Трон Знания. Книга 4

Малика сорвала с головы чаруш и закричала, вложив в свой крик боль всех матерей. Она кричала, содрогаясь всем телом, и не могла остановиться. Плоть обугливалась и рассыпалась, сердце рвалось на части, к небесам летела душа. Где ты был?..

Сверкнула молния, прогрохотал гром, и с небес полилась вода.

— Эльямин… — прозвучал голос Иштара.

Крик Малики оборвался. Она с трудом разжала кулак. Посмотрела на ладонь. Левая рука… И без сил опустилась на песок. Воины скучились вокруг неё. Стражи склонились. Ливень бил по плечам, ручьями стекал по спинам.

Иштар встал перед Маликой на колени:

— Что с тобой…

— Это был её сын.

— Чей?

— Ракшады. Это он сдал город. Они оставили его в живых. Его и Ракшаду.

— Нет, Эльямин. У неё было двое детей.

— Ещё один… младшенький, — простонала Малика. — Она хоронила их. Сын делал слепки, а она хоронила. Они смотрят в небо с укором: «Где же ты был, Всевышний?»

— Тише… — прошептал Иштар.

— Она несколько дней копала могилы. — Малика принялась лихорадочно рыть мокрый песок. — Она сорвала ногти.

— Успокойся, — произнёс Иштар и, обхватив её за плечи, помог ей встать.

Вытянув руки, Малика указала на две последние маски — на то, что от них осталось: остренький подбородок, пухлая щёчка, вздёрнутый носик…

— Здесь её внуки. Радость и гордость. Внучка и внук.

— Помолчи, — попросил Иштар, окинув взглядом собравшихся воинов.

— Она всё время рыла песок. — Малика сжала-разжала левый кулак. — На правой руке перестали слушаться пальцы. Она убила сына левой рукой. Левая рука грязная…

Иштар развернул её к себе лицом:

— Не выдумывай!

— Я только что убила его! — прокричала Малика и закрутила головой. — Его здесь нет. Я похоронила сына в другом месте.

Стиснув кулак, сморщилась от боли:

— Это не знак шабиры. Я сама сделала… Клеймо… Нет… Я выжгла себе ладонь.

— Враньё! Не слушайте её! — проорал Хёск, шагая через толпу и расталкивая воинов. — Чего уставились? Живо в лагерь!

Воины не сдвинулись с места — они не подчиняются жрецам. Они зеркала хазира.

Устремив взгляд в грозовое небо, Малика затрясла кулаками:

— Где же ты был, Всевышний?

Иштар взял её на руки; воины расступились. Войдя в шатёр, усадил Малику на ковёр. Откуда-то появилась керосиновая лампа. Кто-то принёс подушку.

Малика не реагировала на просьбу раздеться. Покачиваясь из стороны в сторону, бормотала, не переставая:

— И сердце рвётся, и боли нет конца…

Опустив полог, Иштар стянул с неё сапоги и одежду, замотал в одеяла.

Она металась и стонала всю ночь. Вместе с Иштаром возле неё дежурил Мебо. Луга и Драго охраняли вход в палатку.

Утром Иштар отправился к Хёску. Ливень стоял стеной. Не было видно ни неба, ни горизонта, ни пустыни. Воины сидели небольшими компаниями и тихо переговаривались. Увидев хазира, вскочили на ноги.

Посовещавшись, верховный жрец и хазир решили прервать паломничество и вернуться в Кеишраб.

Часть 18

***

Святые места были раскиданы по всей Ракшаде: горы, похожие на зверей и химер; барханы, издающие таинственные звуки; неиссякаемые месторождения золота и алмазов; соборы, построенные по законам сакральной геометрии; роща еракли в безводной части пустыни — всего не перечислишь.

Самым загадочным местом были Врата Создателя — воронка диаметром сто одиннадцать метров и глубиной двадцать семь метров. Даже после жестоких песчаных бурь она сохраняла свои размеры. Человек, стоя у края конусообразной впадины, не замечал движения песка. Но стоило положить на склон какой-либо предмет или воткнуть палку, как они начинали медленно двигаться по окружности, будто подхваченные ленивым водоворотом, и через тридцать семь дней скрывались в сердцевине воронки.

Чтобы увидеть все чудеса, сотворённые в этой стране людьми и природой, потребовалась бы жизнь. После коронации новоявленный хазир посещал двенадцать святых мест. Десять из них находились в песках к западу от Кеишраба; их связывали важные исторические события, произошедшие во времена правления Ташрана и его супруги Ракшады.

Если эти места-точки соединить прямыми линиями — сначала на запад, затем на юг, восток и север, и снова на запад… — получится квадратная спираль. Ближайший к столице оазис служил отправной точкой, от которой процессия двигалась по спирали к её центру — к Вратам Создателя. Потом паломники возвращались в Кеишраб и уже оттуда хазир, шабира и верховный жрец ехали в храм Джурии, где обитали неприкосновенные жрицы вожделения. В последнюю очередь они посещали Остров Шабир.

Путешествие по пескам таило в себе множество опасностей: палящее солнце, ветер, отсутствие воды, змеи, скорпионы. Часть пустыни, где находилась Святая Спираль, была сравнительно безопасной. Ядовитую живность отпугивали закопанные в песке рулончики войлока, пропитанные специальным маслом. И путешественники безбоязненно держали путь в тёмное время суток, а днём прятались в тени навесов.

Иштару повезло. В это время года солнце жгло не так яростно, и паломники шли целый день. Поход закончился бы на две недели раньше положенного срока, если бы не ночной ливень, который к утру усилился. Возможно, начался сезон штормов. Хотя дожди здесь были редкостью и напоминали скупые слёзы.

Иштар забрался на вершину бархана, у подножия которого расположился лагерь. Оглядел горизонт — ни единого просвета. Съехал по склону вместе с потоком вязкого месива, скинул плащ: от него больше неудобств, чем пользы. Присев на корточки, зачерпнул пригоршню песка — лунка тотчас наполнилась водой. И начал рисовать на земле квадратную спираль. Её размывало дождём, а Иштар рисовал снова и снова, будто мысленно проходил весь путь.

Хёск склонился над плечом Иштара:

— Напрямую машины не проедут.

— Они поедут по спирали, а мы поскачем на восток.

Хёск надвинул капюшон плаща на лоб:

— Выиграем день, но угробим лошадей.

— Мы рискуем шабирой.

— От галлюцинаций не умирают.

Иштар приказал воинам достать из машин эластичные бинты и обмотать лошадям ноги.

— Началось… — произнёс Хёск. — Не позволяй ей говорить!

Иштар обернулся. Опустив голову, Малика бродила из стороны в сторону, потирая запястье. Прильнувшая к лицу чаруш повторяла изгибы подбородка, носа, скул. Промокшее платье обтягивало грудь и бёдра. Плащ-накидка, даже под дождём сохраняя волнистую драпировку, скрывал спину.

— Что потеряла? — спросил Иштар.

— Ищу…

— Что ты ищешь? — вновь спросил он и увидел на её руке три браслета. Она потеряла браслет с подвесками в виде квадратных спиралей. — Не расстраивайся. Я подарю тебе другой. Ещё лучше.

— Бог не дарит его дважды.

Непонятный ответ и дёрганая походка подсказали: шабира не в себе, и вряд ли в каше под ногами ищет украшение.

— Иди к своим людям, — попросил Иштар. — Скоро отправляемся.

— Я чувствую его, но не вижу. Кто закрыл меня песком?