У свободы цвет неба

– "Был ли я в далеком терему у бриллиантовой реки? Ведь не добраться ж никому, уж больно дали далеки, там, где живет мечта моя, в полнеба синие глаза... наверно, нет. А то бы я не возвратился бы назад..."

– М-да...
– уронил в наступившую тишину Валькирыч и потянулся за новой банкой сидра.

В коридоре мелькнула почти незаметная тень. Дейвин просканировал помещение, не двинув и бровью, не досчитался Глюка, допил свой сидр и повернулся к Марине:

– Спасибо за этот вечер и вообще за гостеприимство.

– Уходишь?
– уточнила она.

– Да, - подтвердил граф.
– Завтра рабочий день.

– Ваши же до десятых чисел празднуют?
– удивился Перец.

– Чтобы все праздновали, кто-то должен работать, - улыбнулся да Айгит.

Проводив графа до двери, то есть до входа в портал, вставший на месте дверного проема, Марина заглянула в гостиную.

– Ну что, интриганы? Довольны?

– Скорее да, - серьезно ответил Валькирыч.
– Еще посмотрим, как все будет дальше, но пока что вышло неплохо. А с Андреем мы сами обсудим.

– Я и не сомневалась, - кивнула Марина.
– Вы остаетесь или все-таки к себе поедете?

– К себе, наверное, - решил Валентин.
– Там привычнее как-то. Да и тебе хлопот меньше.

Лейшина помрачнела.

– Как хотите, но Алене лучше бы остаться здесь.

Валентин мгновенно поднялся и в несколько шагов оказался в кухне. Не найдя там никого, открыл дверь в кабинет хозяйки дома и обнаружил в кресле Глюка. Глядя в красные заплаканные глаза девушки, он спросил:

– Ну и в чем дело?

– Дядя Валя...
– выдохнула она.
– Вот как так? Я на него два часа смотрю - ну нормальный же мужик. Жену любит, слово держит, по работе обязательный, и друг для него не пустое место. Людей из мирного крыла за границу края вывозил, спасал. И при всем этом... ну враг же. Скажут ему убить, он и убьет.

Валентин тяжело вздохнул.

– Начнем с того, что до нормального ему еще идти и идти. Задатки у него есть, и если он их не проворонит, нормальным станет. А пока он не нормальный, он обычный.

– Да какая разница, нормальный он или обычный!
– взвилась Глюк.
– Я ему Заходское еще не забыла!

Валентин шагнул в коридор.

– Марина! Мы, похоже, все-таки остаемся. Скажи мужикам, что меня можно не ждать пить чай, тут воспитательный процесс.

Вернувшись обратно, он подтащил компьютерный стул хозяйки к креслу, в которое забилась Алена.

– Давай-ка по порядку. Начинаем с правового положения клуба. И проводим границу так, как ее задал Холлистерский инцидент. До аварии восемнадцатого года в крае не было клуба цивильнее "Последних рыцарей". И в зиму аварии мы входили как цивилы - с любовью к земле и людям края, с уважением к их нуждам и всей прочей выспренней чепухой, сохранить которую нам не удалось.

Лейшина тихо вошла в кабинет и остановилась около двери. Мимо нее протиснулся Валькирыч и встал, опершись локтем на книжный шкаф. Валентин, не замечая их, продолжал говорить.

– Никто не объявлял никаких крестовых походов, но когда Витыч остался на трассе, а я повел колонну дальше, мы стали однопроцентниками. Не в смысле отказа участвовать в московском ежегодном пробеге, не в смысле отказа организовывать свой пробег, а в значении, заданном Холлистерским погромом. Тогда таких еще называли "аутло", "человек вне закона". Когда капитана клуба расстреляли на трассе представители власти, нам стало плевать, что о нас думают те, кто этот самый закон олицетворяет, и те, кто согласен ему подчиняться. В тот момент мы могли с чистой совестью поменять в названии клуба МСС... да даже и на MG, "мотор ганг", поскольку то, что мы делаем - и ты, кстати, тоже, - не будь оно одобрено лично наместником, тянуло бы лет на шесть даже без учета прошлых подвигов. Что касается упомянутых подвигов и заслуг, моя рекомендация тебе потому и была выдана именно в такой форме, что ты, цыпленок на самокате, уже имела за собой послужной, сравнимый со списком достижений Белого.

