Украденный ключ

Соболев понимающе кивнул и одним глотком допил оставшийся кофе. Предложил помыть кружки, но Карпатский лишь махнул рукой, заверив, что сделает это позже сам.

Уже из машины он связался с Марией Зайцевой и выяснил, что та все еще находится в гостинице на Медвежьем озере, что было невероятной удачей: Карпатский был уверен, что к этому времени все разъехались и ее придется искать где-нибудь в Москве, а то и гораздо дальше, или говорить по телефону, что он не любил. Когда у тебя есть только голос собеседника, сложнее понять, не скрывает ли он что-то, не врет ли тебе.

В гостинице Карпатский первым делом попросил позвать хозяйку. Юлия Федорова, конечно, не обрадовалась, снова обнаружив его в главном холле. Это не просто ощущалось, а было видно невооруженным глазом. Но все же она не стала прятаться, а, скрестив руки на груди и вздернув подбородок, поинтересовалась:

– Что еще вам от меня нужно?

– Хотел уточнить: вы прежде когда-нибудь видели тот… сувенир, который вам передала Полина?

Федорова нахмурилась, не сразу сообразив, о чем он говорит.

– Ту монетку? Да я понятия не имею, вы же ее сразу забрали, я даже рассмотреть не успела.

Ловушка не сработала, и Карпатский достал из кармана легкой ветровки небольшой пакетик, в котором теперь хранилась вещица, протянул его Федоровой. Та присмотрелась, вероятно, разглядела символ и слегка побледнела.

– Я знаю этот символ.

– Да, он был на надгробии, – кивнул Карпатский, давая понять, что это ему известно и не очень-то интересует. – Я о другом. Представьте, что перед вами не монета, а медальон. Вы ни на ком такого не видели?

Федорова снова нахмурилась, вспоминая, и через какое-то время беспомощно помотала головой.

– Простите, не припомню такого.

Что ж, оба выстрела мимо. Но у него остался еще один вопрос. Он вывел на экране смартфона часть записи с камер, на которой неизвестная ему горничная составляла бутылки с водой в шкафчик на кухне для персонала, а Федорова сидела за одним из столиков.

– Помните этот момент? Знаете женщину?

– Конечно! – Теперь Федорова с готовностью и даже некой радостью кивнула. – Это одна из наших горничных.

– Вы хорошо ее знаете? Как ее зовут?

Собеседница в очередной раз сосредоточенно нахмурилась, после чего виновато пожала плечами.

– Так сразу не скажу. Я в лицо ее хорошо знаю, примелькалось, но как зовут – не помню. У нас плавающая загрузка, поэтому в постоянном штате не так много горничных, те работают по графику. А когда потребность в персонале резко возрастает, агентство присылает нам дополнительных сотрудников, временно. Вот это одна из них.

Выражение на ее лице вдруг переменилось, когда в глазах мелькнула догадка.

– Вы ее подозреваете? Думаете, она имеет отношение к исчезновению Марианны?

– Нет, к исчезновению Марианны она определенно отношения не имеет, – признал Карпатский. – Просто она заходила в номер Нурейтдиновых, а я понял, что не знаю, кто это. Мне нужны ее имя и контактные данные, чтобы поговорить. Сами понимаете, я должен отработать весь персонал, имеющий доступ к мастер-картам.

– Да, конечно. Я могу запросить информацию в агентстве.

– Будьте так любезны.

– Еще чем-то могу вам помочь?

Расхожая фраза немного резанула слух: этот вопрос явно значился в каких-то стандартах для сферы обслуживания. Интересно, где Федорова умудрилась ее подцепить? Она вроде просто удачно вышла замуж, причем довольно рано, вряд ли успела поработать в подобном месте. Впрочем, он не знал наверняка и сделал себе мысленную пометку уточнить.

– Нет. Теперь мне нужно еще раз поговорить с одной вашей гостьей.

Федорова недовольно поджала губы, но препятствовать не стала, поэтому он спокойно поднялся на третий этаж и постучал в триста шестнадцатый номер.

Мария Зайцева ждала его. В комнате было прибрано, хотя горничные еще не приходили сегодня, судя по тому, как была заправлена кровать. Женщина предложила ему чай, но он отказался.

По его данным, ей было тридцать шесть лет, и она выглядела ровно на этот возраст. Темно-русые волосы, светло-карие глаза, средний рост, неплохое телосложение. Не красавица, но и ничего отталкивающего в ней не было. Таких женщин много. Ты вряд ли остановишь на ней взгляд на улице или в общественном транспорте, но если познакомишься поближе и она понравится тебе в общении, будет несложно убедить себя в ее внешней привлекательности.

Зайцева выглядела немного взволнованной. Это легко объяснялось его визитом: люди часто нервничают при общении с полицейскими, а повторный разговор тревожит их еще сильнее. Но в ее волнении ему виделось что-то еще. Возможно, чувство вины. Она определенно или где-то соврала, или недоговорила.

– Не знаю, чем еще я могу помочь, я уже все рассказала в прошлый раз. Меня вообще не было здесь в ночь похищения девочки…

– Первой девочки, но не второй, – заметил Карпатский, по ее приглашению присаживаясь на единственный в комнате стул.

Сама Зайцева села на кровать.

– Ну да, – согласилась она. – После первого случая никого не выпускали. Но ведь вторая девочка нашлась?

– Нашлась. А вы, насколько я помню, хотели уехать, еще когда пропала первая, бронирование у вас было до воскресенья, а сегодня понедельник, но вы остались. Почему?

– Почему я хотела уехать раньше или почему задержалась дольше?

– Меня интересуют оба вопроса.

Она ответила не сразу. Несколько смущенно опустила голову и принялась ковырять пальцами одеяло, застилающее постель.

– То, что случилось с девочкой, меня взволновало и напугало. Скажу честно, я сейчас переживаю не лучший период. Мне трудно контролировать эмоции. И когда все это случилось, моим первым порывом было сбежать. Потому что… Ну, знаете, когда кого-то похищают, обычно это плохо заканчивается. Мне не хотелось быть здесь, когда окажется, что девочку… убили или с ней произошло еще что-нибудь ужасное. Поэтому моим первым порывом стало желание сбежать.

– А почему же вы решили задержаться?

Зайцева пожала плечами.