Три дороги на двоих

— Аля на корабле? — я радуюсь возможности увидеть подругу, но, оказывается, весьма преждевременно. Борис быстро обломывает мои надежды, коротко обозначив:

— На Земле.

Ага. Ну ладно. На «Треоне» ей никогда не нравилось, подружка вечно жаловалась на скуку и отсутствие развлечений.

— А мама тоже будет жить на планете? — неожиданно интересуется Дейв. В голосе какой-то непонятный холодок, словно его что-то не устраивает.

— Нет, — получает в ответ отчётливые металлические интонации. — На корабле.

Та-а-ак. Интересно. Вот что такого между ними произошло, ежели сей вопрос настолько чувствительно воспринимается обоими?

— Потому, что нам нужно закончить исследование, — добавляет муж.

Меня практически парализует. Ну, Борис!

Я расстроилась?

Пожалуй, да. Как обычно, на первом месте для старка работа... Ой!

А теперь испугалась. Вдруг кто-нибудь догадается о том, кто я? Лоет, например. Этот тип вполне в состоянии докопаться до правды, если у него достаточно информации. А я, вспомнив окончательно, как правильно «таскать» энергию, могу невольно себя выдать.

— Ты помнишь, что обещал мне работу в исследовательской группе? — почему-то растеряв всю холодность, улыбается сын, хитрющим взглядом сканируя отца. — Ратнал сейчас в полном твоём распоряжении, и я свободен.

— Разумеется. Дейван теперь участвует в разработке оружия, так что считай, что вы работаете с ним вместе, — поясняет Борис для меня.

Час от часу не легче!

Энерект будет изобретать оружие против энеректов! А энерелла ему в этом помогать. Мрак.

Можно, я ещё раз в обморок упаду, а?

Э-э-эх, не дали. Чуть встряхнули, мимолётно поцеловали и пощекотали, приводя в чувство. Да ещё и одновременно пошутили на тему моей впечатлительности, восприимчивости и неспособности адекватно отреагировать на подобную новость.

Ага. Хорошо им говорить, посмотрела бы я на этих красавцев на моём месте!

Взвизгнув, я резво разворачиваюсь на мужских коленях, потому как терпеть подобное издевательство над своим организмом даже не собираюсь. Пресекая мои энергичные попытки ликвидировать физический контакт с источником неприятных ощущений, Борис вдруг шумно втягивает сквозь стиснутые зубы воздух, прижимая меня к своему напряжённому телу. Бесцеремонно. Сильно. Так, что уже и не рыпнешься.

Не поняла. Чего это он?

Ай! Поняла. Зря я ёрзала.

Сообразив, в чём причина столь агрессивного поведения, чувствую, как начинают гореть щёки. И уши. И учащается сердцебиение. И дыхание сбивается.

Хорошо хоть Дейван в этот момент решил для разнообразия на нас не смотреть. А может, просто удачно отвлёкся, считывая информацию с пискнувшего на запястье коммуникатора.

— Не обидитесь, если я вас покину? — делая вид, что не замечает моего смущения, он поднялся с сиденья. — Ратнал весьма настойчиво требует отчёта за все те два года, пока его не было.

— Можно подумать, есть варианты... — Муж усмехается. — Иди. Ты же знаешь своего дядю. Если ему необходимо — любого достанет. Хоть из-под земли.

— Почему Роману нужен именно Дейв? — тихо спрашиваю, по привычке называя блондина земным именем и провожая взглядом великолепно сложенную фигуру сына. Не перекачанную, нет. Просто очень гармоничную, с какой-то невероятной грацией сильного хищника. Вот ведь как его натренировали-то!

— Потому, что мальчик выполнял его обязанности, — столь же тихо отвечает мне Борис, терпеливо дожидаясь, пока закроется проём.

О как! А сынок-то удивляет меня всё больше и больше. Старк. Человек. Энерект. Красавчик. Пилот. Безопасник. Техник. Я что-то упустила?

— И где твой брат пропадал столько времени? — Я начинаю осознавать, как же много всего здесь произошло!

— Это так важно? — С лёгкой иронией смотрят на меня карие глаза, в глубине которых искристыми волнами плещется однозначно трактуемое желание. — Именно сейчас? — Теперь ещё и тонкие губы коварно изгибаются, доказывая, что до нарушения границ рамок приличий осталось ох как немного. Одна из рук, которые до этого фиксировались на талии, продолжает прижимать к мужчине, удерживая меня от попыток самоустраниться. А вот другая уже скользит вверх, лаская тело сквозь ткань комбинезона. Большая ладонь лишь на мгновение задерживается на груди, болезненно её сжав, и тут же продолжает движение к вороту. Не оставляя сомнений в намерениях, пальцы нетерпеливо тянут вниз ткань, обнажая кожу.

Мой невольный, изумлённый вздох провоцирует ещё и смену положения. Чуть ослабив объятия, Борис немедленно роняет меня на мягкую плоскость и нависает сверху, удерживая вес на локтях. Тяжёлое тело лишь слегка придавливает моё, но даже этого достаточно — воздуха перестаёт хватать катастрофически, сердце замирает в ожидании дальнейших действий, а пальцы судорожно вцепляются в мускулистые плечи. И явно не с целью оттолкнуть!

Я едва успеваю пресечь подобное самоуправство со стороны вероломного организма. Ф-ф-фух! Пронесло! Не позволяя себе ослабить контроль за телом, трусливо зажмуриваюсь, пытаясь таким нехитрым способом спастись от недвусмысленного, страстного взгляда, отзывающегося сладостным трепетом предвкушения в каждой клеточке моей физической оболочки.

— Ну что с тобой? — слышу совершенно ласковый, бархатистый голос. — Ты опять меня боишься?

Наверное, на этом душещипательном моменте коварный искуситель решил сменить тактику и от активных действий снова вернуться к ненавязчивому соблазнению. Ощущаю лишь очень мягкое давление, когда он проводит рукой по голове, стягивая резинку с хвоста, и зарывается носом в распущенные волосы.

— Мы же столько лет вместе! — тяжёлый вздох и горячее дыхание, опалившее кожу на виске. — А у меня сейчас такое ощущение, будто я в прошлое попал. Ты ведёшь себя, словно наши отношения только-только начинаются.

Это намёк на то, что я тогда глупая была и сейчас умнее не стала?

А ведь и вправду... Чего я боюсь, спрашивается? Это тело всё равно принадлежит ему, тут Борис совершенно прав. К тому же оно желает этого мужчину так же, как и он его. Ну и какой смысл переживать? И вообще, почему меня должны волновать аспекты контактного взаимодействия материальных форм? Я — житель мерности, который по нелепой случайности оказался в подобной ситуации. Нужно всего лишь абстрагироваться от чувственного восприятия, которое упорно прорывается сквозь барьеры моей структуры, внося дисгармонию в полевые сплетения.

Отвлечься? Перестать реагировать на... м-м-м... ой!

Да разве в подобных экстремальных условиях это возможно?!

Тело вздрагивает, когда зубы осторожно прикусывают мочку уха. Мгновенно активизировавшиеся мурашки несутся по коже, исчезая где-то на кончиках пальцев. Тёплые губы прокладывают дорожку кратких поцелуев и замирают в сантиметре от моих. Сбитое дыхание и явное ожидание. Жёсткий контроль, несмотря на растущее возбуждение. Удивительно.

Распахнув глаза, я попадаю в плен стремительно темнеющих радужек. Манящих, завораживающих, зовущих. Непроизвольно облизываю губы и... И даже не понимаю, кто из нас первым подаётся вперёд.