Тринадцатое дитя

И вдруг ранней весной, когда из-под грубого снега только начали выбиваться маленькие голубые огуречники (они вытыкались везде, где высокие деревья и булыжники загораживали им солнце), домой прибежал Робби. Лицо у него было грязным и красным от быстрого бега. Я увидела его, потому что я как раз подметала крыльцо. Мне хотелось побыть во дворе, на солнышке, но сидеть я не могла - было слишком холодно. Я взглянула на Робби и увидела, что он чем-то сильно встревожен.

– Эфф!
– закричал он.
– Позови папу, быстрее! Лан... он...
– Робби остановился у ступенек и замолчал. Он тяжело дышал и говорить больше не мог.

Я бросила метлу и тут же побежала в дом. У папы как раз было занятие, и нам ни при каких обстоятельств не разрешалось его прерывать, но сейчас мне было все равно. Если Робби прибежал с таким безумным взглядом, значит, Лан был в серьезной беде. Поэтому я не церемонясь вбежала в класс и закричала:

– Папа! Папа! Что-то случилось с Ланом!

Папа и его пять студентов тут же оторвались от таблицы, которая лежала на столе перед ними. Папа тут же подошел ко мне.

– Что случилось?
– спросил он.

– Я не знаю, - всхлипнула я.
– Робби там, снаружи... просит прийти побыстрее...

Папа кивнул и быстро прошел мимо меня. Студенты переглянулись и последовали за ним. Последний из них, крупный парень с тихим голосом по имени Гил Мэннеринг, остановился возле меня и спросил:

– Лан твой брат-близнец, да?

Я кивнула немного удивленно. Все обычно говорили, что это я сестра Лана, а не наоборот.

– В таком случае вряд ли тебе захочется ждать, чтобы узнать, что случилось, - сказал он больше себе, чем мне.
– Идем.

Этого разрешения мне хватило, и я поспешила за Гилом.

Когда мы вышли на крыльцо, то увидели, что папа пытается успокоить Робби, чтобы тот рассказал внятно, что случилось, но Робби просто тащил его вперед, к реке.

– Быстрее, папа! Нужно успеть, а то он уронит его, а там слишком высоко. Быстрее.

Вряд ли из этого что-то можно было понять, но этих слов хватило, чтобы мы все побежали за Робби. Я быстро отстала, но Гил заметил это и вернулся за мной. Не тратя времени на разговоры, он подхватил меня и понес, как мешок картошки.

Робби вел нас мимо крепости, которую ребята строили в валежнике, прямо к небольшой реке. Река до самых берегов была заполнена талой водой, которая быстро-быстро бежала. Везде возле больших камней можно было увидеть водовороты и пену. По этим камням мы часто прыгали летом - вода в то время отливала, и ее было очень мало. Постепенно мы услышали голоса, которые перекрывали шум бегущей воды.

Когда мы прибежали на место, то увидели двух мальчиков из нашего класса, которые стояли на берегу реки и смотрели вверх. Третий мальчик тащил к берегу упавшую ветку, которую он подобрал в кустах. Лан же стоял чуть поодаль, и лицо у него было бледным, как мел. Его руки были сжаты в кулаки, и он держал их перед собой так, как будто пытался поднять ведро с водой, которое было слишком тяжелым для него. Он смотрел на Уильяма, который парил в воздухе над рекой. От него до земли был добрый десяток метров, и Уильям безвольно висел там, как старая тряпичная кукла Нэн, и тихо стонал. Каждый раз, когда руки у Лана дрожали, Уильям поднимался еще выше, чем был до этого.

Кто-то из студентов рассмеялся. Папа бросил на него сердитый взгляд, а затем тихо сказал:

– Я здесь, Лан.

– Папа!
– выдохнул Лан.
– Я не могу больше удерживать его в воздухе. И опустить его я тоже не могу.

– Ты очень хорошо справляешься, - спокойно сказал ему папа. Он что-то искал в карманах, вытаскивая оттуда мотки веревок, ключи и какие-то бумаги.
– Потерпи еще немного, - попросил папа Лана.
– Мистер Мэннеринг, подложите под мальчика сеть и удерживаете ее до тех пор, пока мы не опустим его на землю. Мистер Джордан, создайте как можно быстрее заклинание, которое обезвредит все предыдущие. Мистер Степка, следите за щитом. Я не хочу, чтобы какой-нибудь всплеск магии навредил этим детям.

