Убийство - завтра

Когда Майк остановил свой взгляд на мне, глаза его вспыхнули: я полагаю, что воображение дорисовало все, что скрывалось под моим платьем.

– Я - Мэвис Зейдлиц, - пришлось и мне посмотреть на Англичанина в упор.
– Тоже, между прочим, напрягаю извилинку насчет этого прорицания.

– Можете называть меня Майком, - ухмыльнулся он.
– Обожаю блондинок. Как правило, чем длиннее их ноги, тем короче эти, как вы их назвали, извилинки.

– Не обижай Мэвис, Майк, - вступился за меня Эдди.
– Беби знает свое дело. Что касается извилин, то разве кто-нибудь считал их у тебя?

– Так, может, посчитаемся?
– прищурил недобрые глаза Англичанин.
– И померяемся?

– Перестаньте! Вечно вы ведете друг с другом холодную войну!
– зубы Ромейна лязгнули.
– Вы забыли, что мне грозит смерть?

– Конечно, Рей, мы охраняем тебя, нет проблем, - отвлекся Майк.
– Что касается моих отношений с Эдди, то я как-нибудь разберусь с ним сам, без свидетелей.

Англичанин подошел к Сэму Варни и спросил:

– Так что там за красотка была на вашей передаче?

Сэм нервно сглотнул. Его тройной подбородок затрясся.

– Я знаю только то, что ее зовут Долорес.

– Расскажите подробнее.

Сэм развел своими пухленькими ручками.

– Мое шоу идет каждую неделю. Я собираю людей необычных, нестандартно мыслящих, чудаков, чудиков... Долорес возникла в моей передаче довольно случайно. Я обратил внимание на то, что она чрезвычайно привлекательна. Сама Долорес сказала, что интересуется вопросами свободной любви. Вот так она появилась в эфире.

Майк повернулся к Абигайль:

– А вы что скажете? У вас, должно быть, глаз наметанный...

Абигайль как будто очнулась и вздрогнула:

– Что? Где? Вы ко мне?

– К вам, бесценная моя. Что вам известно про эту "звезду телеэкрана"? Выкладывайте, нечего стесняться.

Абигайль воздела руки и потрясла ими:

– Что за люди собрались в этом доме! Я думала, что этот, - она указала на Эдди, - редкостный мерзавец, но второй - вообще какая-то тварь ядовитая!

– У меня есть принцип - не бить детей и старух, - рыкнул Майк.
– Боюсь, что сегодня я этот принцип нарушу.

Зеленый балахон на мисс Пинчет заколыхался: старуха тяжело дышала, ловила ртом воздух... И все же Абигайль сдержала себя и произнесла то, чего от нее добивался Майк:

– Долорес... я... впервые... увидела на передаче.

Сэм Варни выскочил вперед:

– Если вы хотите знать мое мнение, то эта девушка, назвавшая себя Долорес, очевидно, сморозила глупость. Хотела покрасоваться на телеэкранах, а потом испугалась и сбежала. Мы зря теряем время. Ничего страшного в этом доме не произойдет, я уверен.

– Вы все сказали?
– Англичанин бросил на Сэма испепеляющий взгляд. Так заткнитесь. Если девица хотела покрасоваться, то почему она назвала имя Рея?

– Ну, мне кажется... Друзья мистера Ромейна решили подшутить над ним... Долорес может быть подставной особой. Ее, скажем, попросили сыграть роль прорицательницы... Оригинальная шутка, не более.

Бабл подала голос, и все головы повернулись в ее сторону. Но женушка всего лишь попросила муженька наполнить опустевший стакан.

Майк подвел неутешительный итог:

– Раз никто ничего не знает про эту сучку-латиноамериканку, нам остается ждать утра.

Ромейн, который подавал стакан Бабл, пошатнулся. Потом выбросил руку вперед и согнул в локте: он смотрел на часы.

– Третий час. Полтора часа до собственной смерти. Противное ощущение...

– У вас уже вид покойника, - возвестила из своего кресла Абигайль.

Ромейн повернул напряженное лицо к Говарду:

– Эдди, проверь посты.

Когда Говард вышел, Абигайль продолжила мучить хозяина особняка:

– Да... Что же вы натворили такого, что вам угрожают?

– Кто угрожает?
– вскинулся Ромейн.

– Силы зла!

– Если вы не прекратите... Майк!
– несчастный посмотрел на Англичанина.

– Ладно тебе... Потерпи полтора часа.

Майк повернулся и тоже вышел.

Время тянулось медленно. Мне казалось, что я слышу, как секунды перетекают в минуты... Атмосфера в гостиной стала невыносимой.

Появился Англичанин и потянулся к своему стакану с виски.

– Ну что?
– выдохнул Ромейн.

– Снаружи все спокойно. Бенни стоит у парадного, Джо - у черного хода... А сквозь стены преступники еще не умеют проникать.

– Начало четвертого, - Ромейн не сводил глаз с наручных часов.
– Тебе не приходит в голову, Майк, что преступнику и не нужно проникать сквозь стены, что преступник уже здесь?

– А вот это ты видишь?
– Англичанин расстегнул пиджак и извлек пистолет.
– Хороша пушка?

Прошло еще полчаса.

В гостиную вернулся Эдди.

– Сейчас мы сделаем следующее, - прогудел Майк.
– Я буду стоять здесь, а Эдди станет вон там, у стенки, и всех "гостей" возьмет под прицел. Ты, Рей, будешь как бы в изоляции Никто не посмеет приблизиться к тебе даже на дюйм.

– А я?
– встрепенулась Бабл.
– Я хочу в минуту опасности быть рядом со своим мужем!

– Нет, милая, мы никого не подпустим к хозяину. Никого.

– Какая гнусность!
– Бабл закатила истерику.
– Что вы себе позволяете?! Рей! Я не хочу...

Внезапный телефонный звонок ударил, как хлыстом.

Все, кто был в гостиной, уставились на аппарат. Ромейн едва не отдал концы, Бабл затрясло, моя кожа вновь покрылась пупырышками, Сэм вцепился в свою софу, как утопающий плотик. Только Говард и Англичанин были хладнокровны.

– Трубку возьму я, - сказал Майк.

Он подошел к телефону.

– Алло! Говорите... Нет, это Майк... О'кей, сейчас позову...
– Майк положил трубку на стол и подошел к Ромейну.
– Это Долорес. Она намерена поговорить с тобой.

– А... Нельзя ли сказать, что я... что меня здесь нет?

– Зачем?
– Майк пожал плечами.
– Что ты теряешь, если выполнишь просьбу этой девчонки? Может, она скажет, что пошутила. Не бойся, я этих козявок буду держать на прицеле. Иди к телефону. Телефонная трубка не стреляет.