Тысяча городов

«У меня есть только один приказ для губернаторов городов на севере», - сказал он посланнику, который приготовился услышать и запомнить его. «Этот приказ - стоять крепко! Мы изгоним захватчиков с нашей земли».

«Да, повелитель!» - сказал гонец и умчался, его лицо сияло вдохновением от звонкого заявления Абиварда. Позади него стоял Абивард, почесывая затылок, задаваясь вопросом, как ему воплотить это заявление в реальность. Слова были легкими. Дела имели большее значение, но их было труднее совершить под влиянием момента.

Первое, что нужно было сделать, это собрать армию. Он разослал гонцов в близлежащие города, где расквартировал части своей пехоты. Этот шаг, несомненно, обрадовал бы губернаторов этих городов и так же, несомненно, привел бы в смятение Берошеша, поскольку это означало бы, что Нашвару придется кормить все свои силы, пока они не двинутся против Маниакеса.

Когда солдаты из городских гарнизонов, которых Абивард поспешно собрал прошлой весной, начали возвращаться в Нашвар, они нашли способы дать ему понять, что рады, что он вернулся, чтобы командовать ими. Не то чтобы они повиновались ему без ропота; следующая армия, которая сделает это для своего лидера, будет первой. Но роптали они или нет, они делали все, о чем он их просил, и делали это быстро и хорошо.

И они продолжали приносить лакомые кусочки сюда и там повару, который готовил еду для него, Рошнани и их детей, так что в итоге они ели лучше, чем во дворце в Машизе. «Становится почти неловко, когда они делают такие вещи», - сказал Абивард, вынимая тонким кинжалом из раковины улитку, которую повар деликатно приправил чесноком и имбирем.

«Они любят тебя», - возмущенно сказала Рошнани. «Они должны любить тебя. До того, как ты заполучил их, они были просто кучкой забияк из таверны - вряд ли есть что-то лучше. Вы создали из них армию. Они это знают, и вы тоже.»

«Ну, может быть, скажем так», Сказал Абивард. Генерал, которого ненавидели его люди, не смог бы ничего добиться. Это было ясно. Генерал, которого любили его люди… мог привлечь пристальное внимание Царя Царей. Абивард предположил, что для него это было меньшим препятствием, чем могло бы быть для некоторых других маршалов Макурана. Он уже наслаждался - если это подходящее слово - пристальным вниманием Шарбараза.

Видя, насколько лучше солдаты справляются со своими задачами, чем прошлой весной, Абивард был польщен не меньше, чем их привязанность. Он выполнил свою работу и подал мем идею, что они могут пойти на риск увечий и смерти ради дела, о котором на самом деле не думали. Иногда он задавался вопросом, гордиться ему этим или стыдиться.

Раньше, чем он надеялся, он решил, что армия готова к использованию против Маниакеса. Шарбараз, царь Царей, был прав, полагая, что офицеры, оставленные Абивардом, смогут поддерживать людей в достаточно хорошей боевой форме. Это радовало Абиварда и раздражало его одновременно: был ли он действительно необходим?

Туран и Тзикас тоже неплохо ладили. И снова Абивард не знал, что с этим делать. Неужели макуранец поддался очарованию Тзикаса? Абивард был бы последним, кто стал бы отрицать, что видессианский ренегат получил свою полную долю от этого - и еще немного.

«Он прекрасный кавалерийский офицер», - с энтузиазмом сказал Туран после того, как он, Чикас и Абивард спланировали ход, который они предпримут через пару дней. «Сам командуя кавалерийской ротой, я всегда присматривал за офицерами выше меня, наблюдая за тем, как они все делают. Ты понимаешь, что я имею в виду, господь?» Он подождал, пока Абивард кивнет, затем продолжил: «И Чикас, он все делает так, как это должно быть сделано».

«О, это так.» Голос Абиварда был торжествен. «Он замечательный офицер, которого можно иметь в качестве начальника. Только когда ты его начальник, ты должен начать прикрывать свою спину».

«Ну, да, это есть», Согласился Туран. «Я не забыл об этом. Как и ты, я позаботился о том, чтобы его секретарь был у меня в сумке на поясе, поэтому пара писем так и не попала в Машиз ».

«Хорошо», - сказал Абивард. «И для тебя тоже хорошо».

Как бы сильно Абивард ни ненавидел его, Тзикас проделал прекрасную работу, заставив кавалерию под его командованием действовать бок о бок с пехотой. Мужчины Макурана обычно сражались не так, Легкая кавалерия и тяжелая кавалерия действовали бок о бок, но пехота была в лучшем случае мусорщиком на полях сражений, где она появлялась. Их было немного, и они были далеко друг от друга; в большинстве сражений кавалерия сталкивалась с кавалерией.

«Я не думал, что видессианская практика так сильно отличается от нашей, - заметил Абивард, наблюдая, как всадники отрабатывают удар с фланга пеших солдат. «Или, говоря по-другому, вы не сражались против нас так, когда были на другой стороне в западных землях »

«Клянусь Богом, теперь я макуранец», - настаивал Тзикас. Но затем его досада, если она и была таковой, угасла. «Нет, видессиане так не сражались. Кавалерия управляет их формированиями не меньше, чем нашими.» Он до конца играл роль земляка, подумал Абивард. Ренегат задумчиво продолжил: «Я просто задавался вопросом, как лучше использовать два оружия вместе теперь, когда вы с Тураном превратили этих пехотинцев в настоящих солдат. Это лучший ответ, который я нашел.»

Абивард осторожно кивнул. Он услышал лесть в этих словах: не такую густую, как в обычном видессианском стиле, но, возможно, более эффективную из-за этого. Или это было бы более эффективно, если бы он не подозревал обо всем, что говорил Чикас. Разве Чикас этого не понимал? Если и понимал, то хорошо это скрывал.

И у него были и другие мысли на уме, когда он сказал: «В этом году мы научим Маниакеса больше не приходить в Макуран».

«Я надеюсь на это», - сказал Абивард; это имело двойное достоинство: быть правдивым и ни к чему его не обязывать.

Несколько дней спустя он вывел армию из Нашвара. Берошеш собрал ремесленников и торговцев города, чтобы подбодрить солдат в пути. Сколько из них были приветствиями удачи, а сколько - пожеланиями скатертью дорога, Абивард предпочитал не пытаться угадать.

Вместе с хором того, что могло быть выражением поддержки, раздался другой, более пронзительный, совершенно неофициальный хор женщин и девушек города, у многих из которых заметно выпирали животы. Подобное, подумал Абивард с мысленным вздохом, должно было случиться, когда ты размещаешь солдат в городе на зиму. Некоторые леманы сопровождали солдат в их переезде, но другие предпочли остаться со своими семьями и выкрикивать оскорбления в адрес мужчин, которые помогли увеличить эти семьи.

Разведчики доложили, что Маниакес и видессийцы движутся на юго-запад от Эрзерума к реке Тиб и оставляют за собой тот же след разрушений, что и годом ранее. Разведчики также сообщили, что с Маниакесом было больше людей, чем он привел во время своего первого вторжения в Макуран.

«Я должен действовать так, как будто они правы, и надеяться, что они ошибаются», - сказал Абивард Рошнани, когда армия разбила лагерь на ночь. «Они часто ошибаются, я имею в виду. Взгляните на армию издалека, и вы почти всегда догадаетесь, что она больше, чем есть на самом деле ».