Умершее воспоминание

— Хей, друг, — улыбнулся он, заговорщически оглядываясь назад.

— Хей, — устало отозвался я.

— Что насчёт нашего секрета?

Мне понадобилось время, чтобы понять, о чём говорит испанец.

— Сегодня я без них, — честно признался я. — Оставил всю упаковку дома, чтобы не было соблазна. Надеюсь, смогу уснуть, потому что без этих лекарств у меня начинается жуткая бессонница.

— А когда ты пил их в последний раз?

— Вчера утром. Но мне правда нужно было это, я… я ездил в гости.

Глаза Карлито загорелись, и он шёпотом спросил:

— К Эвелин?

Я кивнул со слабой улыбкой.

— И как оно?

— Никак. Она обо мне забыла.

— В смысле разлюбила?

— В прямом смысле забыла. Не помнит она меня, не помнит, кто я такой.

— Тебе обидно?

Вздохнув, я растеряно пожал плечами.

— Сам не знаю. Наверное. Чёрт, да конечно обидно! Это неприятно, когда о тебе забывают!

ПенаВега дружески похлопал меня по плечу.

— Всё ещё будет, — тихо сказал он, — амнезию можно вылечить.

— Я знаю. Но я не хочу думать об этом сейчас.

— Тогда отдыхай. — Он встал с кресла и улыбнулся. — Мы приземлимся только через три с половиной часа, у тебя предостаточно времени для того, чтобы выспаться.

После Британии и Франции, где прошло сразу три концерта, мы отправились в Германию. Когда наш самолёт приземлился в Берлине, я вдруг вспомнил, что сейчас здесь живёт Чарис. Я даже удивился своей забывчивости, как можно было об этом не вспомнить? Выходя из самолёта, я успокоил себя мыслью, что Берлин большой и встретиться на улицах этого города с Чарис почти нереально.

И, возможно, это действительно было нереальным, потому что я встретил Чарис не на улице, а в ресторане.

Отправив свои сумки в отель с Кевином и Кеннетом, мы поехали в ближайший ресторан. Им оказался «Имбисс 204», который сразу приглянулся мне и по интерьеру, и по блюдам, которые здесь подавали. Может, это случилось только потому, что я был голодный, как волк.

Чарис подошла ко мне сама, это произошло, когда мы с парнями ждали свой заказ. И, признаться, я приятно удивился, увидев её.

— Какая внезапная встреча, — с улыбкой сказала она, подойдя к нашему столу. — Привет, Логан. Привет, парни.

Я встал, чтобы обнять её, и что-то сразу заставило меня насторожиться. Тогда я ещё не понял, что это было.

— Здравствуй, Чарис. Рад тебя видеть.

— И я тебя. Я слышала, что вы прилетаете в Германию в рамках мирового тура, но даже предположить не могла, что встречу вас здесь.

— Мы тоже, — мрачно проговорил Джеймс, угрюмо рассматривая салфетницу.

— Прекрасный ресторан, — произнесла Чарис, не придав значения реплике Маслоу, — мы постоянно здесь едим.

— Мы? — насторожившись ещё больше, переспросил я.

В лице моей бывшей сразу же произошли какие-то изменения, она испугалась, но уже через мгновение невозмутимо ответила:

— Ну, да. Мы. Я и родители.

Стараясь понять, за каким столиком сидела Чарис, я рассматривал посетителей у неё за спиной. Вдруг на глаза мне попался очень знакомый молодой человек, и я просто вскипел от гнева, увидев его. Кровь мгновенно хлынула к лицу, я покраснел и почувствовал жуткую боль в голове.

— А мы только что пришли сюда, — дружелюбно поддерживал разговор Карлос, — поэтому пока не успели оценить здешнюю кухню.

— Я уже ухожу, но уверена, что кухня вам понравится.

Я заметил в руках бывшей сумочку. Видимо, Чарис действительно собиралась уходить.

— Этот ресторан действительно нравится тебе? — спросил я, всеми силами сдерживая эмоции. — Или тебе нравятся люди, с которыми ты сюда ходишь?

Сначала Чарис хотела обернуться назад, но вовремя себя остановила. Придав своим бесстыжим глазам удивлённый вид, она спросила:

— О чём ты, Логан?

— Я всегда думал, что каждый из людей заслуживает второй шанс, — грубо выдал я и почувствовал, как от напряжения у меня вздулись вены на шее. – Но, видимо, ты, мерзкая паршивая сука, единственная из всех, кто его не заслуживает!

Чарис испуганно на меня смотрела, парни что-то говорили, но я пропускал их слова мимо ушей. Сердце разрывало грудную клетку изнутри, мысли в голове оглушительно кричали.

— Я поверить в это не могу! — сказал я Чарис и почувствовал, как ярость, наполняющая в тот момент всё моё существо, исказила моё лицо. — Порой мне кажется, что тебе даже нравится тот позор, в который ты погрузила себя! О, ты ведь знаешь, насколько сильно унизилась передо мной! Знаешь! И тебе твоё унижение доставляет удовольствие! Могу поспорить, ты ещё с большим наслаждением раздвигала перед этим подонком ноги после моей не менее унизительной пощёчины в тот день!

Пока я тянулся за своей тарелкой, Карлито сумел вовремя среагировать и крикнул:

— Беги, Чарис!

Испуганно вскрикнув, она побежала в сторону выхода, и я бросил тарелку ей вслед. Та вдребезги разбилась о стену, ни осколком не задев Чарис.

— Сука! — заорал я, что было мочи. Грудь разрывало на части от мерзкого чувства обиды. — Ё…ная шлюха! — Заметив Дейла, сидящего за дальним столом, я схватил со стола ещё одну тарелку.

— Чувак! — испугался Кендалл и отобрал у меня посуду. — Ты что, хочешь остаться без обеда? Остынь!

Но для меня в тот момент не существовало ничего, кроме этого бессовестного наглеца, сидящего в противоположной стороне зала.

Увидев мой гнев, Дейл привстал и с вызовом на меня уставился. Я уже был готов сделать шаг навстречу сопернику, когда, словно сквозь туман, услышал голос Джеймса:

— Держите его, парни.

Я пришёл в себя только после того, как Мик дал мне пощёчину. От этой яркой вспышки гнева я даже не помнил, что со мной происходило.

— Чарис… — почему-то проговорил я и тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. — Чёрт… Где она? Где Дейл?

— Чарис убежала ещё до того, как ты взял в руки вторую тарелку, — поспешил объяснить Кендалл, — а Дейла ты очень сильно ударил по лицу. И бросил в него стул. А потом он тоже убежал, трусливо поджав хвост.

Оглядевшись, я поймал на себе осуждающие взгляды. Посетители ресторана были напуганы, кто-то из девушек прятался за спинами своих молодых людей.

— Не обращаем внимания, — постарался сгладить неловкую ситуацию Мик, — парень немного переволновался, с кем не бывает, правда? Продолжайте кушать, пожалуйста.