Тыл-фронт

— Да, господа! Сейчас особенно необходимо сосредоточить политическую и военную власть в одних руках. Хвала мудрости божественного тенно! — возбужденно проговорил Умедзу. — Величие Японии в независимой и твердой позиции армии. Но… — словно предупреждая легкомыслие, добавил: — подготовка к выступлению еще не закончена…

Наступило молчание. Принц нетерпеливо поглядывал на главнокомандующего, ожидая, когда можно будет продолжить сообщение.

— Каковы высочайшие повеления? — наконец спросил Умедзу.

Такеда быстро подошел к карте с краткой надписью наверху: «Кан-Току-Эн. Вариант 2».

Этим названием был зашифрован план нападения Японии на СССР и захвата Советского Дальнего Востока. Его разработал генерал Умедзу после того, как министр иностранных дел Мацуока возвратился из Берлина и информировал, его о готовящемся гитлеровской Германией ударе.

— Следя за событиями на советско-германском фронте, в Токио не разделяют уверенности фюрера германской империй, что русские капитулируют до конца этого года, — словно удивляясь осторожности Ставки, не совсем уверенно сообщил принц. — Хотя, действительно, русскую армию, которая так ожесточенно сражалась с храбрейшими солдатами Ямато, не так уж легко сломить, — поправился он. — Высший военный совет ожидает, что развитие германо-советской войны в ближайшее время примет благожелательный для империи оборот. Германский посол, генерал Отт, информировал, что у стен Москвы сосредоточены крупные пехотные и танковые соединения — главные силы фюрера. По его мнению, через несколько дней Японии останется только ввести свои войска в русские области Дальнего Востока… Обстановка требует, как повелел его величество, быть в полной готовности для удара на Север по объекту номер один. — Такеда повернулся к главнокомандующему и прищелкнул шпорами, послышался тихий звон. — Задания и оперативные цели Квантунской армии, господин главнокомандующий, остаются без изменений. Ударные соединения Четвертой армии и Вторая воздушная армия вашего подчинения вклиниваются в направлении Читы, рассекая Россию на две части. Первый Восточно-Маньчжурский фронт овладевает Приморьем. Четвертая отдельная армия наступает на Благовещенск — Свободный.

Когда принц от имени императора называл то или иное соединение, командующий вставал и коротко, по-военному, кланялся.

Одной из первых Такеда назвал южную группировку генерала Сато, нацеленную на Сабурово с последующим развитием наступления в направлении Уссурийск — Монастырище.

— На этом направлении, генерал Сато, — говорил принц, — появился ваш старый знакомый — генерал Савельев. Его величество выразили надежду, что вы примерно накажете этого генерала за Номонганскую операцию, — добавил Такеда.

Сато стремительно поднялся, поклонился больше Умедзу, чем принцу, и резко произнес:

— Удар будет стремительным!

— Его величество выражает надежду, — продолжал Такеда, — что Квантунская армия будет вскоре готова к выступлению. Он передал вам, господин главнокомандующий, что срок падения Москвы измеряется часами и русские должны это чувствовать даже здесь — на Востоке.

Умедзу оставался все так же неподвижен. На его лице не шевельнулся ни один мускул.

— Подготовьте распоряжение, — тихо сказал он Начальнику штаба, — поездки офицеров в Японию, кроме служебных, воспретить. Полученные указания, — обратился он уже ко всем, — означают, что сигналом будет: «Пала Москва!» — и, обратившись к начальнику разведывательно-диверсионного отдела, приказал: — Доложите, генерал Икеда, ту часть инструкции по управлению русскими территориями, которая касается командующих группами.

Икеда встал, поклонился и открыл толстую папку.

— Я начну, господин главнокомандующий, с третьего раздела. Общие указания: все советские законы и указы на Дальнем Востоке считать недействительными. Вместо них проводить в жизнь простые, но сильные военные приказы. Под руководством божественного императора русскому населению, в принципе, не будет разрешено участвовать в политической жизни. На занятую территорию направляются наши колонисты, согласно приложению шестьдесят восемь. Нашей целью является внедрение порядка, и для этого мы не остановимся ни перед чем. Цель оправдывает методы!

Умедзу утвердительно кивнул. Ему нравился этот подающий надежды, ни перед чем не останавливающийся генерал.

— Что дальше? — спросил он.