Папа все говорил и говорил. Он каждому давал задание, настраивая в то же время заклинание, которое он собирался использовать. В любое другое время я бы заинтересовалась его действиями, ведь папа довольно редко колдовал перед членами семьи. Но сейчас я просто не могла за ним смотреть. Я наблюдала за Ланом и Уильямом.

Всем было видно, что Лан все больше и больше устает. Как только у него иссякнут силы, Уильям упадет прямо в быструю, изменчивую реку. И все понимали, что Лан изо всех сил старается удержать Уильяма наверху как можно дольше, чтобы папа и все остальные смогли опустить его вниз в целости и сохранности. Это было и так всем понятно, но Лан был моим братом-близнецом, и я видела гораздо больше, чем все остальные.

И я видела, что Лан был вне себя от злости. Вот откуда у него взялись силы, чтобы поднять Уильяма на добрый десяток метров и удержать его там на довольно долгое время. Дело в том, что магию Лана подпитывал его гнев. Лан уже почти успокоился. Почти, но не до конца. Он все еще сердился и где-то в глубине души совсем не хотел, чтобы Уильям оказался в безопасности. Он боролся, но не только для того, чтобы удержать Уильяма наверху. Он в это время еще и сражался с самим собой.

На мгновение я заинтересовалась: что же Уильям сказал или сделал, чтобы так рассердить Лана? Но у меня не было времени, чтобы думать об этом. Я взглянула на Уильяма, а потом на берега этой быстрой, шумящей реки. На нашей стороне было много людей, которые могли поймать мальчика, если он чуть-чуть передвинется и не будет слишком быстро падать. Кажется, за те несколько минут, что мы пробыли здесь, здесь собралась вся наша улица и половина колледжа. Я снова посмотрела на низ и проскользнула к Лану.

– Это всего лишь старик Уильям, - тихо сказала я, не глядя на Лана и делая вид, что разговариваю сама с собой.
– Половину своих слов он произносит просто так, а о другой половине он вообще толком ничего не знает. Это всего лишь старик Уильям. Готова поспорить, что он хорошо усвоил свой урок.

Я почувствовала, как меня коснулась горячая волна гнева - это было похоже на жар, которое идет от костра. Я не сдвинулась с места.

– Это всего лишь Уильям, - повторила я.

Лан вздохнул, и Уильям начал медленно опускаться. Кто-то на берегу завизжал, и папа выкрикнул несколько слов, перекрывая тихие голоса студентов. Уильям засветился голубым светом, словно вокруг него неожиданно образовался мыльный пузырь. Лан выдохнул и упал на землю, тяжело дыша. Мыльный пузырь вместе с Уильямом устремился вниз, на берег. Несмотря на быстрое приземление, папа и студенты успели взять его под свой контроль. Пузырь исчез, и ребята зааплодировали, когда Уильям в целости и сохранности опустился на траву.

Конечно же, все тут же начали требовать объяснений. И первым из них был профессор Грэм, отец Уильяма, который успел увидеть последние минуты этого происшествия. Как только профессор убедился, что с его сыном все в порядке, он тут же захотел узнать, кто был виновником происшедшего.

– Лан Ротмер, профессор, - сказал кто-то из папиных студентов.

– Ерунда!
– оборвал его профессор Грэм.
– У него нет совершенно никакой практики , и ему еще даже десяти лет не исполнилось. Он бы никак не смог сотворить подобное.
– Он взглянул на мальчиков постарше, которые были на берегу реки еще до того, как мы пришли.
– Итак, я еще раз спрашиваю: кто это сделал?

Папа осматривал Лана точно так же тщательно, как профессор Грэм - Уильяма, но тем не менее он услышал вопрос и поднял голову.

– Это действительно сделал Лан, - сказал он.
– Приношу вам свои глубочайшие извинения, профессор Грэм.

Профессор Грэм резко повернул голову, и его глаза сузились.

– Как это возможно?
– только и спросил он.

Папа взглянул на Лана с печальной улыбкой.

– Лан природный волшебник, - сказал он.
– Я знал, что часть его силы в скором времени вырвется наружу, но я и подумать не мог, что это будет настолько впечатляющим. И настолько опасным.