Убей для меня

Сюзанна погладила женщину по руке:

– Не надо нас благодарить.

– Она еще ничего не знает об исчезновении своего отца. Пожалуйста, не говорите ей.

– Новостей нет?
– пробормотал Люк, хотя точно знал, что новостей не было.

Он находился на связи с агентом Гарри Граймсом с тех пор, как они смогли спасти Жени Кэссиди. Следы доктора Кэссиди отсутствовали, а это плохой знак.

– Пока нет, - призналась миссис Кэссиди.
– Какой кошмар.

– Да, уж, - согласилась Сюзанна.
– Как Жени?

– Спит в палате Моники. Я никогда больше не выпущу их из виду.

– Могу себе представить, - пробормотал Люк.

– О, дыхательную трубку вытащили. Ваша дочь выглядит намного лучше.

– Ей, на самом деле, уже лучше. Когда врачи узнали, что она успокоилась, трубку вытащили. Она все это время могла дышать самостоятельно. Она уже несколько раз спрашивала о вас.

Моника указала на свою сестру, спавшую в кресле, и прошептала:

– Спасибо.

Сюзанна улыбнулась:

– Тебе пока нельзя много говорить. Иначе снова поставят трубку.

– Но мне нужно услышать свой голос, - хрипло возразила Моника.
– Я уже думала, что никогда больше не смогу его услышать.

– Представляю.
– Сюзанна коснулась щеки девушки. – Итак, как на самом деле ты себя чувствуешь?

– Лучше. Но у меня пока еще все болит.
– Моника глубоко вздохнула.
– Я должна вам кое-что сказать. Вы спрашивали про Ангела. А потом про Бекки. Они были кузинами. И их привезли одновременно.

Люк присел на корточки у кровати, чтобы оказаться на одном уровне с лицом Моникой.

– Ты уверена?

– Да. Я подружилась с Бекки. Это доктор убил ее. Она все время пыталась сбежать. Мы разговаривали друг с другом. Через дыру внизу стены.

Как разговаривали Бердслей и Бейли.

– Когда он ее убил?

– За день до появления преподобного. Доктор забил ее до смерти. Она должна была стать примером для всех нас.

– За что?

– Доктор не смог сломить ее волю. Он старался изо всех сил. – У Моники потекли слезы. – Он потащил ее в свой кабинет, и ей пришлось стоять там на коленях. Много часов. У нее была повязка на глазах, и она ничего не могла видеть. А потом... потом он сделал ей... больно.
– Она посмотрела на Сюзанну.
– Как Саймон вам.

Сюзанна дрожащими руками вытерла девочке слезы:

– Я знаю.

– Все закончилось, - сказала миссис Кэссиди.
– Теперь ты в безопасности.

Моника медленно покачала головой:

– Это никогда не закончится. Оно все время стоит перед глазами.
– Она отвернулась.
– Когда Бекки умерла, настала моя очередь.

– Прости, Моника, - пробормотал Люк.

– Это не ваша вина.
– Она, казалось, собралась с силами, и снова медленно повернулась к нему.
– Однажды доктор попросил у кого-то совета. Как можно кое-кого сломить. Он был так зол из-за того, что я ему не подчинилась.

– Это была Бобби?
– спросил Люк.

– Нет, мужчина. Доктор обращался к нему «сэр». Он сказал, что у него есть строптивые пленники.
– Она нахмурилась.
– Затем он спросил, что в таком случае сделает ВК. Я не знаю, что он имел в виду.

Люк знал. ВК. Вьетконг. Что возвращало их к буддийскому монаху.

– Моника, и что ответил этот мужчина?

– Он разозлился. Влепил доктору пощечину. Сказал, чтобы тот никогда больше не упоминал об этом. Потом он сказал, для того, чтобы сломить меня, нужно сделать из меня зверя. Мне пришлось бы забыть, что я человек, но у них ничего не получилось.

– В ее голосе прозвучала гордость.

– Ты сильная, - похвалил Люк.
– Никогда не забывай об этом.

Моника устало кивнула:

– Вы говорили, что знали Ангела.

Когда мы думали, что она без сознания и не может нас слышать.

– Да. Бекки рассказывала тебе, как они оказались в бункере?

– Отчим продал ее вместе с кузиной Мэнсфилду. Для сайта они оказались староваты. Но у отчима были и молоденькие. Сестры Бекки. Вот почему она пыталась сбежать. Она хотела вытащить их оттуда.

– Фамилия тебе известна? Бекки или отчима?

– Снайдер. У обоих. Жили в Атланте.
– Моника сосредоточенно нахмурилась.
– 1425 Кандера.

Люк затаил дыхание.

– Когда она там жила? И как долго?

– Может быть, полгода? Я не знаю.

– Откуда ее отчим узнал, что Мэнсфилд покупал девочек?
– поинтересовалась Сюзанна.

– От шлюх со стоянки дальнобойщиков. – В легких Моники раздался хрип, и тут же вошла сестра Элла.

– Вам необходимо уйти. Пациентке вообще-то пока еще запрещено разговаривать.

– Минутку, - попросила Моника.
– Отчим Бекки встречался с Мэнсфилдом на станции техобслуживания. Там он продал ему Бекки, Ангела и еще одну девушку. По-моему, третьей была дочка соседей. Но я точно не знаю.

– Достаточно, - приказала сестра Элла.
– Ей нужно отдохнуть. Вы сможете вернуться позже.

– Ты молодец, малышка, - тихо сказал Люк.
– Отдыхай. Я съезжу к дому номер 1425 по Кандера-стрит и попытаюсь отыскать отчима Бекки. Он первый претендент на ад.

Моника схватила его за руку:

– Спасите сестер Бекки. Она отдала за них свою жизнь.

– Я сделаю все, что в моих силах.

Атланта,

воскресенье, 4 февраля, 12 часов 15 минут

Люк припарковался перед тиром. Он не стал заходить внутрь, а молча сидел за рулем, уставившись на лобовое стекло. Сюзанна чувствовала его гнев, хотя внешне он выглядел окаменевшим. Он кипел от злости с тех пор как он вышел из жалкой квартиры на Кандера-стрит с пустыми руками. Отчим Бекки Снайдер там больше не жил. Никто не знал, куда они уехали. По крайней мере, такую историю рассказали ему соседи.

– Почему мы остановились возле тира?
– наконец спросила Сюзанна.

– Он принадлежит моему брату. Сюда... сюда я очень часто прихожу.

– Когда гнев берет верх и съедает тебя так, что ты больше не можешь думать ни о чем другом, - закончила она то, что он оставил невысказанным.

Люк повернулся к ней. Его глаза были чернее ночи.

– Когда я впервые увидел тебя, то сразу понял, ты поймешь.

– Я знаю эту ярость.

– И это я тоже знал.

– Люк, это была не твоя вина, - Сюзанна положила руку ему на плечо, но он отдернул ее.

– Не сейчас, - рявкнул он.
– Я просто сделаю тебе больно.

– Нет, не сделаешь. Ты не тот человек.