Убийство в Квель'Таласе

Халдарон делал хорошую мину при плохой игре. Хотя ему-то как раз не за что переживать, своего приятеля принц в обиду не даст, и с остальными он со временем сумеет поладить. Когда Лор’Темар начал рассказывать Каэль’Тасу про конфликт с квел’дореями, тот ответил, что в курсе, так как Роммат и Халдарон уже объяснили ему мотивы их изгнания. О суде за предательство речь не шла - как уж тут Халдарон сумел все убедительно объяснить, Терон мог только гадать. Сам бы он в свои объяснения на его месте не поверил.

Терон как никогда был рад, что у него есть обаятельный пройдоха Светлое Крыло, который благодаря умению располагать к себе любую власть спасает им обоим шкуры. Принцу еще можно было все рассказать честно, а вот почему так пренебрежительно отнесся к внутренней безопасности демон?

Еще до событий на Квель’Данасе Терону приходило в голову, что Иллидан и его высочество любовники. Тогда он отмахнулся от собственных подозрений, сочтя их неправдоподобными до нелепости, а теперь убеждался, что напрасно. У принца не только мозгов нет (И как его в Даларане считали одним из лучших выпускников? Банально за способности к магии? Или он, как его дед, умен в очень узких областях? Скорее всего, последнее, вроде бы эта его магия Пустоты до него вообще не была исследована, да и ментальная тоже не особо, раз вокруг его записей чуть ли не секту образовали.), у него еще и вкуса нет. Этот тип ведь даже на эльфа не похож… фиолетовокожий здоровенный крылатый демон-кал’дорей… для такого извращения, наверно, даже слов не существует.

Верзила-Иллидан обнимал его высочество за плечи, а недотрога-принц даже не вздрагивал. Они, по большому счету, не особо-то и скрывались, но почему-то Роммат и Халдарон думали, что это просто дружеские отношения. Терон видел, как кал’дорей тянет свои дикарские ручищи к принцу. Так обнимают свою собственность: уверенно, по-хозяйски. Но в то же время ласково, как и положено обращаться с юным любовником. Иллидан его балует, и, похоже, потому принц и позволяет себя за ниточки дергать.

Терона передернуло от отвращения, но уже привыкший к политическим интригам разум начал искать способы извлечь из замеченного выгоду. Интересно, а если нанять принцу учителей по государственному управлению, экономике и прочему, начать постепенно вводить в курс дел в Квель’Таласе?… Отказаться они с Иллиданом не должны, они же вроде пытаются поддерживать видимость самостоятельности принца. Перед большой публикой им это пока удается, возмущений по поводу выскочки чародея Ирниана Терон не слышал… Если принц будет более компетентен, а, погрузившись в дела своего народа сам, – и более отвественнен, возможно, ему удастся влиять на решения кал’дорея, хотя бы в тех же беспечных моментах постельного трепа после секса.

Мерзость какая, чего он от принца ждет… А с другой стороны, учиться-то все равно надо, а Терон же его в постель кал’дорею не подкладывал, сам решил…

А решил ли? У Иллидана столько возможнстей принудить было… Каэль’Тас не выглядел жертвой насилия, но дети и молодежь всегда легче приспосабливаются к, казалось бы, ужасным обстоятельствам. Когда у них это началось? Когда скрывались после потери власти? Или еще раньше, в оплату за обучение волшебному потоку? Ребенок хоть понимает, что это плохо, предлагать и соглашаться на подобное?

Надо аккуратно выяснить, добровольна ли эта связь. Но с Тероном принц наедине не оставался, был всегда с охраной. Стражу во дворце демонстративно сменили, поставили магов Ярости Солнца и немного бывших следопытов из того же клана. Иллидан или Роммат всегда находились рядом с Каэль’Тасом. Они, что, думают, что Лор’Темар попытается убить его высочество? Или боятся, что он перетянет принца на свою сторону? И то и другое просто глупо.

Впрочем, даже если бы Терон и нашел возможность поговорить с принцем наедине, с его-то умением деликатно вести беседы выяснить правду не получится.

«Ваше высочество, а ваши родители вам рассказывали, кто такие растлители малолетних?». «Мой принц, а этот ваш сюзерен не заставлял вас делать что-то, что вам не хотелось? Нет, не лечиться и тренироваться в фехтовании…». «Каэль’Тас, если в Запределье с вами произошло что-то очень стыдное, вы можете мне рассказать, и я найду способ сделать так, чтобы это не повторилось. И я никому не скажу, несмотря на то, что это именно я решил предать гласности события на Квель’Данасе».

