Тысячеликий герой
Шрифт:
418
Калевала,
419
Стихи приводятся в переводе Л. Вельского. Л.: Художественная литература, 1979. – Примеч. пер.
Ил. 66. Нут (Небо) рожает Солнце; Его лучи падают на Хатхор (Любовь и Жизнь) на горизонте (барельеф). Египет эпохи правления Птолемеев, I в. до н. э.
«Калевала» («Земля героев») в ее нынешней форме является произведением Элиаса Леннрота (1802–1884), сельского врача и исследователя финской филологии. Собрав обширный корпус народных сказаний о легендарных героях, таких как Вяйнямейнен, Ильмаринен, Лемминкяйнен и Куллерво, он объединил их в единую поэму (1835, 1849). Произведение Леннрота включало в себя 23 000 стихов.
Немецкий перевод «Калевалы» попался на глаза Генри Водсворту Лонгфелло, который на ее основании разработал общий план и выбрал размер своей «Песни о Гайавате».
Семьсот лет Мать-Вода плавала с ребенком в своей утробе и не могла его родить. Она обратилась с просьбой к верховному богу Укко помочь ей, и тот послал утку-чирка, чтобы она свила гнездо на ее колене. Яйца, снесенные уткой, скатились с колена и разбились на кусочки; из этих кусочков возникли земля, небо, солнце, луна и облака. Затем, плавая по морю, Мать-Вода стала сама придавать миру форму:
Наконец в году девятом, На десятое уж лето, [420] Подняла главу из моря И чело из вод обширных, Начала творить творенья, Создавать созданья стала На хребте прозрачном моря, На равнине вод открытых. Только руку простирала — Мыс за мысом воздвигался: Где ногою становилась — Вырывала рыбам ямы; Где ногою дна касалась — Вглубь глубины уходили. Где земли касалась боком — Ровный берег появлялся; Где земли ногой касалась — Там лососьи тони стали; И куда главой склонялась — Бухты малые возникли. Отплыла от суши дальше, На волнах остановилась — Созидала скалы в море И подводные утесы, Где суда, наткнувшись сядут, Моряки найдут погибель. [421]420
На десятое после того, как было разбито яйцо.
421
Ibid.
Но ребенок так и не рождался, хотя уже повзрослел:
Старый, верный Вяйнямейнен В чреве матери блуждает, Тридцать лет он там проводит, Зим проводит ровно столько ж На водах, дремотой полных. Он подумал, поразмыслил: Как же быть и что же делать На пространстве этом темном, В неудобном, темном месте, Где свет солнца не сияет, Блеска месяца не видно. Он сказал слова такие И такие молвил речи: «Месяц, солнце золотое И медведица на небе! Дайте выход поскорее Из неведомой мне двери, Из затворов непривычных Очень тесного жилища Дайте вы свободу мужу. Вы дитяти дайте волю, Чтобы видеть месяц светлый, Чтоб на солнце любоваться, На Медведицу дивиться, Поглядеть на звезды неба!» Но не дал свободы месяц, И не выпустило солнце. Стало жить ему там тяжко, Стала жизнь ему постыла. Тронул крепости ворота, Сдвинул пальцем безымянным, Костяной замок открыл он Малым пальцем левой ножки, На руках ползет с порога, На коленях через сени В море синее упал он, Ухватил руками волны Отдан муж на милость моря, Богатырь средь волн остался. [422]422
Ibid.
Прежде чем Вяйнямейнен – герой с самого рождения – смог выйти на берег, ему пришлось пройти испытание в объятиях второй материнской утробы – космической стихии океана. Теперь он должен был пройти инициацию, лишенный материнской защиты, и выстоять, столкнувшись лицом к лицу с изначально бесчеловечными силами природы:
Пролежал пять лет он в море, В нем пять лет и шесть качался, И еще семь лет и восемь. Наконец плывет на сушу, На неведомую отмель, На безлесный берег выплыл. Приподнялся на колени, Опирается руками. Встал, чтоб видеть светлый месяц, Чтоб на солнце любоваться, На Медведицу дивиться, Поглядеть на звезды неба. Так родился Вяйнямейнен, Племени певцов удалых Знаменитый прародитель, Девой Ильматар рожденный. [423]423
Ibid.
2.
Матрица судьбыВселенская богиня многолика, потому что многолики и сложны последствия акта творения, а сотворенный мир воспринимает их как взаимно противоречивые. Великая Мать – это еще и Великая Смертоносная Сила; она скрыта под личиной безобразных демонов голода и смерти.
Звездная мифология Шумера и Вавилона соотносила ипостаси космической женщины с фазами планеты Венеры. В образе утренней звезды она представала девственой; в образе звезды вечерней – распутной; на ночном небе госпожа была супругой месяца; когда же она исчезала в лучах солнца, то становилась ведьмой, воплощением адских сил. Во всех культурах Месопотамии на образ богини отбрасывала свой свет эта изменчивая звезда.
