Тварь

Помню одну охоту на эту тварь, так он нас в ловушку заманил - в пещеру, кишевшую огненными крысами. Я тогда оттуда еле ноги унес. Тело одного мы так и не нашли, а двое других в больнице скончались от ожогов и крысиных укусов.

Но как бы меня не пугала возможность встретиться с единорогом один на один, в моем мозгу все время всплывала картинка, как моя рука, кажущаяся почти черной на фоне ее белоснежной кожи, касается груди сирены, и как нежно розовеют при этом ее сосочки, как трепетно подрагивает почти безволосый живот...

Черт, надо поставить не такую гадкую мелодию на будильник.

Я открыл глаза. За окном уже стемнело, и в свете от далекого фонаря у самого стекла кружились снежинки.

Только этого не хватало! Болван! Как можно было, зная какой у нас климат, ехать севернее столицы и не прихватить с собой хотя бы банальные "кошки"? Все, о деревьях можно забыть - в кедах я по мокрым ветвям и пяти минут не пробегаю. А если еще и температура снизится, можно сразу копать себе могилку. Потому что если меня и не раздерут на кусочки, ноги я точно отморожу.

Я поднялся с постели, пошел в ванную, умылся, побрился. Затем надел рабочие штаны и свитер, попутно проверив, насколько легко выходят ножи из ножен подмышками. Это мои последние аргументы, когда закончатся дротики и метательные кинжалы. А после этого вывалил на пол посреди номера содержимое рюкзака. Включать свет мне было не нужно - в темноте я вижу даже лучше.

Первым делом разложил свой "патронташ", проверил надежность креплений и застежек и только потом обернул его вокруг пояса. В кармашки под правой рукой - короткая духовая трубка с уже заряженным дротиком с транквилизатором, четыре малых метательных кинжала один перед другим и небольшой бумеранг. Все это рассчитано на то, чтобы на какое-то время выбить противника из колеи, оглушить, усыпить... Только транквилизатор действует через раз, кинжалы некоторых тварей только злят, а бумеранг настолько легкий, что особо крупные звери даже не замечают его ударов. Поэтому ношу я их для равновесия, чтобы "патронташ" не перекашивало в одну сторону. В следующие кармашки укладывается уже оружие посерьезнее - большие метательные кинжалы, которые при удачном попадании могут не только пробить кожу каменного буйвола, но и нанести ему серьезную травму, дротики с взрывными капсулами вместо острия и - моя гордость - когда-то купленный на блошином рынке минигарпун. Многие мои коллеги смеются, когда видят его в сложенном виде. Еще бы, вся конструкция по длине меньше стандартного телефона, но когда я ее раскладываю - одним движением!
– эта крошка превращается в поистине смертоносное оружие. А если острие еще и смочить ядом... м-м-м...

На левый бок обычно привешиваются ножны с мечом, но сегодня я его брать не буду, раз уж моя задача не убить тварь, а только "войти с ней в контакт". А вот пару дополнительных капсул с ядом и дымовую шашку захвачу - на всякий пожарный.

Конечно, нагружаться оружием мне совсем необязательно, но раз уж есть хоть небольшая вероятность встретиться там лицом к лицу не только с сиреной, но и с единорогом, лишняя железяка с собой может подарить мне шанс хотя бы уйти оттуда живым.

Затем я надел черную легкую куртку из прочного и мягкого синтетического материала, выключил телефон и уложил его на дно рюкзака, завернув предварительно в свою гражданскую куртку, а сверху аккуратно уложил оружие, которым сегодня пользоваться не планировал.

Затем еще раз выглянул в окно. Снег перестал, но небо было затянуто косматыми тучами.

Я цокнул языком и натянул на голову шапочку из того же материала, что и рабочая куртка, закинул на плечо рюкзак и, крадучись, вышел в коридор. Почему крадучись? Нужно было проверить, насколько легко я могу двигаться с грузом, и не лязгают ли кинжалы при ходьбе.

В холле на первом этаже по-прежнему монотонно вибрировали ртутные лампы. Еще не видя их света из-за угла коридора, я надел защитные очки - после темной комнаты даже приглушенный свет будет мне неприятен, а потом в лесу я потеряю время, ожидая, пока глаза снова привыкнут к темноте.

У лестницы меня уже ждали. Коротышка держал в руках объемистый полиэтиленовый пакет, видимо, с приманкой, а один из амбалов стоял с мотком веревки на плече. Павла Григорьевича в холле не было.

При моем появлении метрдотель протянул мне пакет. Я хмыкнул, опустился на одно колено, одновременно сбросив с плеча рюкзак, и быстро переложил фрукты и овощи прямо на оружие, затем затянул завязки и принял из рук амбала веревку. Отлично, именно такая, как нужно, и ровно столько, сколько нужно.

– Машина ждет вас у подъезда, господин С, - с поклоном сообщил коротышка.

Я кивнул и опять с трудом открыл дверь. За моей спиной кто-то прыснул.

Машина - уже не давешняя колымага, а вполне себе приличная зверюга, похожая на каплю ртути - стояла под парами. За рулем сидел сам Павел Григорьевич.

– Почему вы не оставили свои вещи в номере?
– спросил он, когда я сел на заднее сиденье.

– Потому что это охота, - сказал я, снял очки и расправил шапочку, полностью закрыв лицо и шею, а затем надел перчатки из все того же материала, - никогда не знаешь, что тебе может пригодиться.

– А маска зачем?.. Трогай!

Я хмыкнул - значит, цивилизация сюда все-таки добралась. Вот и машина с голосовым управлением обнаружилась, да еще и с индивидуально настраиваемыми командами.

– Маска, перчатки, штаны и куртка блокируют запах моего тела, - пояснил я.
– Конечно, не полностью, но намного лучше, чем гражданская одежда.

– Это какой-то специальный материал?
– Павел Григорьевич развернулся ко мне вместе с водительским сиденьем.

Солидно.

– Да, он был разработан специально для Охотников.

– То есть тварь не заметит вас, пока вы не подойдете к ней достаточно близко?

– Да, - кивнул я.
– Минимальное расстояние, на какое я могу приблизиться, не будучи замеченным, около пяти метров. Кроме того, я не оставляю свой запах на предметах, которых касаюсь, так что тварь будет гнаться за мной лишь до тех пор, пока я остаюсь в поле ее зрения.

– Хитро, - похвалил Павел Григорьевич и снова развернулся к приборной панели.
– Именно поэтому вы попросили эвакуировать жителей из трехкилометровой зоны?

– Именно, - подтвердил я.

– Почему не больше?

Я передернул плечами:

– Это стандартный протокол - если тварь появляется вблизи человеческого жилья, людей эвакуируют из трехкилометровой зоны от той точки, где тварь наблюдают чаще всего.

– И все-таки - почему именно три километра? А не пять, не десять, - Павел Григорьевич блеснул на меня глазами через плечо.

Я нахмурился:

– Вероятно, на то есть причина.

– Хотите, расскажу?
– он снова развернулся ко мне вместе с сиденьем.

Я кивнул.

– Потому что твари физически слабы, - победоносно улыбнулся он.
– Даже самые сильные твари не могут безостановочно пробежать расстояние больше трех километров.

– Откуда вам это известно?
– мрачно спросил я.

– А вы еще не поняли?
– Павел Григорьевич вскинул брови.
– Я работал в комиссариате на заре своей юности. Не Охотником, конечно. В канцелярии.

Я улыбнулся:

– Да, мне следовало сразу догадаться. Кто бы еще мог снабжать вас информацией, как не канцелярия, где хранятся досье на всех Охотников?