Условия соглашения

Старик нахмурился и вытянул шею, чтобы посмотреть на Ривера.

– Ривер? Что это за имя такое?

– Мои родители были любителями активного отдыха, - сказал Ривер.
– Моего брата-близнеца звали Форест.
– Когда он сказал это, у него защемило в груди. Он никогда не упоминал о своем брате при Филе. Он не осмелился взглянуть в сторону Фила, чтобы понять, значит ли для него что-нибудь это открытие.
– Спаслась только моя сестра Кларисса.

– Значит, твои родители были хиппи?

– Ну...

– Зачем ты здесь?

Фил ответил раньше, чем Ривер успел ответить.

– Он со мной, Папаша. Мы встречаемся уже несколько недель.

– В его голосе послышались дразнящие нотки. Ривер рискнул взглянуть Филу в лицо и поймал его быстрое подмигивание. У него возникло странное чувство, что Фил разыгрывает его в какой-то изощренной манере.
– Он врач, - сказал Фил.

– Доктор?
– Папаша махнул рукой, как будто с презрением прогоняя их.
– Мне не нужен еще один вонючий доктор.

– Он здесь не для того, чтобы осматривать тебя, Папаша. Он просто пришел навестить тебя.

– Да, конечно. Так они говорят, но все равно присылают вам счет, да? Что ж, я не согласен. Ты меня слышишь?
– Он ткнул скрюченным пальцем в сторону Ривера.
– Я не подпишу ни один из ваших документов, подтверждающих, что я согласен.

– Да, сэр, - сказал Ривер, сдерживая улыбку.
– Принято к сведению.
– Он нашел складной стул за дверью и сел на него напротив Папаши.
– Приятно познакомиться.

Папаша пренебрежительно махнул ему рукой.

– Врач. Ба. В наши дни врачи даже не знают, что значит быть врачом. Все, что они умеют делать - ставить галочки в бланках.

Что ж, это, по крайней мере, помогло объяснить презрение Фила к профессии Ривера.

– Я так понимаю, вы не фанат?

– Он врач, - тихо сказал Фил.

– Ну, я был им сто лет назад, - сказал Папаша.
– Но тогда все было по-другому, не так ли? Только я и мои пациенты, которые работали сами по себе. У людей была страховка на случай, если они потеряют руку в пресс-подборщике или заболеют раком. Они не ожидали, что она оплатит каждую чертову боль.

– Наверное, тогда были другие времена, - сказал Ривер.

– Я принимал роды у каждого из семи детей Филлис и не потерял ни одного. Знаешь, сколько она мне заплатила?

– Э—э-э...

– Свежая баранина, прямо с ее ранчо! Она буквально таяла у меня во рту. А Гарольд обычно расплачивался со мной стейками из лосятины. Ты когда-нибудь ел лосятину?

– Вообще-то, да. Это потрясающе.

– Лучший стейк, который ты когда-либо ел, - согласился Папаша. Он наклонился над подставкой для телевизора, и его густые брови нависли над лицом Ривера.
– Ты знаешь, в чем проблема с медициной сегодня?

Ривер мог бы назвать дюжину вещей, которые, по его мнению, были неправильными в его профессии, но он сомневался, что хоть одна из них была в списке Папаши.

– Серьезная нехватка баранины и стейков из лосятины?

– Во-первых, AMA (American Medical Association – американская медицинская ассоциация) ограничивает количество врачей, которые могут получать высшее образование в год. Из-за этого предложение неестественно низкое. Затем страховые компании диктуют, к каким врачам вы можете обращаться и сколько раз вы можете их посещать.

Ривер подумал о тех случаях, когда он жаловался, что тратит свое время на то, в чем медсестра была совершенно квалифицирована, например, на наблюдение за ребенком, которому нужен был только анализ на стрептококк. Медсестрам это нравилось не больше, чем ему.

– Я полагаю, отчасти это так.

– Конечно, это так! Они разрабатывают эти правила. Проталкивают это дерьмо через Конгресс, подкупают нескольких сенаторов по пути, следят за тем, чтобы законы были в их пользу. Поддерживают высокий спрос. Какую еще профессию можно получить, когда на столе лежит дюжина предложений о работе?

– Ну...

Но Папаша явно не закончил говорить.

– А теперь сложи все воедино, сынок. Низкое предложение плюс высокий спрос. Угадай, что происходит с ценой? Это не сложно. Черт возьми, этому дерьму учат в начальной школе!

Ривер задумался над этим. Безусловно, было правдой, что, хотя пациенты платили все более и более высокие страховые взносы, врачам и больницам платили все меньше и меньше денег. Это, а также страхование от недобросовестной практики и стремительный рост стоимости предоставления всех льгот их сотрудникам сделали невозможным продолжение частной практики, как в старые добрые времена. Врачам приходилось либо объединяться с дюжиной других врачей, чтобы покрыть накладные расходы, либо позволять корпоративной медицине поглощать их практику под видом больничных конгломератов.

До сих пор…

– Я не уверен, что все так просто, - сказал он Папаше.

– Ба!
– Папаша еще раз махнул рукой, как бы отправляя его восвояси.
– Конечно, это так. Если вместо «Старбакса» на каждом углу будут кабинеты врачей, то им внезапно придется конкурировать за бизнес. «Купи мазок Папаниколау, и тебе сделают маммографию бесплатно!» И все в таком духе. Внезапно становится понятно, что брать тарелку печенья или дюжину свежих яиц в качестве платы за измерение артериального давления не так уж глупо. Но никто не говорит о снижении стоимости процедур. Все, о чем они говорят, это страховые взносы. Перекладывание бремени оплаты с частных лиц на правительство. Скажи мне вот что, сынок, когда ты поручаешь кучке бюрократов и толстосумов-политиков решать проблему, как ты думаешь, кто выиграет от их решения?

Ривер снова почувствовал себя третьеклассником, которого попросили повторить таблицу умножения.

– Вероятно, бюрократы и толстосумы-политики?

Папаша хлопнул ладонью по подставке для телевизора с такой силой, что Ривер удивился, как она не сломалась.

– Вот именно! Когда кто-нибудь предложит решение, которое привлечет страховые компании, вы поймете, что мы наконец-то на правильном пути.

– Папаша, - сказал Фил, наконец-то входя в комнату.
– Где твои штаны?

Папаша повернулся и уставился на него, словно удивленный тем, что он стоит там.

– Что?

– Где твои штаны?

Папаша посмотрел на свои колени, потом на Ривера и, наконец, снова на Фила.

– Мои штаны?

– Да. Обычно к этому времени ты уже одет.

– Я бы оделся, но они их украли!

– Кто это сделал?

– А ты как думаешь? Врачи поручают это медсестрам, но я знаю, кто за этим стоит.

Ривер закрыл лицо рукой, надеясь скрыть улыбку. Он подумал, найдет ли Папаша способ обвинить страховые компании и в пропаже своей одежды тоже.

Фил не засмеялся, хотя Ривер уловил в его голосе нотки юмора.