Халдарон, услышав о его подозрениях насчет связи принца с кал’дореем, был, определенно, шокирован. Терону и самому они, будучи озвученными, показались параноидальным бредом или домыслами светских бездельников. Его воображение отказывало, когда он пытался представить себе секс между тощим подростком и… этим, рогатым, которому эльфы до плеча едва доставали. То есть, не то что бы совсем отказывало, но любые извращения и экзотика быстро приедаются, а когда ощущение разнообразия теряется, на передний план выходят удобство и практичность.

– Ты уверен, Лор’Темар? Я думал Иллидан его так, опекает просто. Он же тощий и ершистый, его так и хочется угостить конфеткой и потискать.

Терон скептически посмотрел на генерала. Он думал, его высочество вызывал у Халдарона другие желания.

– Не, правда. Ты же сам видел, как вокруг него маги любят крутиться, - Халдарон в задумчивости почесал кончик носа, и тут его осенило: - А у него же магичка была, Праудмур. Он говорил, что они дружат до сих пор.

Надо же, Халдарон был настолько хорошо в курсе дворцовых сплетен. Или это свежая информация? Теперь понятно, откуда у Каэль’Таса связи с нынешней верхушкой Кирин-Тора. Нехило. И кал’дорей позволил?

– Я почти уверен. Попробуй сам понаблюдать за ними.

Халдарон притих, задумавшись: у него явно были свои планы насчет его высочества, и осознать, что его соперником является могущественный чародей, способный разнести своей магией пол дворца, было, наверно, невесело.

– Это у него в дедушку любовь к странным зверушкам? – хмыкнул Светлое Крыло.

Лор’Темар скривился. Кстати, о Верре’Тасе, что это его не слышно? Почему упускает возможность заявиться во дворец со своим гаремом и напомнить следопытам кто тут родственник его высочества, светило магической науки и высокоцивилизованный старый развратник?

Халдарон пообещал попытаться выяснить природу и добровольность связи его высочества с кал’дореем. У него возможностей было больше: принц ему более-менее доверял, да и шпионам он мог дать задание просто проследить. Поговорить с Каэль’Тасом сразу у Халдарона не получилось: тролли вылезли из-за стен Тор’Ваты, и следопытам пришлось спешно выдвигаться на помощь тамошним отрядам. Как главнокомандующий, Халдарон вообще мог отдавать приказы прямо из столицы, но одна из причин, почему молодого генерала Светлое Крыло так любили рядовые следопыты и офицеры, было его стремление всегда прибыть на место конфликта и сражаться вместе со всеми, не отсиживаясь за безопасными стенами. Терон объяснял эту склонность наличием острого инородного тела в заду, а следопыты – храбростью и незазнайством. А теперь, несмотря на то, что возвращение его высочества на родину прошло вроде бы мирно и бескровно, лояльность армии как никогда была нужна Халдарону и Лор’Темару.

Халдарон вернулся через две недели, сэкономив время на обратном пути при помощи телепортации в столицу. Маги не слишком охотно сотрудничали с военными, опытный в боях клан Ярости Солнца Терона и все, что с ним связано, подчеркнуто игнорировал, поэтому о магической поддержке чаще всего приходилось договариваться в частном порядке. Халдарон вернулся довольный, с победой, не замедлил покрасоваться перед его высочеством и подарить ему трофейный амулет, снятый им с собственноручно убитого тролльского колдуна-вудуиста. Через пару дней генерал заявился в кабинет Лор’Темара и бесцеремонно уселся прямо на его стол, спасибо, хоть не на документы.

– Для начала я позвал его высочество в бордель развлечься по-взрослому, с девушками, - начал он свой рассказ совершенно будничным тоном, как будто ничего шокирующего в таком предложении особе королевской крови, да еще и несовершеннолетней не видел.

– Ты позвал его высочество в бордель? – переспросил Терон, заподозрив, что ему стал отказывать слух.

– Ну да! Я знаю хороший, обслуживание на уровне, - чуть не облизнулся молодой генерал и недоуменно покосился на изумленного собеседника.
– Лор’Темар, ему же сто семьдесят! Ему, может, и сравнить-то не с чем было! В Даларане своем все над книжками сидел… Ласки захотелось, а тут этот сам предложил и вот, пожалуйста…