Тринадцать врат

Конфуцианство

Конфуцианство - это главным образом учение для экзотериков, то есть для "внешних": для простых людей, не ученых. Конфуций же подчеркивает, что обращается именно ко всем без различия возраста, социального положения и уровня образования.

Для обеспечения мiровой гармонии предписывалось просто соблюдать ритуалы (ли), разработанные на все случаи жизни. Несоблюдение ритуалов приравнивалось к нарушению космического равновесия и действительно было таковым. Правда, объяснять смысл ритуалов своим "внешним" последователям Конфуций и его ученики не считали возможным, ибо для того, чтобы понять их, требовалась ученость. К ученым в Китае всегда было особое отношение, и они как бы естественно образовывали элиту, обладавшую знанием, недоступным для непосвященных. Элите же, то есть ученым, предписывалось изучать наследие древних, ибо те "знали смысл всех вещей", и задача ученого состояла только в том, чтобы в него проникнуть. Однако им и самим далеко не всегда удавалось обнаружить этот тайный смысл в древних книгах, прежде всего потому, что нередко его там просто не было (вспомним слова Ю.К. Щуцкого об И Цзин). И тогда они - и в этом их заслуга - садились писать очередной комментарий, вкладывая туда свой смысл...

Тексты Конфуция недавно были впервые изданы на русском

языке. И, хотя язык перевода местами хромает, желающие могут

обратиться к альманаху "Рубеж" N 1/92, cc. 259-310. О Конфуции

есть книга Владимира Малявина, вышедшая в серии "ЖЗЛ" (М.,

"Молодая Гвардия", 1992).

Ритуал помогает направить усилие сознания и подсознания в нужное русло. Он нужен неспособным, нежелающим и начинающим. Умеющему управлять усилиями своего сознания и подсознания ритуал не нужен.

Помните притчу о белом медведе? К больному пришел шаман и

сказал: я тебя вылечу, только не думай о белом медведе. С тех

пор больной не мог думать ни о чем кроме белого медведя

классический случай неумения управлять ни сознанием, ни

подсознанием. Для неумеющих самый простой способ "не думать о

белом медведе" - ритуал: немедленно начать читать мантры, или

молитвы, или стихи, тоже всегда имеющие магические свойства.

Умеющему достаточно пожелать забыть о белом медведе.

Даосизм

Даосизм уже в гораздо большей мере учение для эзотериков. Текст книги Дао Дэ Цзин обращен именно к тем, кто хотел бы войти в немногочисленную элиту "знающих" и "умеющих". Прямо об этом, конечно, не говорится: автор (Лао Цзы) просто высказывает сожаление, что лишь очень немногие дают себе труд понять его слова, хотя смысл их прост.

Религиозные ритуалы даосов, моделирующие зачатие и зарождение души, были открыты для многих, но лишь немногим удавалось проникнуть в их истинный смысл - "внутреннюю алхимию" (Нэй Дань), о которой очень подробно и толково пишет, например, Лу Куань Юй - рус. пер. Е.А. Торчинова: Даосская алхимия и бессмертие. СПб., "ОРИС", 1993. Собственная же книга Торчинова о даосизме - СПб., 1993 - посвящена скорее религиозным, чем философским вопросам.

Философская же суть дела заключается вот в чем. Даосизму человечество обязано формулировкой двух фундаментальных принципов: Единого пути познания и Недеяния. Что такое путь познания (Дао), мы с вами себе уже более или менее представляем: это признание видимого и невидимого, описуемого и неописуемого. Если об описуемом можно и нужно говорить, то о неописуемом лучше промолчать: так будет понятнее. Недеяние же (У-вэй) есть все тот же принцип ненарушения космического равновесия, гласящий: не делай лишнего!

Эти важнейшие эзотерические принципы, как мы еще убедимся, в той или иной форме присутствуют во всех религиях и философиях, но лишь даосизм выявил их во всей четкости и простоте. Правда, осознать эту простоту очень трудно; отсюда - непонимание или не-до-конца-понимание этих принципов "даосами" Запада во-первых и непонимание даосов не-даосами во-вторых...

