Трон галактики будет моим!

Причем они не аборигены планеты, точно так же прибыли сюда со всеми остальными. Лет пятьсот назад, по имперской инициативе переселения избыточного населения планет-городов на новые миры. Их ряды постоянно пополняли беженцы из городов, изгнанники, беглые преступники.

Но эти слились с местностью за время тщательнее других поселенцев Герберы.

Они стали пустынгерами, скорпионами песка. Архаичными и опасными выживальщиками, в схватках с песчаными ящерами, добывающие себе в глубине пустыни воду и хлеб насущный. Вооруженные самодельными баллистическими ружьями и изогнутыми, как серпы, мечами. Покрытые вырвиглазно яркими цветными татуировками по темной, словно запыленной загорелой коже, они бестрепетно и прямо встречали чужой взгляд ярко оранжевыми глазами, что внушало почтение.

Их следовало воспринимать всерьез.

Я их так и воспринимал.

Надеюсь, наш бурный тет-а-тет с людьми барона Немилова их не особо расстроил…

— Чем мы обязаны столь приятной неожиданности? — произнес я наконец, когда взаимное молчание совершенно очевидно начало опасно затягиваться.

— Ты воин, летящий на крыльях ночи? — спросил вдруг длиннющий лысый мужик.

С огромным вытатуированным глазом на лбу, весь перетянутый широкими ремнями из узорчатых кож песочных ящеров, затейливо проклепанных серебрянными шипами. С чeрным посохом в руке, на котором сиял мягким светом электрический фонарь, скрытый в ажурной резьбе. Знаменитые солнечные копья пустынгеров. В резьбе скрыты солнечные батареи, заряжающие светильники и контакты электрошокера в острие копья, сейчас миролюбиво направленное в песок.

Чего он там сказал? Ужас, летящий на крыльях ночи? Вот блин. Неудобно как-то получается, ляпнул-то я это из чистого куража, просто поржать, вовсе не рассчитывая, что это поймут. А кто-то вон всерьез воспринял. Нда, блин….

— Да, я так говорил, — вздохнул я, с трудом отводя взгляд от этого странно реалистичного изображения глаза на его лбу.

Там даже оранжевая радужка была проработана…

— Ты сказал, песок услышал. Ты убил людей Кислотной Отрыжки? — добавил следующий вопрос этот Трехглазый.

— Кого? — нахмурился я.

— Барона Немилова, — уточнил Трехглазый.

— Да. Я это сделал, — кивнул я. — И это ещe не конец. Он выступил против граждан моего города, и будет наказан.

Пустынгеры переглянулись и Трехглазый задал следующий вопрос:

— Ты сказал, песок услышал. Ты посвященный изначальной мощи?

— Чего? — удивился я.

Я реально не понял вопроса. Это еще что за экзотическая хрень?

Трехглазый удивился, нахмурился и уточнил:

— Я видел, как ты отбивал руками выстрелы врагов. Такого простым людям не дано. Только мастера путешествующие среди звезд, посвященные изначальной мощи так могут.

Тут до меня дошло.

— А-а-а! Энергия Большого Взрыва?! Да. Это так. Я посвящен этой силе.

— Ты сказал, песок услышал. Ты тот, кого мы долго ждали, — заключил Трехглазый. — Водный Оракул приглашает тебя посетить его в священном уединении. Мы знаем, что тебя нельзя принудить, отважный воин, и мы не будем пытаться. Я обязан передать приглашение. Если ты откажешься, такова судьба, более мы тебя не потревожим.

Во как! Да мне, похоже, тут выпал спонтанный сайдовый квест, редкая возможность исследовать обычно недоступные для чужаков пространства. Блин. Как хочется-то хоть одним глазком заглянуть, что там у этих ребят делается. И я могу это сделать. Октавия позаботится об Илье. А барон ещe не знает, что его гениальный план по передаче собственности уже сорвался.

— Очень интересно, — задумчиво отозвался я. — У меня плотное расписание, но по такому поводу я, пожалуй, найду свободное окно. Сейчас подходящее время?

— Окно открыто, — невозмутимо произнес Трехглазый. — Время подходящее. И это время сейчас.

— Хорошо, — я кивнул. — Я согласен встретится прямо сейчас. Где пройдет встреча?

— Там, — посланник показал себе под ноги.

— В земле? — с подозрение уточнил я. — Под землей?

— Оракул ожидает тебя на дне пересохшей водоносной скважины, — уточнил Трехглазый.

— Это внутри Акведука? — нахмурился я.

— Да, — коротко ответил Трехглазый.

Ого, интересно! Сайд-квест в подземелье, получается. Я ещe в прошлое мое посещение Ильюхиного дома задумывался о том, чтобы исследовать эти заброшенные постройки, оценить их состояние.

К тому же, мой город остро нуждается в воде, а здесь она когда-то была и много.

Тут же обширные подземные сооружения должны быть. Их что, пустынгеры обжили, пока никто не видел? Гм. Да там же глубина около километра должна быть, смутно так припоминаю, из давних лекций по планетологии Герберы.

Если этот Оракул действительно обосновался на самом дне пересохшего Акведука, добираться туда придется долго. Но мне как бы туда и нужно. И я готов совместить оба квеста. Нет повода не совместить, ведь так?

Я повернулся к Октавии с Дашей:

— Отвезите Илью с женой домой и присмотрите там за ними. Я вернусь нескоро.

— Я иду с тобой, — решительно заявила Даша. — Кто-то должен быть с тобой рядом.

Вот же своенравная девица. Никак не заставишь еe делать, что сказано.

Но подумав, я ответил Даше:

— Мне пригодится спутник в этом странном путешествии на дно Акведука. Я рад, что это будешь ты.

А вот Октавия не выделывалась и изображала послушную девочку. Как босс скажет, так и будет. Ну вот я и сказал — как сказал.

— Я готов, — сказал я Трехглазому. — Где там ваш Оракул?

Пустынгеры расступились, давая мне дорогу.

И я пошел по ней.

— Подержи его у себя, пока я не вернусь, — Даша сунула Потемкина в руки Алевтине и помчалась за мной следом.

— А он не укусит? — крикнула ей вслед напуганная Алевтина.

— Нет! Он хороший!

Идти оказалось недолго.

А вот спускаться пришлось действительно глубоко.

Я и не знал, какой огромный этот самый водоподемник Акведука. Сам акведук раскинулся ажурными водоводами, расходящимися от центральной башни водоподъемника. Он оказался скромным обвесом на туше центральной конструкции, уходящей в огромную шахту в земле.

Сюда можно было бы футбольный стадион целиком уронить. Дыра метров триста в диаметре.

В свете длинной цепочки фонарей на кончиках солнечных копий в руках пустынгеров мы перешли по мосту к центральной конструкции и начали спуск по одной из лестниц, уходящих вниз, по заросшему сотнями вертикальных труб водоподъемнику.

Воду на поверхность из скважины поднимало это технодерево. Сейчас оно мертво. Воды нет. Жизни нет. Населена пустынгерами. Нда.

Относительно светлый круг неба с сияющими в отдаленном космосе звездами, очерченный краем ствола шахты, быстро потерялся во тьме высоко над нами. Свет фонарей рассеивался в полной тьме, наполненнившей до краев эту огромную вертикальную шахту.