Умница

Самсонов не был дипломатом и хитрецом, он был бойцом, но битва, которую он вел, требовала дипломатии и хитрости, поэтому он лавировал изо всех сил. Как говорится, на войне, как на войне. Приближалась дата заседания правления, и Самсонов с утра до вечера был занят тем, что обрабатывал нужных людей, сплачивал ряды своих сторонников.

Однажды Нина услышала в приемной знакомый голос. Она сидела рядом с Кларой Федоровной спиной к ожидавшим посетителям и не могла видеть говорившего, но сомнений быть не могло: это был Константин из «Градстройинвеста». Нина замерла.

– Да что же это такое? – говорил Константин негромко, но со страстью. Это же ни в какие ворота не лезет. Неужели он не понимает – еще какой-нибудь месяц, и мы закончим реорганизацию. Тогда это хозяйство будет стоить в разы дороже…

– Тише, Костя, – произнес другой голос. Очевидно, это был бухгалтер Ревич.

– Да плевал я! – повысил голос Константин. – Я не собираюсь молчать, я ему все выскажу.

– Конечно, выскажешь, только успокойся, – пробормотал Ревич.

Минуту они молчали. Потом Константин сказал:

– Слушай, до нас тут дело не скоро дойдет. Пойдем, покурим.

– Ты же бросил!

– Бросишь тут… Пошли.

Мужчины вышли из приемной. Когда за ними закрылась дверь, Нина выждала некоторое время, потом под каким-то предлогом сбежала в свою комнату и не показывалась оттуда до конца дня.

Больше она Константина не видела. Много позднее она обнаружила его фамилию в списке руководителей проекта «Зарядье XXI век». Для молодого менеджера это было огромным повышением.

За несколько дней до заседания правления Самсонов куда-то исчез. Никто, в том числе в руководстве банка, не знал, где он и чем занимается. На время своего отсутствия Самсонов назначил вместо себя не первого или второго заместителя, а начальника службы безопасности Синицына, имевшего ранг третьего зама. По всей видимости, только с Синицыным Самсонов и поддерживал связь. В любое другое время такое назначение вызвало бы много пересудов, но в царившей суматохе было воспринято как должное.

Синицын отказался занимать кабинет Самсонова и осуществлял руководство из своего, очень скромного. Держался он подчеркнуто просто, не изображал из себя высшее начальство и в ответ почти на любой вопрос говорил: «Это решит Павел Михайлович, когда вернется». Себе он оставил только организационную подготовку к заседанию правления. Он тщательно проверил работу, проделанную Кларой Федоровной и Ниной. Нина убедилась, что, не будучи сам финансистом, Синицын великолепно ориентируется во всех бумагах. Он дал несколько очень разумных указаний, а накануне заседания, когда все было полностью готово, неожиданно отправил по домам, в двухдневный отпуск, Клару Федоровну, Марину, Нину и всех остальных сотрудников с двенадцатого этажа, если они не являлись членами правления. Битва Самсонова с оппозицией должна была произойти без свидетелей.

Оказавшись дома и едва раздевшись, Нина рухнула в постель. «Как же я устала», – пробормотала она, проваливаясь в темную пропасть сна без сновидений.

Проснувшись, она не сразу сообразила, какой на дворе день и какое время суток – утро или вечер. Она приняла душ, поела и снова заснула. Так она проспала все главные события и только задним числом узнала, что произошло.

Самсонов явился на правление ровно в назначенный час. Ничего никому не объясняя, он открыл заседание.

Оппозиция хорошо подготовилась и рвалась в бой. Самсонов держался со всеми подчеркнуто корректно. Если оппозиционеры опасались, что он будет их зажимать, не давать слова, то они ошиблись.

Правление состояло из двадцати одного члена. По предварительным оценкам восемь из них твердо стояли за Самсонова, семь были решительно против, остальные колебались. Самсонов дал выступить всем желающим. Один за другим оппозиционеры поднимались и перечисляли свои претензии к генеральному директору. У всех главной темой был проект «Зарядье»; по убеждению оппозиции, это была безумная затея, которая должна была неминуемо погубить банк.

Аргументы оппозиции явно производили впечатление на колеблющихся. Те переглядывались, шушукались и глядели встревоженно на директора или, напротив, прятали глаза.

Наконец слово взял Самсонов. Он поблагодарил выступавших за их радение о судьбах «Градбанка», принципиальность и конструктивную критику, которую он обещал учесть в работе.

А потом он взорвал бомбу. Бомба заключалась в сногсшибательной новости: генеральный директор «Градбанка», действуя через дочерние компании, продал одним махом большой пакет активов, включавший сотню с лишним предприятий городского коммунального сектора. Почти все эти предприятия были невелики сами по себе, но, когда Самсонов их перечислил, всем стало ясно, что «Градбанк» потерял, а кто-то приобрел солидный кусок коммунальной отрасли, дававший владельцу реальное влияние в городе.

Обескураженные члены правления атаковали директора вопросами. На первый вопрос: «Зачем вы это сделали?» – ответ был ясен: Самсонов накапливал финансовые ресурсы для участия в проекте «Зарядье». С этим дополнительным вливанием вопрос о финансировании проекта уже не выглядел безнадежным. Следующий вопрос: «Кто покупатель? Кому вы это продали?» – члены правления задали чуть не хором.

Самсонов выдержал эффектную паузу, потом объявил спокойно:

– «Атласу».

Когда до членов правления дошел смысл сказанного, в зале заседаний поднялся гвалт. Пойти на сделку с главным конкурентом «Градбанка», уступить ему великолепный пакет активов… Это было безумие!

Самсонов подождал, пока шум утихнет, и стал спокойно объяснять. Оказывается, эту операцию он задумал давно и готовил ее в секрете по соображениям безопасности. Идея была в том, чтобы на заключительном этапе подготовки к конкурсу обзавестись за счет самого опасного конкурента дополнительными финансовыми ресурсами, которые могли решить дело в пользу «Градбанка». В то же время «Атлас» получал активы, хотя и очень ценные в перспективе, но требующие немедленных инвестиций для поддержания текущей ликвидности и необходимой реорганизации. Это должно было дополнительно связать конкуренту руки.

– Но в «Атласе» ведь не дурачки сидят. Почему они на это согласились? – недоумевали члены правления.

– Ну, не сразу согласились. Пришлось их долго соблазнять, – отвечал Самсонов. – В конце концов победила жадность. Они уже давно зарились на этот наш бизнес, который им нужнее, чем нам, ведь «Атлас» хочет контролировать город. В своей победе на конкурсе они уверены и решили убить двух зайцев. Да и грешно было бы им упускать такой шанс – ведь я отдал им эти активы за полцены.

– Что?!..

– Да, за половину того, что они реально стоят. Иначе «Атлас» не согласился бы – там, как вы верно заметили, сидят не дурачки.

В зале заседаний опять поднялся гвалт. Взбудораженные донельзя члены правления говорили все разом, перебивая друг друга и переходя на крик. Две дубовые двери не могли полностью погасить этот шум – он был слышен на этаже. По-видимому, именно на такой случай Синицын всех оттуда эвакуировал.

Чтобы успокоить страсти, Самсонов объявил перерыв.

После перерыва оппозиционеры начали новую атаку. Они считали, что их дело в шляпе: директор сам признался в разбазаривании активов банка. Видимо, у него это был жест отчаяния, ничего другого ему не оставалось. Теперь нужно было его только добить.