В мифе юго-восточной Африки, пересказываемом племенем вахунгве-макони из Южной Родезии, ипостаси Венеры-матери соотносятся с первыми стадиями космогонического цикла. Здесь в качестве прародителя выступает месяц; утренняя звезда – его первая жена, а вечерняя звезда – вторая. Подобно тому, как Вяйнямейнен сам вышел из утробы матери, так и этот лунный человек сам выходит из глубинных вод. Он и его жены – это прародители всех жителей земли. Вот какая история дошла до нас:
Бог Маори создал первого человека и дал ему имя Мвуетси (Луна). Он отправил его жить на дно озера Дзивоа и дал ему рог нгона, наполненный маслом нгона. [424] Мвуетси жил в Дзивоа. Мвуетси сказал Маори: «Я хочу выйти на землю». Маори ответил: «Ты пожалеешь об этом». Мвуетси настаивал: «И все же я хочу на землю». Маори: «Тогда ступай».
Земля была холодной и пустой. На ней не росло ни трав, ни кустов, ни деревьев. Не было животных. Мвуетси заплакал и обратился к Маори со словами: «Как я буду здесь жить?» Маори ответил: «Я предупреждал тебя. Ты стал на путь, который приведет к смерти. Но я создам для тебя твое подобие». Маори дал Мвуетси жену, которая носила имя Массасси, Утренняя звезда. Маори сказал: «Массасси будет твоей женой два года». Маори дал Массасси огниво.
Вечером Мвуетси вошел с Массасси в хижину. Массасси сказала: «Помоги мне. Мы разведем огонь. Я соберу щепки, а ты будешь вращать русику (вращающаяся часть огнива)». Массасси собрала щепки. Мвуется вращал русику. Когда загорелся огонь, Мвуетси лег по одну сторону от него, а Массасси – по другую. Огонь горел между ними.
Мвуетси спрашивал себя: «Зачем Маори дал мне эту женщину?» Ночью Мвуетси взял рог нгона. Он смочил свой указательный палец каплей масла нгона. Он сказал: «Ndini chaabuka mhiri ne mhiri» («Я собираюсь прыгнуть через огонь»). Он прыгнул через огонь. Он приблизился к девственной Массасси. Он коснулся тела Массасси пальцем, на котором была мазь. Затем Мвуетси вернулся в свою постель и уснул.
Когда Мвуетси проснулся утром, он взглянул на Массасси. Мвуетси увидел, что ее живот раздулся. Когда день закончился, у Массасси начались роды. Массасси родила травы. Массасси родила кусты. Массасси родила деревья. Массасси все рожала и рожала, пока земля не покрылась травами, кустами и деревьями.
Деревья росли. Они росли, пока их верхушки не достигли неба. Когда верхушки деревьев достигли неба, начался дождь.
Мвуетси и Массасси жили в изобилии. У них были фрукты и злаки. Мвуетси построил дом. Мвуетси сделал железную лопату. Мвуетси сделал мотыгу и сеял зерно. Массасси сплела сети для рыбы и ловила рыбу. Массасси приносила дрова и воду. Массасси готовила пищу. Так Мвуетси и Массасси прожили два года.
Через два года Маори сказал Массасси: «Время истекло». Маори забрал Массасси с земли и вернул ее в Дзивоа. Мвуетси тосковал. Он тосковал и плакал и обратился к Маори: «Что я буду делать без Массасси? Кто будет носить для меня дрова и воду? Кто будет для меня готовить пищу?» Мвуетси проплакал восемь дней.
Восемь дней проплакал Мвуетси. Затем Маори сказал: «Я предупреждал тебя, чтобы ты готовился к смерти. Но я дам тебе другую женщину. Я дам тебе Моронго, Вечернюю Звезду. Моронго будет с тобой два года. Затем я возьму ее назад». Маори дал Мвуетси Моронго.
Моронго пришла в хижину Мвуетси. Вечером Мвуетси хотел лечь на своей стороне от огня. Моронго сказала: «Не ложись там. Ложись со мной». Мвуетси лег около Моронго. Мвуетси взял рог нгона, нанес немного мази на свой указательный палец. Но Моронго сказала: «Не делай так. Я не похожа на Массасси. Теперь смажь свои чресла маслом нгона. Смажь мои чресла маслом нгона». Мвуетси сделал, как она сказала. «Теперь соединись со мной», – сказала Моронго. Мвуетси соединился с Моронго. Мвуетси уснул.
Утром Мвуетси проснулся. Когда он взглянул на Моронго, он увидел, что ее живот раздулся. Когда день закончился, Моронго начались роды. В первый день Моронго родила цыплят, овец и коз.
Во вторую ночь Мвуетси снова спал с Моронго. На следующее утро она родила антилоп и коров.
В третью ночь Мвуетси снова спал с Моронго. На следующее утро Моронго родила сначала мальчиков, а потом девочек. Мальчики, рожденные утром, выросли к вечеру.