Книга Дао Дэ Цзин выходила на русском языке неоднократно.

Из имеющихся пяти или шести переводов внимания заслуживают два:

научный перевод Ян Хин-шуна (М., АН СССР, 1950) и поэтический

перевод В. Перелешина (М., "КОНЕК", 1994). Первый хорош

скрупулезной точностью в передаче всех вариантов значений и

мощным справочным аппаратом, но совершенно неудобочитаем, второй

же, как и оригинал, представляет собой подлинно литературное

произведение, а также "достигает цели коммуникации" как

священная книга.

Дзен-буддизм

Что же касается буддизма, то на китайской и дальневосточной почве его ожидала особая судьба. Для даосов призыв Будды Шакьямуни к отречению от всего мiрского был нерелевантен, потому что они и так ушли из мiра. А вот учение об отождествлении субъекта и объекта как способе познания мiра, а также о карме и циклах воплощений, завершаемых соединением с Абсолютом, дало новый толчок развитию китайского мiровоззрения.

В данном случае речь идет о резонансе и диссонансе двух

архетипов: китайского (Венера, Телец-Весы) и индийского (Рыбы,

по крайней мере в той части Индии, которая граничит с Китаем и

Тибетом). С одной стороны это было взаимное оплодотворение (Рыбы

– место возвышения Венеры), с другой - почти полная переработка

категорий индийской философии, не имевших аналогов в китайской

картине мiра.

Буддийское представление о подчиненности индивидуального "Я" Абсолюту, помноженное на уже разработанную китайцами концепцию космического равновесия, дало дзен-буддизм - сугубо эзотерическую и даже мистическую философию, в которой единство макрокосма и микрокосма понимается через единство познаваемого объекта и познающего субъекта: вся Вселенная помещается в индивидуальном сознании или, точнее, в подсознании, она просто умещается в нем и становится тождественна ему, а различия между ними несущественны.

Отождествление - действительно очень удобный способ познания мiра (эзотерическая философия), а также воздействия на него (магия), гениальный в простоте своего принципа, но невероятно трудный в своем практическом осуществлении, особенно для западного человека.

В самом деле, чего проще: хочешь познать камень

отождестви себя с ним; хочешь познать законы мiроздания

отождестви себя с ними, и так далее. Хочешь, чтобы кинжал врага

поразил его самого - отождестви себя с кинжалом. Этот принцип,

кстати, лежит в основе многих восточных единоборств.

Да, но как это сделать? Простому человеку, особенно европейцу, очень трудно полностью отождествить себя с кем-то, а тем более с чем-то: мешает невидимый барьер, отделяющий его драгоценную личность от внешнего мiра. Лишь когда он, как учат буддисты, перестает считать ее ценной (подчиненность индивидуального "Я" абсолюту), ему удается преодолеть этот барьер.

Сами китайцы (а также японцы и др. жители Вост. Азии) апеллируют к духовному опыту Будды Гаутамы: раз у него получилось, значит, и у вас получится. Ведь средства, которыми он пользовался, известны.

Важнейшим из этих средств является медитация. Само слово "дзен" представляет собой японскую транскрипцию санскр. "дхьяна" - медитация (через кит. "чань", означающее то же самое).

Дальше все очень просто: медитация плюс осознание закона равновесия макрокосма (мiровая карма) дает первую ступень познания бесконечного - "отказ от ненависти", как говорит Д. Судзуки. Медитация плюс сознание кармы как микрокосмического закона равновесия (индивидуальная карма) - это вторая ступень, "покорность карме". Медитация плюс у-вэй (принцип недеяния) дает "отсутствие стремлений", третью ступень познания. И, наконец, медитация плюс осознание дхармы как телеологического закона (цели) своего существования - это четвертая ступень, называющаяся у Судзуки "покорность дхарме".