Трон Знания. Книга 4

Часть 15

***

Третий день ожиданий близился к концу. Иштар не давал о себе знать. Из спальни исчезли цветы. В шкафах появились платья без вышивок и украшений: надевай любое, властелину этого мира теперь безразличен твой внешний вид.

Малика терялась в догадках: хазира задержали срочные дела или он надумал совершить паломничество по святым местам без шабиры? Или он заболел? В последнее верилось с трудом. Малика была свидетелем «купаний» ракшада в ледяной воде во время шторма. Не раз сидела в его комнате, служившей камерой заключения. Иштар запрещал разводить огонь в камине и всегда держал окно открытым. В той комнате смог бы выжить только выносливый зверь.

Малика убивала время за чтением исторических трактатов. Иногда вытаскивала из щели между стеной и комодом рисунки Галисии. В них не было ничего пошлого и грязного, но оправдать дворянку перед Иштаром не получится. Малика бы уговорила себя соврать, что Галисия рисовала Адэра по её просьбе, если бы не запечатлённые на бумаге мгновения его жизни.

Гладь пруда, раскрывшиеся кувшинки. Адэр стоит по пояс в воде. Влажные волосы, на груди капли. Приоткрытые губы. Глаза затуманены.

На поляне пасутся лошади. На пледе, расстеленном в тени деревьев, лежат молодые дворяне. Держа в руке бокал, Адэр смотрит в сторону художника. Многозначительный взгляд, таинственная улыбка.

Высокое изголовье кровати, взбитые подушки. Прикрыв бёдра простынёй, Адэр читает письмо. В ногах валяется скомканное кружевное платье.

Малика не могла этого видеть. Это видела Галисия.

Перебирая рисунки, Малика снова и снова бередила сердечные раны. Морщась от боли, к которой успела привыкнуть, всматривалась Адэру в лицо и представляла, как в этот час он взирает на бескрайнее море, придавленное низким небом. О чём он думает? Вспоминает ли о ней? Затем складывала листы в стопку и прятала за комод, не понимая, зачем это делает.

После очередной бессонной ночи Малика всполошилась. Хёск… Он принял сан верховного жреца при Шедаре. Последние семь лет руководил Хазирадом в должности старшего советника. Нововведения Иштара однозначно пришлись ему не по душе. Малика решила добиться встречи с Иштаром или хотя бы узнать у воинов, чем хазир занят. Но не успела выйти из спальни, как на пороге возникла служанка.

Хёск ждал на террасе. Постукивая пальцами по перилам, смотрел на сад. Обернувшись на звук шагов, поприветствовал Малику.

— Что-то с Иштаром? — спросила она, поправляя на груди кулон с головой тигра.

— Он в храме, — ответил верховный жрец и вновь устремил взгляд на деревья. — Отсюда красивый вид. — Вскинув руку, указал вправо, вдоль стены. — Там покои хазира.

— Там живёт Иштар? — переспросила Малика, вытянув шею.

— Ты не знала?

— Нет.

— За девятым окном его спальня.

— Надо же… Я думала, он живёт в Хоромах Луны.

— В Хоромах будут жить кубары и никому, кроме хазира, туда входить нельзя, — сказал Хёск и указал на горизонт. — Хоромы там.

— Я думала, это крыши домов.

— Дворец имеет форму кольца и охватывает сад, павильон для купаний, озеро и дом наслаждений.

— Наверное, красивое здание.

Хёск приподнял подбородок:

— Дом наслаждений?

Малика смутилась:

— Дворец. Я не видела его снаружи.

— Хочешь посмотреть? — спросил Хёск, немного подумав.

— Хочу. Но из паланкина ничего толком не видно.

— Значит, прогуляемся пешком.

Спустившись с террасы, они долго шли по саду. Молчание угнетало, однако Малика не решалась его нарушить и терпеливо ждала, когда верховный жрец сам поведает о причине визита. Хёск пришёл явно не для того, чтобы показать ей, за каким окном находится спальня Иштара.

— С твоим приездом во дворце много чего изменилось, — наконец проговорил Хёск. — Раньше вся Обитель Солнца принадлежала мужчинам. Здесь находятся залы для совещаний и приёмов, кабинеты советников и военных начальников. За порядком следил тайный советник. Иштар оторвал от его угодий кусок и отдал Хатме. Кто такая Хатма? Откуда она взялась?

— Откуда?

Хёск остановился:

— Ты не знаешь, кто такая Хатма?

— Я с ней не знакома, — ответила Малика, теребя уголок чаруш. — За каким порядком она следит? В Обители живу только я.

— А твои служанки?

— Они тоже бывшие кубары Иштара? — спросила Малика и прикусила язык.

Хёск издал короткий звук, похожий на лай:

— Ну вот… а говорила, что не знаешь, кто такая Хатма.

— Я сказала, что с ней не знакома. — Малика посмотрела по сторонам. — Мне лучше вернуться.

— Мы почти пришли, — произнёс Хёск и двинулся дальше. — Знаешь, кто следит за порядком в Приюте Теней?

— Нет, — ответила Малика, еле поспевая за ним.

— Фейхель. Мать хазира. И знаешь, почему?

— Почему? — спросила Малика растерянно. С чего вдруг жрец разоткровенничался?

— Только там она в безопасности. Шедар брезговал ходить в Приют.

— Он угрожал ей?

— Он всем угрожал.

— Тогда не понимаю, почему Иштар доверил ему подготовку к коронации?

— Братские чувства.

Малика хмыкнула. Чувства Иштара покоятся под неподъёмной плитой — под его безмерной хитростью. Хёску ли этого не знать?

— Его отправили на остров? — спросила она.

— Со дня на день отправят.

Замедлив шаг, Малика покосилась на Хёска. Зачем он придумал сказку о ненависти Шедара к матери? Не было ненависти. Ракшады не знают своих матерей. Мать для них пустое место. И вдруг осенило: жрец пытается её предупредить. Конечно! Иштар приставил к ней доносчицу Кенеш, которая знает единый язык Краеугольных Земель. Поселил не во дворце шабир, как положено, а в Приюте Теней. Затем заманил в Обитель Солнца и окружил её своими верными самками. Потом, припугнув Зрячими, заставил вывернуть душу. Он пришёл к ней в спальню посреди ночи…

Малика сжала в кулаке голову тигра. Надо перебраться к Галисии, туда Иштар не сунется. Внутренний голос зашептал: «Жить в страхе — значит жить в рабстве. Завтра страх станет сильнее, послезавтра — ещё сильнее. И ты уже не вырвешься из клетки, не вылезешь из норы, куда загнал тебя твой страх».

В полном молчании они дошли до кованых ворот; над ними радугой выгнулся мостик с высокой балюстрадой — переход из одной части дворца в другую. Воины распахнули створы. Малика и Хёск ступили на безлюдную площадь, в центре которой в небо извергался фонтан. Краем глаза Малика увидела фрагменты скульптур, но не стала их рассматривать и ни разу не оглянулась, пока не приблизилась к каскаду белых чаш, оплетённых гирляндами каменных звёзд. Ополоснув руки в тёплой воде и стряхнув с чаруш брызги, обернулась.