчаные дюны чередовались с каменистыми участками и неожиданными провалами. Макс с переднего пассажирского сидения терпеливо объяснял Ори особенности управления багги в песках, показывал правильное движение, разные приёмы, как правильно распределять вес при прохождении склонов, как проходить дюны, не теряя скорости, как избегать коварных провалов, способных поглотить машину целиком.

— Не жми на газ резко, плавнее, почувствуй отклик двигателя! — говорил он в очередной раз, когда Ори в пятый раз подряд зарывался носом машины в песок, поднимая облако золотистой пыли. — Багги не танк, который прёт напролом, она требует деликатного обращения, как норовистая лошадь!

— Ори да ней ездить надо, а прыгать по горкам, — проворчал, чувствуя, как от вождения Ори, мой желудок подпрыгивает к горлу после очередного прыжка через дюну, а я получаю изрядную встряску на заднем пассажирском сиденье.