Трон галактики будет моим!
Шрифт:
Октавия тем временем ещё ковырялась в каше, оставшейся от его левой кисти. Интересно, и что может быть сейчас важнее здоровья?
— Я прошу городского подданства, — заявил вдруг Илья.
Ого как. А вот это немного внезапно, учитывая, как он ранее упирался. Но, в принципе, это хороший вариант в сложившихся обстоятельствах. С бароном он не останется один на один. А город получит верного, надежного человека.
Один битый как два небитых стоит. А уж Илья себя сегодня показал.
— Да, это ты хорошо придумал, — задумчиво произнес я. — Это действительно хороший вариант. Так
— Я и одной справлюсь.
— Уже готово, — отозвалась Октавия закончив сооружать на поврежденной кисти защитный лубок из прозрачного клея.
— Тогда прошу подготовиться, — скомандовал я.
— Я с тобой, — тут же добавила его жена. Илья слабо улыбнулся, обнял жену здоровой рукой и произнес:
— Мы вместе.
— Отлично, — улыбнулся я. — Тогда поднимите ваши правые руки и повторяйте за мной:
— Отныне и навсегда я становлюсь гражданином имперского города Королёв, в трезвом уме и четкой памяти я заявляю перед лицом Империи свои обязательства и клянусь их блюсти, пока Империя отвечает мне тем же. А если нет, то нет…
Классическая имперская клятва, взаимно обязующая её участников к взаимовыгодному сосуществованию.
И через пять минут население Королёва подросло ещё примерно на сорок процентов, на ещё двоих счастливых граждан.
Демография — это то, что мне удается.
И я тут же получил награду за рост населения, в отдельном имперском городе, только, поменьше, конечно, чем в прошлый раз. Я приготовился к смене цифры на счетчике наследования, но ничего не произошло.
Видимо, достижение не достаточно впечатляюще. Ну, собственно и следовало ожидать. Империя и не такое видала за время своего долгого существования.
— Ну, что ж, я поздравляю вас, — сообщил я завершив все формальности. — Думаю мы можем покинуть это неприятное место. Пусть барон сам позаботится о своих мертвецах.
А потом лежащий неподалеку на песке бандюга, в которого стреляла Алевтина, вроде бы вполне мертвый, внезапно вдруг оживился, подобрал с песка бластер, и пальнул.
Пальнул прямо в меня.
Глава 10
Оракул пророчит за двоих
А потом лежащий на земле бандюга, вроде бы вполне мертвый, вдруг подобрал с песка бластер и пальнул прямо в меня. Никто даже ничего не успел сделать.
Кроме Потёмкина.
Отважный броненосец метнулся вперед и в прыжке перехватил предназначенный мне болт. Полыхнуло пламя, Потемкин с визгом отрекошетил в песок и закрутился на месте, как дымящийся волчок, разбрасывая в стороны шипящие искры.
Октавия ударом тяжелой ступни в голову добила стрелка, а Даша подхватила Потёмкина. Погасила хлопками покрытых металлом ладоней тлеющие на чешуйках броненосца огоньки пламени.
— Живой! — воскликнула она, осмотрев несчастного броненосца. — Его же в клочья должно было разорвать!
— Крепкий, ублюдок, — процедила Октавия, тщательно вытирая ступню об песок.
— Он же броненосец, — отозвалась Даша.
— Лучше бы ему было сдохнуть, — жизнелюбиво отозвалась Октавия.
И
надменно проигнорировала осуждающие взгляды окружающих, и мой в частности, самовольная машина.— Может, лучше осмотришь его? — Даша на сложенных ладонях протянула тельце раненного броненосца Октавии.
— А может он и без меня сдохнет? — высказала мрачную надежду Октавия.
— Октавия, — приказал я. — Займись.
— Будет сделано, господин рыцарь, — без энтузиазма отозвалась Октавия, склоняясь над броненосцем на дашиных руках и брезгливо трогая беззащитное пузико указательным пальцем.
Эта еe зоофобия забавна, но накатывает порой не к месту. Интересно, откуда это?
Пока они занимались броненосцем, я проконтролировал остальные тела, живых там уже не было. Потом я помог Алевтине соорудить из еe шейного платка для Ильи перевязь через плечо, на которую подвесили изуродованную руку.
Вылитый раненый партизан получился, несломленный и непокорный.
— Ну, как? — спросил я после у Октавии, возившейся с Потемкиным у Даши на руках.
— Если бы он был домашним животным, то я предложила бы эвтаназию, — буркнула Октавия. — Но вы же будете против…
— Я против, — подтвердил я. — Работай.
— Да, господин рыцарь.
Именно в этот момент я уловил, как Потёмкин приоткрыл хитрую бусинку глаза и мгновенно закрыл, продолжая талантливо изображать умирающего лебедя на руках юной девы.
— Да он же тебя дурит! — воскликнул я. — Вон, только что опять глаза открывал! Симулянт!
— Серьезно? — удивилась Октавия, осматривая зверька. — Ты посмотри, действительно ожил! Только что же все показатели были негативными! Невероятная скорость регенерации!
Зверёк между тем всем видом показывал, что если он и живой, то еле-еле. И в срочном порядке нуждается в сочувствии всех самых прекрасных женщин Вселенной. Сочувствии и уходе. Вот же хитрый стервец. Бластер в упор, а ему всe нипочем!
— Угрозы жизни больше нет, — Октавия брезгливо отряхнула ладони. — Но я не специалист по экзоживотным. Может ещё и сдохнет…
— Ути мой хороший, — заулюлюкала Даша над млеющим на еe руках броненосцем. — Все будет хорошо. Не слушай злую тeтю. Ах ты наш молодец! Всех спас, да? И еще спасать будешь?
Броненосец всем своим видом давал понять, что за такие ласки готов на все. И мир спасти, и на елку влезть, и с горки покататься.
— Ладно, — усмехнулся я. — Раз все живы, поехали, наконец, отсюда. Пошумели и хватит.
Но вот так запросто, конечно, ничего кончиться не могло.
— Саша, — вдруг напряженным тоном произнес за моей спиной Илья — У нас гости.
Даша бросила быстрый взгляд раньше, чем я развернулся и удивленно подняла брови.
Встревоженный Потемкин стек с рук Даши на песок и мгновенно сменив камуфляж с представительского на пустынный скрылся за ее ногой от новых бед.
А я уже стоял в удобной позе, готовый встретить новую опасность.
О, да. Так оно и оказалось. Это оказались гости.
Да ещё какие!
Это были пустынгеры.
Было их человек восемь, высушенных солнцем до состояния пережженного хвороста, прям насекомые, а не люди. Хотя были они именно людьми.