Тринадцатое дитя

– Я не понимаю, - сказала я.

Мама наклонилась и поцеловала меня в лоб:

– Сейчас - нет, но, если ты запомнишь то, что я тебе сказала, - однажды ты поймешь.

Она была права. Тогда я ничего не понимала, но зато понимаю сейчас.

Глава 3

Следующие полтора месяца мы все были очень заняты. Все в доме нужно было привести в порядок, запаковать, уложить в ящики и отправить на Территорию Северных Равнин. Мы все убирались и упаковывали вещи: ни у кого не было свободного времени. Хью украдкой попытался сложить все свои учебники в первую попавшуюся коробку, для того чтобы ему не пришлось целый месяц заниматься, но папа нашел книги и вытащил их.

То и дело заходили тети, дяди и кузены. Все они относились к этим переменам по-разному: кто-то удивлялся, наблюдая за сборами, а кто-то неодобрительно качал головой. Я увидела всех, кроме тети Дженны и дяди Эрна. Они даже не приближались к дому: ни разу за все это время.

Но, признаться, мы не обращали на это внимания, потому что нам хватало и тех родственников, которые приходили к нам. Все дяди хотели поговорить с папой о Западе, о возможностях для ведения бизнеса и о политике. Тети хотели поговорить с мамой о Границе: они считали, что жить так близко к ней рискованно. Некоторые из них пытались сочувствовать маме: они словно бы считали, что ей не нравится эта идея. Очень скоро мама все прояснила и отклонила все возражения, но, кажется, тети только еще больше удивились, не понимая, как мама могла решиться на такое. Ну а моим двоюродным братьям и сестрам так нравилось рассказывать нам, что нас ожидает на Западе, что они даже перестали меня дразнить.

– Я слышал, там есть большие звери, размером с дом: они могут кого угодно прихлопнуть как муху!
– так говорил кузен Берни.

– Это мамонты, - сказал Робби. С тех пор как он узнал, что мы будем жить на Северных Равнинах, он читал дополнительную литературу, стремясь выяснить как можно больше о тех местах. И теперь Робби очень полюбил хвастаться перед нами своими знаниями.
– Раньше они жили в Северной Колумбии, но первые поселенцы убили на Востоке Колумбии всех мамонтов, когда пришли туда со Старого Континента. Ну, почти всех. Питер сказал, что он видел однажды человека, который поймал мамонта, приручил его и ездил на нем, как на лошади.

– Ездил на животном размером с дом? Это невозможно, - возразил кузен Берни с явной насмешкой в голосе.

– В Индии так делают со слонами, - сказал Хью.
– Но на них ездят совсем не так, как на лошади. Они прикрепляют к спине слона что-то вроде повозки, и четыре или пять человек забираются туда и едут.

– Держу пари, мамонт может везти на себе сразу десять человек!
– азартно воскликнул Робби.

– А может, и двадцать!
– поддержал его Берни. Он настолько увлекся разговором, что мигом позабыл все свои возражения.
– Может быть, ты сможешь поймать какого-нибудь мамонта, Робби!
– воскликнул он.

– Он должен быть маленьким, - задумчиво сказал Робби.
– Я имею в виду, совсем молодым. Чтобы у нас было время его выдрессировать.

– Даже маленького мамонта поймать нелегко, - вмешался Джек.
– Они слишком большие.

– Можно вырыть большую яму и подождать, пока он туда упадет, - предложил Берни.

– А как его оттуда вытаскивать?
– возразил Робби.
– Они же ужасно тяжелые. Для этого нужен будет очень сильный волшебник. А может, даже и не один.

– А у тебя есть идея получше?
– спросил Берни.

Я поняла, что мальчики будут спорить о ловушках для мамонтов до тех пор, пока не уйдет кузен Берни. Мне было не очень-то интересно это слушать, поэтому я поднялась наверх. Мама и тетя Тилли были в гостиной, и мне совсем не хотелось сидеть смирно и молчать, пока они обсуждают, что еще нужно сделать по хозяйству, а что оставить как есть.