— Потом излагаются пункты: администрация Сибири, поддержание порядка, организация промышленности, денежное обращение, связь и транспорт. Они аналогичны разделу, гласящему о Приморской зоне. Дополнительно включен пункт о мерах предотвращения концентрации в Сибири славян, бегущих из европейской части России.

— Да, господа, — заговорил Умедзу, — потребуются решительные меры. Опыт борьбы Германии на оккупированной территории подсказывает, что мы должны быть безжалостны. Империя стоит на грани великих, предначертанных небом событий. А сейчас необходимо использовать все меры для подрыва воинского духа и боеспособности Красной Армии. Необходимо, полковник Хасимото, активизировать также действия русских эмигрантов. Не скупитесь на инциденты…

3

Весть о прибытии в Харбин полковника Хасимото, официально — начальника военной миссии, а фактически — главы особого отделения диверсионно-разведывательной службы Квантунской армии, собрала в особняк генерала Карцева белогвардейских офицеров — непосредственных руководителей диверсионной и агентурной служб.

Бывший командир особого карательного отряда ротмистр Карцев бежал из Сибири в 1920 году, когда окончательно понял, что бита ставка не только на Семенова, но и на Японию. Имущество его было тогда невелико, но с приходом в Харбин японцев он быстро приобрел особняк, загородную дачу и лошадей. В 1938 году главком белоэмигрантского центра Кислицын произвел его в чин генерала, а харбинская японская военная миссия назначила начальником штаба «русских отрядов».

Последним на совещание явился князь Долгополов, руководитель «Высшего технического училища русско-японской ассоциации», готовящего диверсантов, разведчиков и шпионов. Князь небрежно сунул швейцару шубу, трость и шляпу, задержался у трюмо. Причесав щеткой жидкие волосы, он скользнул внимательным взглядом по своему продолговатому, матово-бледному лицу и недовольно скривил тонкие губы.

В приемной Карцева он отвесил общий поклон, прищелкнув каблуками, и направился к шахматному столику, за которым сидели грузный, с большой седой головой Карцев и его помощник полковник Ермилов. Долгополов почтительно приветствовал старика и приятельски кивнул Ермилову.

— Князь, — обратился к нему Карцев, — вы что же вчера не пожаловали к нам?

— Нездоровилось, ваше превосходительство, — неуверенно ответил Долгополов.

— Вернее, — пряча улыбку в усах, изрек начальник штаба, — не хотели изменить своему девизу: вино, женщины и карты, — и он неожиданно рассмеялся.

Подошедший слуга что-то тихо доложил ему.

— Простите, господа! — Карцев быстро встал и вышел.

— Где пропадал? — спросил Долгополов, подсаживаясь к Ермилову.

— В Новоселовке. Изучал Сабуровское направление.

— Что-то долго!

— Был под арестом восемь дней у майора Танака, — усмехнулся Ермилов.

Мерзавцы! — уже зло бросил он.

— Вы когда-нибудь допрыгаетесь, — поморщился Долгополов. — Будьте повежливее с ними: мы — моськи, а они…

Ермилов сердито взглянул на князя.

— Ну, знаешь, князь, русские… — начал он.

В это время открылась дверь. В приемную в сопровождении Кислицына и Карцева вошел полковник Хасимото. Он небрежно поклонился.

— Господа! — быстро заговорил начальник штаба. — По приказу господина Хасимото я просил вас прибыть для практического решения некоторых вопросов. Исторические события вызывают необходимость более активных…

— Не нужно предисловий, — нетерпеливо перебил его на хорошем русском языке Хасимото. — Ось истории — это Япония. Пока мы делаем историю только на юге, против волков. Но северный тигр не должен чувствовать себя спокойно, ему необходимо наносить систематические раны, чтобы он не успевал их зализывать. Нужно, чтобы взлетали на воздух туннели, мосты, склады, заводы. Вас не должна удивлять моя откровенность, она вызвана необходимостью дать вам понять размеры тайной войны против Советов.

— О, боже! — воскликнул Карцев. — Мы готовы взорвать все от Читы до Владивостока. Пожалуйста! Приложим все усилия. Приказывайте! Пошлем сто… пятьсот человек. Нужные люди найдутся… Но в чем же задержка? Большевистская армия сейчас деморализована, стратегические резервы иссякли, оперативные — брошены на Западный фронт. Малочисленный заслон перед армией божественного микадо не может оказать серьезного сопротивления. Упустить такой момент — это наполовину проиграть…