Узы крови

– Чего застыл-то? – Возмутился Криль, обратив внимание на то, что Вайсур до сих пор стоит, склонившись, в сторону, где исчез Альм. – Пойдем выполнять приказ... – Варкиец не ответил, но в себя пришел. Он с решимостью двинулся к ратуше ордена сектантов, безразлично минуя растерзанные тела хозяев.

По глупости своей, Криль считал, что рабский быт его уже не удивит. Да, в статусе раба он пребывал недолго, но насмотрелся на жестокость этого мира вдоволь. Однако, то, что происходило за стенами ордена... Радость вызывало лишь понимание того, что все случившееся в прошлом. Ему не придется лицезреть пытки и ритуалы, которые тут явно проводили с завидной частотой.

Причем, ратуша сектантов не вызвала никакого резонанса в душах соратников Альма. Пусть ее внутреннее убранство и выглядело мрачновато. Любители подобного стиля встречались и в прошлой жизни Криля. В чем-то он даже понимал их, хоть и предпочитал нечто более уютное для жизни. А Вайсур и вовсе относился к жизни с некой отрешенностью.

Самое «интересное» началось, когда мужчины ступили на порог здания, которое, на первый взгляд, показалось алхимической лабораторией. Все эти сосуды с органами, порой даже людскими... Жутковато, но терпимо. А потом Вайсура потянуло в подвал...

– Это какой-то ужас... – бурчал себе под нос Криль, минуя решетку очередной клетки. Здесь их было много, точно больше двух десятков. И каждая содержала в себе изможденного узника. Порой уже даже мертвого. Запах стоял такой, что глаза безустанно слезились. Порой возникали и рвотные позывы, но весь завтрак оба воина оставили еще на ступенях, ведущей в подвал лестнице.

– Давай поскорее закончим с этим! – Раздраженно выпалил Вайсур, срывая с очередной клетки замок вместе с цепями. Этому «говорящему с ветром», похоже, приходилось еще хуже, чем Крилю.

Забавная штука – жизнь. Когда ты считаешь, что сейчас тебе так плохо, как никогда не было, то она подкидывает тебе очередную порцию горечи. В случае Криля это стало освобождением узников. Одно дело смотреть на их почти неподвижные тела со стороны, а другое дело проникать в клетки и тащить на себе эти сломанные души наверх. Поначалу он кривился от необходимости соприкосновения с ними, но потом, когда пришлось окунуться в омут страданий, отчаяния и боли, что плескались в глазах пленных, брезгливость тут же испарилась...

– Тридцать две взрослые особи разных видов и семь детей, визуально, от трех до восьми лет... – Устало выдохнул Вайсур, когда уложил последнего освобожденного на волчью шкуру. Здоровье этих бедняг и так находилось в критическом состоянии, поэтому ближникам Альма пришлось обчистить сундуки сектантов на предмет полезных вещей.

– Особи... – с осуждением фыркнул Криль.

– А кто они? – Вперил в товарища хмурый взгляд Вайсур. – Практически половина из них и на людей-то не особо похожи. Видел, какие экземпляры остались там? – Он рукой указал в сторону двери лаборатории. – Химеры они и есть.

– Не по своей воле же! – Возмутился акторианец.

– И что это сейчас меняет?

В зародившийся было спор, вклинился голос бывшей узницы:

– Кто... вы? – Сухим, как пустыня, голосом просипела странная девушка, кожа которой, даже сквозь слой грязи демонстрировала угольно-черный цвет. Она попыталась подняться на локтях, но здорово подросший за время беременности живот этого ей не позволил, и изможденная дева незнакомой расы тут же потеряла сознание.

– Никогда не видел таких, как она... – задумчиво проговорил Криль, устало оседая на деревянный ящик, что еще недавно служил сектантам хранилищем разномастных тканей.

