Умри за меня

Уже год как Харрингтон пытался ставить ему палки в колеса. Момент смерти Клэр выглядел слишком мрачным и жестоким. Но Ван Зандт разбирался в индустрии и знал, что продается. Сцена, в которой задушили «Клотильду», осталась в Behind Enemy Lines, хотя Харрингтон из-за нее беспрестанно дергался.

Но теперь Харрингтону нечего дергаться. Ван Зандт систематически подталкивал его к уходу, а этот кретин даже не замечал этого.

— Черт возьми, Харрингтон, я так хорошо спал, — из-за Грегори Сандерса, его следующей жертвы. — Скажи мне, что ты хочешь, и я пойду спать дальше.

Повисла долгая пауза.

— Эй! Ты еще там? Если ты меня разбудил просто так, то…

— Я здесь, — ответил Харрингтон. — Джагер хочет, чтобы ты как можно скорее отдал боевые сцены.

Вот оно что. Значит, Джагер, наконец-то, указал ему на дверь. Давно пора.

— Он хочет получить их во вторник, — добавил Харрингтон. — В девять утра.

Появившаяся радость тут же испарилась.

— Во вторник? Он, что, рехнулся?

— Джагер говорил на полном серьезе.

И Харрингтон, по-видимому, тоже. Он говорил так, будто каждое слово тянули из него клещами.

— Он говорит, что ты и так задержал их на месяц.

— Гения нельзя принуждать.

Еще одна пауза. Он, кажется, услышал, как Харрингтон заскрипел зубами.

Было бы очень забавно подвесить этого придурка на цепях.

— Он хочет получить несколько боевых сцен из Inquisitor, чтобы показать их на Pinnacle, — опять пауза. — У нас там площадка.

— На Pinnacle?

Среди производителей видеоигр считалось очень престижным получить площадку на Pinnacle. Фактически это означало реализацию по всей стране, что, в свою очередь, привело бы к расширению его аудитории до нескольких миллионов человек. Это меняло все. Pinnacle ждать не мог. Это реальный срок.

— Если ты меня обманываешь, Харрингтон…

— Нет. Это правда, — в голосе Харрингтона прозвучала растерянность. — Джагер получил приглашение сегодня вечером. Он поручил мне связаться с тобой, чтобы сцены были закончены ко вторнику.

Он только-только приступил к боевым сценам, но как-нибудь справится. До сих пор он все свое время занимался тюрьмой.

— Хорошо. А теперь дай мне поспать.

— Успеешь до вторника? — допытывался Харрингтон.

— Это касается только меня и Ван Зандта, — в его голосе звучало презрение. — Но скажи ему, что я свяжусь с ним до вторника.

И повесил трубку. Этот Харрингтон заслужил, чтобы его выставили пинком под зад. Он не желал двигаться дальше, его мог обойти любой идиот.

Он выбросил Харрингтона из головы и перекинул ногу через край кровати.

Наложив смазку на культю, он подхватил протез и легким движением, которое выработалось за многие годы тренировок, пристегнул его в нужном положении. Встреча с Ван Зандтом ломала весь его график. Ему придется перенести визит к Грегори Сандерсу с утра вторника на поздний вечер. Но в полночь он в любом случае получит свой следующий крик. Он сел за компьютер и написал письмо Сандерсу, в котором сообщил об изменении планов. И поставил подпись с уважением, Э.Мюнх.

Он знал, раз речь зашла о Pinnacle, не стоит злоупотреблять терпением Ван Зандта. Тот признавал его гениальность, а ему придется принести в жертву свое искусство, чтобы завершить анимацию вовремя. Если он и не успеет довести ее до ума, все равно придется предъявлять, чтобы порадовать ВЗ. Лучше недоделки от Фрейзера Льюиса, чем все то, что выдавал Харрингтон. Он подумал о видео с Уорреном Кизом, который размахивал мечом. И о Билле Мелвилле с кистенем. Несмотря на все утверждения последнего, что он специалист по боевым искусствам, с кистенем должного ритма не получилось. Что, в конце концов, он Мелвиллу и продемонстрировал. И обнаружил, что удар кистенем по человеческому черепу ощущается иначе, чем по головам свиней, на которых он упражнялся. Свиньи умирали быстро, но Билл…

Он вытащил видеокассету из своей, аккуратно рассортированной, коллекции и улыбнулся. Черепная коробка Билла со стуком разлеталась вдребезги. Этого вполне достаточно для грандиозной «развлекательной империи».

Он съест что-нибудь по-быстрому, отключит телефон и интернет, чтобы ни на что не отвлекаться, и создаст сцену битвы, которая осчастливит ВЗ. А Харрингтон останется с носом. В конце концов, ничего другого тот и не заслуживал.

Понедельник, 15 января, 00 часов 35 минут

Смертельно уставший, голодный и все еще сильно озадаченный реакцией Софи на стоянке, Вито шагнул за порог своего дома и оказался на поле боя. Несколько секунд он неподвижно стоял и смотрел на бомбежку бумажными шариками, которые летали по его гостиной. Довольно дорогая ваза стояла на опасном расстоянии от края углового столика, а его диван оказался выдвинутым в центр комнаты. Одного взгляда хватило, чтобы понять, здесь царит осадное положение.

Потом бумажная пуля ударила его в висок, и Вито удрученно заморгал. Он поднял вражеский снаряд и нахмурил брови, когда увидел, что в бумагу завернуто грузило из его рыболовного снаряжения. Ребята явно улучшили качество своего оружия.

— Эй! — мимо него вновь пролетели бумажные шарики. — Коннор! Данте! Прекратите! Немедленно!

— О, Боже, — раздался голос из кухни. Вскоре в дверях показался его обладатель, одиннадцатилетний племянник Коннор. — Ты вернулся домой.

— А что еще делать вечером, — сухо ответил Вито и чуть не упал, когда ему под ноги бросился ребенок в пижаме из голубой фланели. Он отцепил пятилетнего Пирса от своих колен и поднял его на руки. — Что у тебя с лицом, Пирс?

— Шоколадная глазурь, — гордо ответил Пирс.

Вито рассмеялся. Внезапно его усталость почти прошла. Дети действовали на него успокаивающе. Он прижал Пирса к своему боку и крепко обнял.

Коннор покачал головой.

— Я говорил ему, чтобы он не ел глазурь, но ты же знаешь, какие бывают дети.

Вито кивнул.

— Знаю. Кстати, у тебя тоже глазурь на подбородке, Коннор.

Щеки Коннора покраснели.

— Мы пекли пирог.

— А мне что-нибудь осталось?

Лицо Пирса скривилось.

— Чуть-чуть.

— Это плохо. Я такой голодный, что готов умять целую свинью. С щетиной, — Вито хитро глянул на Пирса. — Или маленького мальчика. Ты, и в самом деле, выглядишь довольно аппетитно.

Пирс захихикал, потому что хорошо знал эту игру.

— Я слишком костлявый, а вот у Данте хватает мяса.

Данте вылез из-за дивана и напряг бицепсы.

— Это мускулы, а не мясо.

— Думаю, они сгодятся в качестве хорошего окорока, — громким шепотом произнес Вито, а Пирс опять захихикал. — Данте, битва на сегодня закончена. Вам пора в постель.

— Почему? — захныкал Данте. — Было же так весело.

В свои девять лет он заметно вытянулся и почти обогнал Коннора. Данте перекатился через диван, и Вито увидел, что ваза опасно зашаталась. Но Данте спрыгнул на пол и ловко, словно футбольный мяч, подхватил ее.