Творения Великих.Пришлая

– Хэп! – радостно крякнул дед, прихлопнув в ладоши. – А ты говорил, не выйдет. Тебя как звать-то, кстати?

– Аван, – коротко бросила я, вспомнив наставления Нолана и ни с того ни с сего сделав голос ниже.

– А я Морик, – старик приветственно подал руку. – Морик Сан. В порт направляешься? – я кивнула. – Ну тогда, залезай. Подброшу.

Я с улыбкой забралась в телегу. Морик же уселся за поводья.

– Пошла! – крикнул он, хлестанув лошадку по спине. – Ну вот! Вдвоем-то ехать куда веселее будет.

И мы довольно быстро покатили по проселочной дороге. Правда скрип колес стоял… наверное, даже в Онтасе его было слышно.

– А ты откуда сам-то будешь? – принялся заваливать меня вопросами старик, а я удрученно завела глаза.

«Так, Лиза! Пора включать фантазию», – скомандовала себе, принявшись отвечать на вопросы портового торгаша Морика.

***

Уже на закате, с трудом въехав в горку, мы прибыли в Порт. Золотисто-багряная каемка солнечного диска к тому времени почти скрылась за горизонтом водной глади.

– Ух, – выдохнула я, изумленно глазея на бескрайнее бирюзовое море Атайи.

Портом, к моему удивлению, оказалось довольно многолюдное прибрежное поселение. Десятков пять таких же, как и в столице, домов с пологими крышами было раскидано вдоль берега. Всюду светили небольшие уличные фонарики, а народ сновал туда-сюда с тележками и корзинами.

Очень сильно пахло рыбой. И далеко не свежей.

– Где тебя высадить, Аван? – обернулся старик, едва мы въехали на главную улицу.

Как я поняла, что эта улица в Порту главная? Очень просто. Она была на порядок шире тех закоулков, по которым мы петляли до этого. Да и выглядела почище. Никаких рыбьих голов и чешуи.

– Здесь можно, – пискнула я, позабыв, что мой вид предполагает голос пониже. – Здесь, – подтянув подбородок к груди, повторила почти басом.

Однако бас удивил Морика сильнее, чем девчоночий писк. Его обветренное лицо вытянулось и стало похоже на сушеную рыбину.

– Здесь, так здесь, – косясь с подозрением, согласился он, подтягивая поводья. – Тпру-у-у.

Я спрыгнула с телеги и махнула рукой старику на прощание.

– Морик, подождите! – спохватилась, когда телега вновь заскрипела колесами. – А где мне найти рыбака по имени Гастус?

Морик уже поднадал лошадке. Она крутанула хвостом и подалась цокать копытами дальше по мощеной улице.

– Гастус? Да во «Флигеле» поищи! – крикнул старик через плечо. – Он обычно там ошивается…

Голос дедка на последних словах был еле слышен. Крики местных торговцев и чаек без труда перекрыли старческое блеяние.

– «Флигель», – тихонько повторила я и покрутила головой в поисках вывески. – Простите! – ринулась к молоденькой девице с внушительной корзиной, наполненной свежей зеленью и овощами, напоминающими миниатюрные капустные кочаны.

Желудок при виде снеди вдруг настойчиво затребовал еды и заурчал.

– Не подскажите, где здесь «Флигель»? – улыбнулась я, мысленно увещевая живот меня не позорить.

Девица вдруг ни с того ни с сего запунцовела. Поставила корзину на мостовую и заправила выпавшую светло-пшеничную прядь за ухо. Я же невольно провела по своим обрубышам и чуть не заревела от досады.

– «Флигель»? Постоялый двор? – взглянула она на меня из-под ресниц. – А вон там. Дальше по улице.

– Благодарю, – снова улыбнулась я и чуточку склонилась.

Девчонка покраснела еще пуще и вдруг рывком протянула мне ладошку.

– Мое имя Берта.

Я с непониманием уставилась на нее.

– А тебя как зовут? – подсказала она, видя мое смятение.

– Лиз… Аван – спохватилась я, крепко пожимая протянутую руку.

– Лиз Аван? Странное имя, – засмеялась Берта, потрясая тонкой ручкой.

Очевидно, я перестаралась, имитируя мужскую силу.

– Что ж, Лиз, – девушка кокетливо наклонилась и подняла корзину. – Я работаю в лавке на углу. Так что, если выдастся свободное время… заходи.

Берта напоследок сверкнула темными глазами и потихоньку побрела по улице, покачивая бьедрами, а я так и осталась стоять как вкопанная. И тут меня осенило!

Причина столь странного поведения девушки мне вдруг стала ясна как день. Берта приняла меня за мужчину!

Я скривилась и, стараясь поскорее скрыться из поля зрения новой знакомой, не оглядываясь, зашагала в указанном направлении.

– Похоже, лучше мне не общаться ни с кем в Порту, – поднялась я на широкое деревянное крыльцо постоялого двора и потянулась к дверному кольцу. – Не хватало еще ко всему прочему обзавестись толпой поклонниц.

***

Во «Флигеле», как и во всех подобных местах, было шумно и накурено. А рыбой воняло еще противнее и сильнее, чем на улице.

Женщин практически не было. Лишь одна стояла за выщербленной деревянной стойкой и со скучающим видом глядела на пьянчугу, что-то с жаром ей доказывающего. Другая, разнося выпивку и еду, проворно уворачивалась от навязчивых ухажеров.

То и дело раздавались ее возмущенные возгласы и хохот очередных смельчаков, рискнувших положить ручищу куда не следовало.

Я с опаской огляделась.

Похоже, Нолан был прав. Если уж мне и в виде парня оказывают внимание… Страшно подумать, что стало бы со мной, заявись я среди ночи в порт не под личиной худенького неприметного паренька.

Поежившись, я не без труда прорвалась сквозь толпу к стойке.

– Добрый вечер. Не подскажете, где мне найти Гастуса?

Пышногрудая хозяйка постоялого двора перевела взгляд с пьянчуги на меня. Однако мужчина потери внимания собеседницы, похоже, даже и не заметил. Продолжал хмельно бубнить себе под нос, время от времени поклевывая носом.

– Сначала плати, потом спрашивай, – протянула хозяйка. – Комната стоит три серебряных.

Я потянула шнурок мешка, запустила руку вглубь и выудила монеты, выданные господином Роджи. Отсчитала четыре серебряных и шлепнула их на стойку.

– Сдачу оставьте себе, – деловито задрала нос. – Так где мне найти Гастуса?

– Это совсем другой разговор! – повеселела женщина и жадно сгребла монеты. – Гастус вон в том углу, – ткнула она пальцем в крепкого бородача преклонных лет в латанной-перелатанной куртке, сидящего поодаль от остальных. – Но смотри осторожнее. Он сегодня не в духе.