Троя. Пепел над морем

— Чего ты хочешь, купец? — поморщился Татиа, который не стал развивать эту скользкую тему. Он и сам понимал, что великим царем бывший наместник Каркемиша является лишь в своих мечтах.

— Я предлагаю возобновить безопасный проход для караванов, великий, — произнес Кулли. — Угарит, Каркар, Халеб, Каркемиш, Ашшур, Вавилон, Сузы, Аншан… Если эта цепь городов снова позволит двигаться товарам, Каркемиш захлебнется в золоте и серебре. Ведь его не обойти никак! Пусть снова идет на запад олово и лазурный камень, финики и ткани. А на восток пойдет золото и серебро, стекло и пурпур, лен и масло. Таково желание моего господина, который обеспечит безопасность на море. Из Угарита его корабли доставят товар в Египет, в Трою, в Милаванду, в Микены и Кносс. За весьма умеренную цену доставят, прошу заметить! Купцы, пришедшие в Угарит, получат еду, защиту и кров, а потом их товары погрузят на корабли, принадлежащие моему господину, и отвезут туда, куда нужно почтенным купцам. А если такой корабль ограбят разбойники, царь Эней обязуется выплатить стоимость товара, а разбойников жестоко покарать.

— Вот даже как? — вельможа пристально смотрел на Кулли, не произнося больше ни слова. Он погрузился в глубокую задумчивость, из которой вышел только через несколько минут.

— Ничего не выйдет, — решительно ответил он. — Племена ахламу не позволят. У нас нет столько сил, чтобы пресечь их разбой.

— Мой господин так и думал, — вздохнул Кулли. — И он спрашивает у вас: а есть ли среди владык народа пустыни люди, имеющие хотя бы проблески разума. Мы готовы договариваться.

— Вы что, хотите… — Татиа даже вперед подался в своем кресле.

— Мы хотим натравить одних разбойников на других, — пожал плечами Кулли. — Пусть они сами охраняют торговые пути, раз у царей не хватает на это сил.

— Я знаю того, с кем можно вести дела, — ответил вдруг Татиа, задумчиво поглаживая бороду. — Если у твоего царя будет предложение подобное тому, что я услышал только что, поверь, этот человек согласится. Он жестокий дикарь, но он точно не дурак. А мое согласие ты, считай, уже получил.

— Я буду ждать, великий, — склонился Кулли.

Он вышел и направился на постоялый двор. Дело сделано. Точнее, только одно из дел. Он должен будет потом отправиться в Вавилонию, привезти оттуда множество умелых мастеров и груз земляного масла. И сделать это нужно так, чтобы не попасться при этом родне и жрецам из родного Сиппара. Это было сложно, но понятно. А вот последнее поручение поставило Кулли в полнейший тупик.

— Верблюд! Верблюд! — бормотал он, шагая по городу. — Что такое верблюд? Никогда не слышал про такую животину(7)! Государь говорит, что он может не пить две недели и несет груз в семь талантов весом. Если это так, то я даже не представляю, сколько можно заработать. Я, наверное, себе дворец выстрою из чистого серебра… Нет! Из золота! Высотой до неба!

1 Солнце — официальный титул хеттских царей, равных по статусу ванаксу Аххиявы и фараонам Египта. В переписке они называли себя братьями, что подтверждает написанное.

2 Эбер-Нари — вавилонское название Сирии и тех земель, что располагались западнее Евфрата. В переводе — «за рекой».

3 Халеб — Алеппо.

4 В это время гиппопотамы еще водились в Палестине, в реке Иордан, но в Сирии уже вымерли. Слонов и туров истребили около 10 века до н.э. Страусы пережили вторую мировую войну, но тоже исчезли.

5 Ахламу — древнее название арамеев. Видимо, засуха погнала кочевые племена ближе к рекам, и они разорили процветающие города Сирии. Арамеи в это время не знали ни лошадей, ни даже верблюдов, пользуясь для перевозки грузов ослами. Колесницы в это время как боевая сила отсутствуют. Воевали кочевники в пешем строю.

6 Тухкантис — титул наследника престола у хеттов.

7 В этих землях верблюда как вьючное животное начали использовать не ранее X века до н.э.

Глава 11

Год 1 от основания храма. Месяц девятый, не имеющий имени. Дардания.

Дом, милый дом! Столько всего изменилось за это время, что и не передать. Дядюшка мой Акоэтес пал смертью храбрых в какой-то случайной стычке с данайцами, которые лезли в наши земли со всех сторон, и теперь царем в Дардане стал мой отец, избранный единогласно на сходке воинов. У него и выбора не было, ведь родная земля горела со всех сторон. Не таков Анхис, чтобы сбежать и бросить родню в трудный час, ведь как выяснилось, не только Троя подверглась набегам, но и вообще весь запад Малой Азии, от Апасы (будущий Эфес) и до самых проливов. Все вокруг стонало от ударов разбойников, сотнями и тысячами плывших сюда из-за моря. И да! Если кто-то думает, что царь Агамемнон смог организовать эталонный военный поход в стиле великого Александра, то он глубоко заблуждается.

На наши земли по большей части шел полуголодный сброд, сбившийся в более или менее крупные шайки. Войско Агамемнона втягивало их в себя как, большая капля ртути втягивает капли малые, или наоборот, отторгало, если цари не могли договориться между собой. Некоторые банды лютовали сами по себе, грабя земли южной Вилусы и Мисии. Особенно, по слухам, отличился Ахиллес, разоривший несколько городов Троады и остров Лесбос.

Разные ахейские племена и примкнувшие к ним банды фессалийцев, родосцев и горцев Эпира лезли в земли Вилусы чуть не с ранней весны, и эта война больше походила на переселение целых племен, чем на военную кампанию. Многие отряды шли вместе с женами и детьми, и возвращаться на родину не собирались. Их там никто не ждал.

Отец постарел еще больше, но это проявилось лишь в седине, которая обильно раскрасила его голову и бороду. Он все еще крепок как дуб, а глаза светятся живым огнем. Он не изменился ни в повадках, ни в своих привычках, хоть и стал править немалым куском побережья.

— Вот такие у нас дела, сын, — спокойно ответил Анхис, стукнувшись со мной серебряным кубком. Он переехал в дом покойного брата и взял за себя его жену. Все по обычаю. Женщина и ее дети не должны оставаться без защиты из-за такой мелочи, как смерть мужа и отца.

— Сколько их пришло? — спросил я.

— Тысячи, — коротко ответил Анхис, верхним пределом понимания которого было число дюжина дюжин. — И каждый день приходят все новые. Их куда больше, чем мы можем сдержать.

— Вот почему ты не уехал к Олинфу, — нахмурился я и пригубил вино. — Я так понимаю, ты занят только тем, что отбиваешь наш берег?

— Не только, — покачал головой Анхис. — Сюда отряд за отрядом идут со стороны Трои. Им нужно наше зерно. Кстати, сколько воинов ты привел?

— Семь с небольшим сотен, — ответил я.

— Сколько? — удивился отец.

— Ну кто-то же должен охранять острова в мое отсутствие, — развел я руками. — И мы потеряли около Коринфа два десятка парней. И раненых еще назад отправили. Семь сотен, больше не смог привести.

— Да как ты кормишь такую прорву народа? — не выдержал Анхис, который, не веря, разглядывал меня во все глаза.

— Как все, — пожал я плечами. — Торговлишку кое-какую веду с Египтом, Угарит под свою руку забрал, Наксос, Парос и другие острова помельче. Ах да! В Микенах зерном разжился. Там теперь правит новый ванакс. Эгисф, ты должен его помнить.