Сборы длились еще целый месяц, а потом все наши вещи неожиданно исчезли, и нам тоже пора было уезжать. Мама помогла мне упаковать чемодан и приклеила к нему мой силуэт, вырезанный из черной бумаги. Потом была большая вечеринка с дедушкой, всеми тетями, дядями и кузенами. Там присутствовали даже дядя Эрн и тетя Дженна, хотя они пришли поздно и ушли рано.

На следующее утро мы сели на поезд. Поездка была из тех, которые запоминаются навсегда. С нами уже не было Дианы и Чарли, Питера и Фрэнка, Шарл и Джули... Но все равно нас оказалось так много, что мы заняли почти полмашины. На вокзале были отдельные места для посадки: для женщин и для мужчин. Папа повел Хью, Джека, Робби и Лана в одном направлении, а мы с мамой, Ренни, Нэн и Элли ушли в другом.

На вокзале было очень шумно и неуютно, и поэтому мама попросила Ренни и Хью присмотреть за нами. Они были самые старшие и часто заботились о младших. Но Ренни, конечно же, тут же начала жаловаться и возмущаться: она считала, что Джек и Нэн тоже должны помогать. Но мама возразила ей и сказала, что остальные еще не доросли до того, чтобы смотреть за детьми, тем более Джек, который очень легко попадал в неприятности. Тогда Ренни рассердилась:

– Лучше бы я осталась с дядей Стефеном, - проворчала она.

– Об этом слишком поздно говорить, - сказал папа.
– Успокойся и веди себя как следует.

Тогда Ренни нахмурилась и обиженно замолчала.

Я не обращала внимания на Ренни. Большую часть пути я смотрела в окно и видела, как меняется пейзаж. Сначала мы ехали мимо вспаханных полей и маленьких деревень, потом перед нами выросли большие крутые горы, через которые поезд проехал, извиваясь, как змея, потому что он не мог взобраться на них, как мул или лошадь. А потом появились города в центре страны: они были больше Хельванского Побережья, и казалось, что они почти такие же большие как портовые города на Восточном Берегу. Правда, в этих местах было много пыли и совсем не росли деревья.

Когда поезд останавливался, мы выходили на станцию и бегали по платформе, разминая ноги. Хью хотел исследовать новые места, но мама ему не разрешала.

– Нет времени, Хью. Поезд не будет ждать тебя, если ты заблудишься и не успеешь вовремя вернуться.

Для тех пассажиров, которые ехали уже несколько часов, объявляли обеденные остановки. Нам разрешали выйти на вокзале и давали целый час на то, чтобы поесть в маленькой столовой. Хью считал, что ему хватит времени на прогулку, но мама все равно настаивала, чтобы он оставался рядом.

По дороге папа рассказывал нам о Территории Северных Равнин. Мельничный город находился прямо на краю Великой Прерии, на берегу Мамонтовой реки. На востоке были большие дубовые, кленовые и сосновые леса, и многие строили из деревьев фермы, не обращая внимания на больших волков и колумбийских кабанов, которые жили там. На западе располагалась степь, и это были совершенно дикие места. Большие стада мамонтов и бизонов до сих пор рушили все на своем пути; шерстистые носороги с рогом на носу ходили так, что земля дрожала (а рог у них был длиной с человеческую руку); а паровые драконы и призрачные медведи охотились на все, что двигалось.

На другой стороне степи высились большие и остроконечные горы, которые видели только несколько исследователей. Папа сказал, что не меньше десятка экспедиций пыталось пройти через эти горы к Тихому Океану. Из всех путешественников назад вернулось только трое, да и те сошли с ума. Первую экспедицию, которая пропала без вести в 1804 г., возглавляли Льюис и Кларк, и в столице им воздвигли памятник. Тогда эти земли были не просто дикими - они были неизведанными. До этой первой экспедиции никто ничего о них не знал.