– А? Кто-что-где?
– отозвался Белый из коридора и шагнул в кабинет. За ним подтянулся и Перец.

Валентин мазнул по ним взглядом и снова обратился к Алене.

– Пойми и прими: мы их уделали. У победы странный вкус, уж так вышло. Одно из свидетельств того, что победившая сторона - это точно мы, ты сегодня видела. И не только сегодня. Это началось даже не когда Ведьмак поехал в нашей колонне на положении райдера на собственном байке. Да, я написал ему, что присоединиться можно, но формат он выбирал сам. Сегодня он окончательно принял расклад: это он просился к нам, а не мы от него что-то хотели. Но начало было даже не весной, а когда они приняли нашу сторону, пока их же лизоблюды поливали нас помоями в сети.

– Они, дядя Валя?
– уточнила Глюк с сомнением.
– Разве не один Андрей?

От двери послышался скорбный вздох Перца.

– Для начала, Глюк, интервью Асаны по нашему поводу ты же и нашла, если вдруг забыла. Кроме того, напоминаю, что создать портал, в который можно закинуть хотя бы тюк пакли, никто из нас не в состоянии. Это делают их люди. И если лен за звезды покупают чуть не в цену кокаина, он им наверняка нужен именно настолько. А поставки льна в обход санкций обеспечиваем мы.

– Значит, мы теперь коллаборационисты?
– тихо и печально спросила Глюк.

– Нет, - весело ответил Белый.
– Коллаборационисты работают в пресс-службе наместника и в администрации края. И они, как бы тебе сказать, из другой сказки. Ты, кстати, тоже из той сказки местами. И лучше бы тебе оттуда катапультироваться побыстрее.

– Я не понимаю, - мрачно сказала девушка.

– Конечно.
– От усмешки Белого можно было прикуривать.

Валентин при виде его довольной рожи сразу принялся ждать новой гениальной идеи. И не ошибся.

– Это была самая крупная ошибка Алисы и всего боевого крыла, - Белый был доволен собой, как кот, в прыжке поймавший стрижа.
– В красавчиках вы все увидели нацистов. На первый взгляд они правда похожи, но стоило протереть глаза и посмотреть еще раз. Их и сейчас пытаются рядить в Третий рейх.

– А во что их надо было рядить?
– вопрос Алены был исполнен скепсиса, но Белого это ничуть не смутило.

– Ни во что, - серьезно ответил он.
– Хуже себе не сделаешь, чем если пытаться натянуть на врага свое мнение о нем. Это верный путь к поражению. Врага ни во что рядить не надо, надо смотреть, на что он действительно похож.

– И на что, по-твоему, похожи саалан?
– спросила Лейшина.

– На британцев в Индии, - без паузы сказал Белый.
– На гребаных бриттов в пробковых шлемах, прущих по чужой многотысячелетней культуре, как по родным Гластонберийским болотам. Как Ост-Индская компания допрыгалась до восстания сипаев, так и эти отхватили здесь. После восстания все вскрылось, компанию отодвинули и установили официальное британское правление, а королева стала императрицей Индии... Ты ведь девятнадцатый год помнишь? Ведь колья на Сенной и все прочее списком - это же оно. И дальше параллель за параллелью. Как британцы продолбали индийскую медицину на своем высокомерии, так и эти сперва развалили лечебное дело и образование в крае, теперь восстанавливают. И результаты... Марина, ты умная женщина, вот и сравни сама санкции, наложенные на край, с индийским голодомором имени Черчилля.