Тварный град
Шрифт:
Полина хоть и была напугана, сжала кулаки. Их окружили беты, подло, предательски. Эрфольг действительно следовал только своим прихотям. Ему было насрать на стаю.
— Scheisse, — от души плюнула она, не боясь того, что ей проткнут артерию.
— О, любезная дудочница, это борьба за ранги, и все крысы её ведут. Венедикт! Подтверди. Мы все грызёмся за место посытнее и нору помягче, и ради высокого положения готовы идти по головам! Или я неправ, думая, что ты давно метишь на моё место?
Венедикт Карлович сглотнул и вытер кровь, ползущую по его раненому лицу.
— Всем хочется быть главными, Рауль
— А с ней я завладею альянсом! Сделаю короля заводным болванчиком! — Эрфольг злобно рассмеялся. Венедикт чуть двинул шеей, отвлёкшись от диалога, и отряд бет, окруживший их, колыхнулся к нему. Но гамма-один опять выставил руки. — Вы нашли для меня настоящее сокровище, совершенное оружие! Спасибо, спасибо, объявляю благодарность. — Мерзкий коготь игриво заводил по нежной коже шеи Полины. — Не годится, чтобы она досталась каким-то гаммам. Это справедливо, не так ли?
Внимательные глаза Альбрандта сверкнули, и в тот же миг он молниеносно бросился — но не на альфу, а на того бету, который держал Милану. За спиной Полины раздался леденящий душу хруст костей. Лапа, державшая её горло, обмякла, тело альфы затряслось в судороге. Полина вывернулась из-под него и встретилась взглядом с довольными, почти смеющимися желточно-яркими глазами Асты Робусты.
Та спрыгнула с моста и сломала шею альфе. Изо рта Рауля Евгеньевича вырывался противный хрип. Беты с писком рассыпались в стороны, видя хищницу с добычей. В тонкой лапе Асты блеснул шприц, и в следующую секунду она всадила его в шею альфе. Тот, ещё живой, распахнул глаза и напрягся, и стал стремительно уменьшаться в размерах. Бледная улыбка исказила губы Венедикта. Он, как и Полина, всё понял.
Аста мстила Эрфольгу его же способом.
— Ты была отличной приманкой, рыжая. У него не было ш-ш-шансов не клюнуть.
Она низко, победно замурчала, подбросила тело альфы и поймала на клыки. Милана вжалась в плечо Венедикта, чтобы избавить себя от зрелища кошачьей трапезы, а Полина видела всё. Как Эрфольга лишили головы и кишок, как быстро двигаются челюсти мстительницы, кромсая кости, и в итоге от честолюбивого и амбициозного альфы невгородской стаи остался лишь хвостик. Аста демонстративно промокнула усы лапкой. Подобрала трофей.
— Оставлю Тессе поиграться. Как глава стаи, вы не возражаете, Венедикт?
— Ам, эм, нет, — взял себя в лапки Альбрандт. — Без проблем. Приятного аппетита фройляйн Бастова.
— Какие будут ваш-ш-ши распоряжения? — Кошка почтительно склонилась.
— Помоги своим. Пожалуйста. — Выдержке Венедикта Карловича можно было петь оды.
— Принято. — Аста взмахнула пушистым хвостом и слилась с теменью системы.
К берегу подрулила белая лодка. Две фигуры спрыгнули в воду и ринулись обнимать родных.
— Полина!
— Папочка!
Венедикт поймал прыгнувшего на него Борьку. Расцеловал и строго велел:
— Нужно помочь твоему брату. — И, омрачившись, добавил: — Если ты всё ещё второпомётный альфа, Борис.
? — «Это что? За каким котом ты их притащил в систему?!» (нем.)
? — «Феликс здесь ни при чём! Это я их вывела! Я! Я буду сражаться со стаей, Венедикт Карлович!» (нем.)
? — «Блядь, контра, подкрепление! Все силы сюда!» (нем.)
? — «Олухи, группируйтесь! Держать строй!» (нем.)
45.
Я тебя люблюПапа наклонился и бережно подобрал гобой Полины.
— Дочь, — сказал с укором, слепо щуря зелёные глаза. — Нельзя так обращаться с инструментом. Что бы ни происходило с тобой, он должен быть в порядке. Это непреложное правило.
— Прости, — повинилась Полина и отряхнула гобой от песка. И вправду, гобой спас город, а она втоптала эту святыню в грязь. Прижала верный инструмент к груди и прошептала тревожно Венедикту: — Мне нужно к Юре.
— Там всё ещё может быть опасно, я бросил в Паука остатки сил, но… Да, я вижу, тебя не удержать. Что ж, — он подкрутил усы, с которых посыпалась кровавая крошка, — herzlich willkommen? обратно в мясорубку!
— Дочь? — встрепенулся папа, и Полина решила, что ему не стоит второй раз переживать ужасы пребывания в системе.
— Побудьте с ним! — велела она двум грифонам. Ещё двое где-то дрались.
— Постой! Что мне делать?
— Стерегите яхту!
Бегом, вновь по сплетениям труб системы, мимо груд мёртвых и приводящих друг друга в порядок раненых, мимо рокочущих гнилыми водами каналов, мимо измаранной алым реки, томящейся под землёй…
— Гера? Герхард! На связи! Доложи, что у вас! — Венедикт застыл посреди коллектора, умылся собственной кровью и диким взглядом посмотрел на Полину, пока Шарнхорст давал сводку.
— Ну что? Что? — Она тронула предплечье свёкра. Тот испустил вздох одновременно горести и облегчения.
— Они с котами отстояли главный коллектор. Силы альянса полностью разгромлены.
— А Юра? Что с ними?
— Юра жив. Герхард снова вытащил его из боя.
— Жив? Вытащил? Он… Он что… — Полина растеряла все слова от волнения.
— Потерял много крови. — Отец Альбрандт вновь устремился дальше по системе, ведя за собой родных. — Гера и Эрик тоже ранены, насколько я его понял. И крепитесь. По сводкам Феликс погиб.
— Нет! Ав! Не может быть! Нет! — воскликнула Милана. Полина подавилась вдохом.
— Нет…
— Разбился, упав с Теремного моста в реку на мотоцикле. Это всё, что я знаю. Подробности у Лапок.
Горе набросилось на рассудок, подобно чумной крысе, дурная весть ослепила, лишила самообладания.
Юра тяжело ранен. Феликс погиб.
Полина бежала за Венедиктом и Миланой, глотая слёзы, комкая сожаление.
Кот на Кавасаки выглядел неуязвимым супергероем, со славой выходившим из любой паршивой ситуации. Как так вышло? Что случилось? В смерть Феликса не верилось. Но это передали Лапки.
«У него ведь малыш», — вспыхнула мысль, добавившая горести.
…Они нашли Геру привалившимся к обшарпанной стене Паука. Эрик был рядом и устало перевязывал распластанное, бурое от ран тело на коленях друга. Полина с трудом узнала мужа и других гамм.
Боже… Они были сплошь искусаны.
Гера мутно глянул на прибывших одним правым глазом. Из-под века левого текла кровь. На его руке, которой он придерживал Юрину обмотанную бинтами голову, недосчитывалось двух пальцев. На той, что опиралась о стену — ещё одного. Эрик лишился в битве хвоста и то и дело сплевывал юшку из разодранного рта. Полина рухнула перед ними на колени. Юра лежал без сознания и дышал еле-еле, а повязка на его горле успела высочиться алым.