– Это и не удивительно, – хмыкнул Вайсур, пробежав глазами по едва шевелящимся на подстилках... людям. – Даамонцев помнят одни лишь летописи. Если бы не рассказ господина, то я бы и сам пребывал в замешательстве. Удивительно, что их здесь почти половина. Возможно, господин даже знает кого-то...

– Знаю. – Послышался усталый голос за спиной Вайсура. – Эту девушку зовут Аласта. Когда-то она была такой же послушницей, как и я.

– Г...господин! – Спохватился варкиец, встретив Альма глубоким поклоном. – Ваш приказ выполнен! Обитель чиста от сектантов! Все строения осмотрены, но мы ничего не трогали. Ну, кроме них... – Вайсур указал рукой в сторону узников. – Правда, я сомневаюсь, что удастся спасти многих.

– Не нам судить, – отмахнулся Альм. И только сейчас оба его воина обратили внимание на бледность кожи господина. Он походил на ожившего мертвеца, гармонично сливаясь с нынешней картиной древней обители. – Я пошлю отряд вам в подмогу. Кого-то наши лекари да спасут. – Альм горько улыбнулся краешком губ и тут же двинулся к воротам.

– А Тьма? – Опомнился Криль, озираясь по сторонам, будто смог бы обнаружить присутствие Первозданной стихии.

– Ушла... – не оборачиваясь, ответил Альм.

– А ты...

– А я иду готовиться к коронации. – Чуть раздраженно ответил господин, вынужденный прервать и без того дающиеся с трудом шаги. Он взглядом придавил Криля, недвусмысленно намекая о неуместности вопросов. – У нас меньше двух лет для того, чтобы реализовать основной план. Не теряйте времени зря...

Глава 32

Время... время, как же ты неумолимо. Причем для каждого из людей по-своему. Мы свыкаемся с тем, что сопровождает нас день ото дня. Но когда подступаются моменты, кардинально меняющие жизнь – время становится самым дорогим ресурсом, манипулировать которым, к сожалению невозможно. Кто-то изнывает от ожидания, с радостью растрачивая драгоценные мгновения на все, что с утробным урчанием поглощает их без остатка, дабы приблизить желанный час. А кому-то, как мне, например, времени всегда не хватает. Оно песчаной пылью просачивается сквозь пальцы, после развеиваясь на ветру. Еще вчера его запасы успокаивали душу, а сегодня я уже опаздываю. Как так получается – загадка...

Я бы рвал на себе волосы, торопясь успеть везде, но вместо этого просто смеюсь. Ирония судьбы, ведь, не иначе: узник в прошлой жизни, и какой-то сторонний всадник, что галопом несется по страницам своих дней, останавливаясь лишь для принятия решений, в этой. Надеюсь, что божественная воля, закинувшая меня в этот мир, поступила так не ради развлечения...

– Чего улыбаешься, братец? – Поравнялась со мной Исса, грациозно покачиваясь в седле Пона. Выросла девочка. И пусть в моих глазах юная датарийка все еще ребенок, но цикл ее жизни успел скрутить семнадцатый виток. И без того небольшая разница в возрасте постепенно стирается, делая нас ментально ближе. Правда, я, наверное, никогда этого не приму. Исса навсегда останется моей младшей сестрой, и заботиться о ней буду в соответствии с этим ощущением.

– Да так, – отмахнулся я, – будничные мысли о превратности судьбы. – Услышав мой голос, Пон дернул головой, стрельнув в меня осуждающим взглядом. Обижается зверюга на то, что я отдал его Иссе, а сам пересел на коня. Не знаю, что там за мысли в его кошачьей голове, но ревность не способна затмить удовольствие от внимания нового хозяина. Исса, став единоличным владельцем этого чудного питомца, стала заботиться о химере, как никогда. Да он питается лучше, чем я! И это не говоря уже о том, что Исса уделяет коту почти все свободное время, в перерывах между учебой и тренировками. Я доволен, Пон доволен, ухажеры Иссы, разве что, не особо счастливы из-за занятости моей сестры, чему я, повторюсь, только рад.