Украденный ключ

– Вот как?

– Да. Савин описал ее как типичную Бабу-ягу.

– То есть ведьму? Вот и Нурейтдинов говорил про ведьм.

– Да. А еще про ведьму сказала моя новая знакомая. Только я опять забыла спросить, как ее зовут.

Влад посмотрел на Юлю, недоуменно хмурясь, но через пару мгновений его лицо просветлело.

– Ты про ту пожилую даму, которую не видел никто, кроме тебя?

Юля закатила глаза и покачала головой.

– Она настоящая, Влад. У меня нет галлюцинаций. И видений тоже.

– Откуда ты знаешь? – весело подначил он. – Мне тоже казалось, что девочка в лесу была настоящей. Да и парень в коридоре выглядел реальней некуда.

– Но в отличие от твоих видений эта дама вполне адекватно общается, – возразила Юля, недовольно поджав губы. – Реагирует на вопросы, слушает мои ответы. И вообще… У нас тут и так слишком высокая концентрация людей со способностями на квадратный метр. Ты со своими видениями. Савин с вещими снами. И это я еще молчу про Нурейтдинова и его магию! Если добавить к вам Диану, которой теперь тоже что-то снится, то мне в этом ряду уже просто не останется места…

– А что, если эта дама и есть ведьма, которая живет в лесу за озером? – загадочным тоном предположил Влад. Впрочем, не скрывая того, что просто шутит, за что Юля недовольно толкнула его плечом. Он не сдержал смешок. – Прости, это нервное.

Взгляд супруги это не смягчило, и он обнял ее за плечи, чтобы привлечь ближе и быстро поцеловать в висок. Только тогда Юля наконец улыбнулась. Однако улыбка не задержалась на ее лице.

– Слушай, а если это действительно ведьма… ну, в смысле, похитила девочку и вообще обитает тут поблизости… Что мы будем делать? Что вообще делают с ведьмами?

– Сжигают на кострах? – предположил Влад после небольшой паузы. – Или топят.

– Не путай настоящих ведьм и ложно обвиненных в колдовстве, – проворчала Юля. – Хотя Настасья была вполне себе ведьмой, но ее утопить смогли.

– Потому что нарисованный с нее портрет забрал часть ее силы. Может, и в этот раз сработает? Как там у Савина с художественными способностями? Портрет по памяти осилит?

Она снова выразительно ткнула его локтем под ребра, призывая быть более серьезным, и предложила:

– Может, сам попробуешь? Вдруг и эта способность у тебя осталась?

– Или меня лишили ее вместе со слепотой, – задумчиво протянул Влад, и на этот раз его тон действительно прозвучал вполне серьезно. – И не просто так. Ведь есть вероятность, что произошедшее со мной чудо – результат колдовства. Не зря же у меня на лбу был почти такой же символ, как на той могиле.

Юля посмотрела на него с заметной тревогой, а потом сама прижалась теснее, теперь обняв руками его колено. В подвальчике повисла тишина, а свет круговой лампы стал заметно слабее.

– Слушай, а ты уже завтракала? – неожиданно поинтересовался Влад.

– Нет, только кофе попила, – призналась Юля. – Аппетита не было.

– Аппетит приходит во время еды, как говорят. Так может, бросим это все и пойдем поедим? Я тоже еще не завтракал. И честно говоря, ужасно голоден.

Юля легко согласилась. Что делать с ведьмой, она все равно не знала.

Глава 20

17 мая, понедельник

г. Шелково

После весьма неприятного пробуждения от ночного кошмара Карпатскому не удалось снова уснуть. С полчаса он промаялся в кровати, ворочаясь с боку на бок и прокручивая в голове то образы из сна, то материалы расследования, а потом встал и отправился на кухню. Шел четвертый час утра, за последние двое суток он спал слишком мало, но знал, что сейчас все равно уснуть не сможет. И утомительно бесполезному лежанию в постели предпочел работу.

Пока не слишком новый ноутбук просыпался и приходил в себя, успел свариться кофе. Налив большую кружку, Карпатский бросил в нее три ложки сахара и устроился за кухонным столом.

«Ну и кто после этого слишком доверчив и смотрит поверхностно?» – слова девочки-старухи из сна все еще звучали в голове, заставляя думать, что он что-то пропустил. И мозг довольно быстро нашел изъян в его прежних рассуждениях: если он допустил, что «феей», забравшей маленькую Полину, могла быть ее родная мать, надевшая парик и разрисовавшая лицо, то почему так быстро сбросил со счетов Федорову? Она ведь тоже могла разрисовать лицо, и плохо знающая ее девочка уловила лишь общий образ, не сопоставила его с реальной тетей. Как минимум стоило проверить ее передвижения вечером и, возможно, ночью.

Однако после часа изучения записей Карпатского ждало разочарование: хозяйка гостиницы довольно рано ушла в номер, в котором жила, и не покидала его до самого утра. Никаких следов манипуляций с записью тоже обнаружить не удалось. Единственным примечательным эпизодом стало странное поведение ее мужа, которое Карпатский понять не смог, поэтому пока просто отметил. Со стороны выглядело так, словно мужчина галлюцинирует, но он вроде ничем не злоупотребляет. Карпатский решил, что при случае надо бы проверить, нет ли у Федорова какой-нибудь психиатрической истории.

Выкурив на балконе еще одну сигарету, он долил в кружку кофе. Простояв больше часа на подогреве, тот приобрел неприятный привкус, но сахар его сгладил. Для очистки совести Карпатский нашел среди записей еще два интересующих его эпизода: уборку номеров Марианны и Полины. По графику там убирались разные горничные, с обеими Карпатский переговорил еще накануне и ни одна не вызвала у него подозрений. Обе уверяли, что не заметили во время уборки никого постороннего рядом с интересующими его комнатами или собственными тележками. Но стоило убедиться лично, а накануне времени не хватило.

Первой обнаружилась запись из коридора, где находился номер Полины. Стараясь игнорировать неприятную резь в глазах, Карпатский на небольшом ускорении просмотрел, как горничная постучалась пару раз, потом открыла номер собственной ключ-картой, аккуратно заглянула, убедилась, что никого нет, распахнула дверь и занялась своей работой. Что именно она делала внутри, конечно, не было видно, но время от времени женщина возвращалась к тележке: то чтобы взять какие-то моющие средства, то чтобы выбросить грязные полотенца.

Внезапно в коридоре появилась еще одна горничная. Карпатский напрягся и вернул воспроизведение к нормальной скорости, неосознанно придвинулся ближе к экрану, хотя качество записи и угол, под которым она велась, все равно не позволяли разглядеть лицо подошедшей к номеру женщины.

Та сначала остановилась у тележки, осмотрела ее, потом шагнула за порог комнаты и скрылась из вида. Ее не было в кадре секунд тридцать, после чего она вышла, взяла с тележки упаковку воды и понесла к лифту.