Убийство - завтра

– Ну так деликатно объясните своему клиенту, что это чья-то шутка... или недоразумение... или каприз...

– "Мой каприз". Именно это сказал змей-искуситель, уговаривая Еву съесть яблочко.

Варни с трудом открыл глаза и посмотрел на меня с неприязнью:

– Но от меня чего вы хотите?

– Клиент требует, чтобы я установила, кто так шутит. Вы должны объяснить, что это значит, - и я указала на программу передач.

Ведущий призадумался, а когда начал говорить, голос его звучал вкрадчиво:

– Скажите, мисс, вы видели когда-нибудь мою передачу?

– Я буду неискренней, если отвечу "да". Как вы полагаете, у меня могут быть проблемы с досугом? Неужели я способна просиживать вечера перед телевизором?

– О, нет! Но если вы не знаете, что происходит в передаче, то я вам расскажу. У нас в студии собирается несколько собеседников. Это люди необычные - те, про которых говорят:

"Крыша поехала". Один доказывает, что Земля стоит на трех китах, второй - что каналы Марса прогрызли термиты...

– Дальше можете не продолжать. Я так и знала, что в вашем шоу полно полоумных...

– Я бы так не сказал, но публика собирается явно не "нормальная". Возможно, кто-то из таких людей решил подшутить над вашим клиентом. Ну как, годится?

– Нет. Это объяснение не тянет на двести баксов - а мне уплачено именно такая сумма. Нужно найти нечто более серьезное.

Сэм Варни размышлял еще минуту, и внезапно лицо его озарилось:

– Эврика! Я хочу предложить вам, мисс Зейдлиц, один верный способ разобраться в ситуации.

– Какой способ?

– Сегодня четверг, завтра пятница. Приходите завтра к нам в студию прямо на передачу. Вы будете в эпицентре событий.

Я не ожидала подобного предложения, но сделала вид, что Варни не застал меня врасплох.

– Хорошо. Однако я не принадлежу к тем помешанным, которые думают, что Земля плоская.

– И не нужно! У меня бывают разные гости. И чем больше они отличаются друг от друга, тем интереснее передача.

– И все-таки...

– Не отказывайтесь, мисс Зейдлиц! Вы сумеете подать себя - это ведь достойная цель, не так ли? Весь Лос-Анджелес узнает, какой консультант по конфиденциальным вопросам работает в городе. Подумайте.

– Что же я буду делать в студии?

– Мое шоу - это обмен мнениями, жонглирование версиями, пусть даже самыми абсурдными. Вот и сидите, слушайте, отвечайте на вопросы...

Я представила, как буду отражаться на тысячах экранов и рекламировать свое агентство... Ну что же, Джонни, тебе в твоем замызганном Детройте такое даже во сне не привидится!

– Вот и отлично, - вскинулся Сэм.
– Оставьте у моего референта свои координаты, и завтра за вами заедет машина. Вы будете выглядеть так же потрясающе, как сегодня? Еще лучше? О, Мэвис! Можно я буду называть вас Мэвис?

– Разумеется.

– А вы зовите меня Сэмом.

Я поняла, что аудиенция закончена.

Чтобы тебя запомнили, надо уметь уходить. Последняя фраза должна быть ударной. Этому в свое время меня научил Джонни.

– Сэм, я хотела бы узнать у вас одну вещь, - сказала я, вставая.

– Какую же, Мэвис?

Варни улыбался, но глаза его уже шарили по столу в поисках очередной бумаженции. Я сумела поймать его взгляд.

– Сэм, я никак не подозреваю вас. Но почему круги под вашими глазами точно такой же формы, как и эта обводка синим карандашом?

И я вздернула вверх программу передач.

Глава 2

В свое агентство я вернулась во второй половине дня. По дороге с телестудии заехала в кафе перекусить.

Ромейн тотчас поднял трубку, стоило мне набрать его номер. У меня было такое ощущение, что он сидел у телефона и ждал звонка. Выслушав мой бодрый рапорт, клиент что-то пробурчал и отключился. Возможно, его не вполне устраивало мое присутствие на завтрашней передаче и он ждал чего-то большего? Лично я была весьма довольна тем, как ловко обработала Сэма Варни.

Я сидела у молчащего телефона, листала бестселлер "Последняя ошибка Ланы", рассматривала фотографии Ланы и ее жениха и думала о том, что книгу правильнее было бы назвать "Последняя ошибка жениха".

Я добралась до последней страницы и вдруг услышала стук в дверь. Кто бы это мог быть? Я подняла голову и увидела посетителя. "Парень моей мечты", так бы я назвала свой собственный бестселлер, если бы кто-нибудь когда-нибудь вздумал выпустить его в свет.

Ну, это была порода!

Передо мной стоял красавец: высокий, но не дылда, накачанный, но не культурист. Черная взлохмаченная грива волос, печальные карие глаза, легкая богемная небритость и нервная линия скул - все это делало его неотразимым. Могу разве что добавить: парень производил двойственное впечатление. Он мог оказаться и выпускником Гарварда, и гангстером.

– Вы мисс Зейдлиц?
– спросил он.

Разумеется, его голос был глубоким и уверенным. Таким голосом можно открывать неприступные сейфы под названием "чужая жена" или "единственная дочь мультимиллионера".

– Я - мисс Зейдлиц. Простите, с кем имею?..
– я впервые растерялась, встала и начала переминаться с ноги на ногу.
– А, вы коммивояжер!

Посетитель снисходительно улыбнулся, сел в кресло и щелкнул стильной зажигалкой.

– Нет, я ничего не продаю, - сказал он, выпустив к потолку колечко дыма.

Я обратила внимание, какая красивая, натурального шелка, синяя рубашка выглядывает из-под спортивного пиджака. И все-таки кто он? Рука с сигаретой была ухожена, ногти аккуратно подстрижены.

– Зовите меня Эдди, - мягко произнес посетитель.
– Вообще-то, я Эдвард Клайд Стентон Говард.

– А вы можете звать меня Мэвис, - выдавила я из себя.

– Хорошо, Мэвис, - Эдди вновь обнажил в улыбке зубы.
– Некоторое время мы будем работать вместе.

– Да?..
– я уставилась на него, по-коровьи хлопая ресницами.
– Вы, наверное, окончили Йель?

– Нет, Гарвард.

Он закрыл глаза, как бы вспоминая дорогую альма-матер.

Это меня доконало.

Кстати, об альма-матер. Не могу претендовать на знание латыни, но, по-моему, альма-матер - особа женского пола, которая наставляет молодежь уму-разуму и учит разным штучкам. Один студент объяснил мне это слово именно так в ответ на мои настойчивые приставания, почему он упорно называет меня Альма-Мэвис.

– Видите ли, - Эдди затянулся еще раз и погасил сигарету, - мистер Ромейн счел необходимым, чтобы мы познакомились до того, как вы попадете на телепередачу Сэма Варни.