В четвертую ночь Мвуетси захотел снова спать с Моронго. Но разразилась гроза, и Маори сказал: «Оставь. Ты быстро продвигаешься к смерти». Мвуетси испугался. Гроза прошла. Когда она прошла, Моронго сказала Мвуетси: «Сделай дверь и закрой ею вход в хижину. Тогда Маори не увидит, что мы делаем. Тогда ты сможешь спать со мной». Мвуетси сделал дверь. Ею он закрыл вход в хижину. И он соединился с Моронго. Затем Мвуетси уснул.
Утром Мвуетси проснулся. Мвуетси увидел, что живот Моронго раздулся. К вечеру у Моронго начались роды. Моронго родила львов, леопардов, змей и скорпионов. Маори увидел это. Маори сказал Мвуетси: «Я предупреждал тебя».
На пятый день Мвуетси снова захотел спать с Моронго. Но Моронго сказала: «Посмотри, твои дочери выросли. Спи со своими дочерьми». Мвуетси посмотрел на своих дочерей. Он увидел, что они красивы и что они выросли. Поэтому он спал с ними. Они родили детей. Дети, рожденные утром, вырастали к вечеру. И так Мвуетси стал Мамбо – королем великого народа.
Тем временем Моронго спала со змеем. Моронго больше не рожала. Она жила со змеем. Однажды Мвуетси вернулся к Моронго и хотел спать с ней. Моронго сказала: «Оставь меня». Мвуетси: «Но я хочу». Он лег с Моронго. Под кроватью Моронго лежал змей. И змей укусил Мвуетси.
После этого Мвуетси заболел. На другой день не было дождя. Растения высохли. Реки и озера высохли. Животные умерли. Начали умирать люди. Много людей умерло. Дети Мвуетси спрашивали: «Что же нам делать?» Дети Мвуетси сказали: «Мы бросим священные кости хаката и погадаем». Ответ им был таков: «Мвуетси стал старым и дряхлым Мамбо. Отправьте Мвуетси назад в Дзивоа».
Тогда дети задушили и похоронили Мвуетси. Вместе с ним они похоронили Моронго. Моронго также прожила два года при дворе Мвуетси – в его Зимбабве» [425] . [426]
424
Эти рог и масло играют заметную роль в фольклоре Южной Родезии (которая теперь носит название Зимбабве). Рог нгона – это магический инструмент, наделенный силой создавать огонь и молнию, оплодотворять все живое и воскрешать из мертвых.
425
Leo Frobenius and Douglas C. Fox, African Genesis (New York, 1937), pp. 215–20.
426
Слово «Зимбабве» обозначает «Царский двор». Огромные доисторические руины возле форта Виктория называются «Великий Зимбабве», другие каменные руины в Южной Родезии называются «Маленький Зимбабве» [Примечание Frobenius and Fox, African Genesis.]
Очевидно, что каждая из трех описанных стадий первоначального сотворения мира символизирует определенный период в развитии мира. Сюжет происходящего, похоже, предопределен, словно мы уже наблюдали его когда-то; об этом говорят и предупреждения Верховного Бога. Но Лунному Человеку, Могущественному Живому Существу, не откажут в праве самому вершить свою судьбу. Диалог на дне озера совершается между вечностью и временем, где решается «вопрос жизни»: быть или не быть. Неутолимому желанию дают волю: движение начинается.
Жены и дочери Лунного Человека олицетворяют его судьбу и заставляют события развиваться в ускоренном темпе. Эволюционирует воля Лунного Человека, пробуждающая жизнь, а вместе с ней – претерпевают метаморфозы достоинства и облик богини-матери. Рожденные самой природой, две первые жены наделены предчеловеческими и надчеловеческими качествами. Но космогонический круг все продолжает свое движение, человечество растет, изменяя свои первобытные формы, космические прародительницы исчезают, и на их место приходят обычные мужчины и женщины. Поэтому старый отец-прародитель в своем сообществе становится метафизическим анахронизмом. Когда в конце концов он устает от людей и пытается вернуться к своей жене, даровавшей ему плодородие, его поступок истощает мир, но вскоре этот мир вновь обретает свободу, и все приходит в движение. Инициатива передается сообществу детей. Символические фигуры родителей, огромные, как образы в сновидениях, погружаются в первозданный хаос. На обжитой земле остается только человек. Начинается новый жизненный цикл.
Ил. 67. Лунный царь и его народ (наскальная живопись). Зимбабве, 1500 г. до н. э.
3. Животворящее лоно
Мир человеческой жизни теперь создает проблемы. Подчиняясь воле королей и следуя наставлениям жрецов, которые возвещают божественную волю, например бросая священные кости хаката, чтобы узнать волю богов, как в мифе о Мвуетси (см. выше), поле зрения человека сужается настолько, что главные линии человеческой комедии теряются в переплетении противоречий. Врдение будущего сужается, оно лишь отражает свет и доступные непосредственному восприятию грани существования. Глубины сомкнулись и стали неразличимы для человеческого понимания. Страдания человечества усугубляются тем, что оно больше этих глубин не видит. Люди совершают ошибку за ошибкой, и это грозит катастрофой. Крохотное эго присвоило себе право высшего «я» выносить суждения.