Узы крови

Бринден почти не шевелился, лишь хриплые стоны свидетельствовали о том, что он все еще жив. Немного позади, внимательно разглядывая каждую деталь замка, шла Эльза. С ней явно обращались намного лучше, чем со старшей сестрой: никаких следов бессонных ночей или голодания. Возможно, ей даже нравилось такое времяпрепровождение. Лерия протяжно воздохнула, понимая, что спасена.

Удивительно, но ей почему-то стало жалко юношу, которого она когда-то хотела назвать своим мужем. Бросив в его сторону подобие извиняющегося взгляда, она с удивлением отметила, что он уже давно находился в другом месте. Стоя на колене около убитого им ранее Тревора, Лев изучал испачканную карту. С нескрываемой брезгливостью он стер несколько свежих пятен крови, чтобы поближе рассмотреть все пометки. Их оказалось более чем достаточно.

– Вот оно что? Ты стареешь, дядя Рагнар, – насмешливо бросил Лев, прежде чем свернуть карту и закрепить на груди при помощи одного из кожаных ремешков. – Чем быстрее мы отправимся в путь, тем скорее достигнем моего любезного братца. Он, как известно, не отличается особым терпением.

С этими словами он развернулся и прошествовал вверх по лестнице. Верный пес, забывший все обиды после произошедшего инцидента, поплелся следом, то и дело бросая недовольные взгляды на пленницу с темными волосами. Кракехолл был вынужден слегка подтолкнуть Лерию вперед. Впрочем, в его глазах читалось искреннее сочувствие.

Возможно, при иных обстоятельствах, он не пожалел бы собственной жизни ради помощи детям великого воина, однако сейчас его жизнь была отдана другому человеку. Бесчувственному чудовищу, убившему невинных людей. Он не заслуживая ни прощения, ни милосердия. Это больше не тот благородный Элайджа, которого она знала, помнила и любила.

========== Охотники на руины ==========

Lykke Li – Get Some.

David Bowie – Cat People ( Inglourious Basterd OST ).

Непроницаемый мрак окутал одного из всадников своеобразным плащом отчаяния. На протяжении нескольких дней он был вынужден терпеть рядом с собой человека, чье поведение не вписывалось ни в какие рамки. Он мог внезапно начать рассуждать о разнообразных пытках, а затем, остановившись, дико расхохотаться по известным лишь ему одному причинам. А смех, продолжительный, отрывистый, с высокими нотками, неприятно резал по ушам, заставляя морщиться.

Впрочем, можно было пережить неожиданные вспышки безумства, однако они сопровождались потоком избыточных слов. Рот незнакомца упорно не желал закрываться, продолжая нести совершенную нелепицу. Рыцарь уже множество раз пожалел о том, что любезно согласился препроводить заблудившегося мальчишку к полуразрушенной крепости на берегу моря.

Вечно прищуренный взгляд стальных глаз с пляшущим огоньком не внушал особого доверия, но добросердечие нуждавшегося в компании вояки также не знало границ. Деревья постепенно превращались в жуткие непропорциональные силуэты, раздражая больное воображение. Уставшие после извилистой дороги кони перешли на мелкую рысь. Под копытами проскальзывали неглубокие ложбины. Шум прибоя невольно привлекал к себе внимание самых черствых до романтичных сцен душ.

Еще немного и они выйдут к берегу. Шуршание песка свидетельствовало о том, что в скором времени им предстоит расстаться, ведь истлевшие останки замка скрывались за очередным поворотом. На сей раз юноша предпочел избавить проводника от устрашающих речей. Красивое лицо, не обремененное признаками старения или боевыми шрамами, задумчиво изучало великолепные пейзажи. Его, казалось, не смущал тот факт, что они ехали в кромешной тьме.

Продолжительный вой лесных хищников и приобретающие разнообразные формы внеземных тварей булыжники были единственным украшением столь угрюмого ландшафта. От вечной тряски начинало клонить в сон. Путешественники давно прошли все населенные пункты, что немного пугало сердобольного старика. Ему не хотелось оставаться наедине с человеком, который как-то изъявил желание после смерти оказаться в Аду, мотивируя тем, что туда попадают самые интересные люди всего королевства, в то время как Рай населен одними нищими, монахами и апостолами.

Богохульные мысли не единожды проскальзывали в долгих тирадах до сей поры не назвавшего своего имени мальчика. На вид ему можно было дать не больше двадцати. Красивая внешность вкупе с взъерошенными наверх темными волосами привлекали не одну девушку. Тем не менее, он ни разу не изъявил желания остановиться в ближайшем борделе, коих встречалось немало. Приветливая улыбка с оголенными белоснежными зубами могла в любой момент исказиться коварной усмешкой. Нахмуренные брови, приподнимаясь, создавали образ непревзойденного наглеца, покорителя сердец, но, стоило им опуститься, то перед остальными возникал совсем другой человек.

Боевой молот, украшенный многочисленными вмятинами, содержащий на отполированной до блеска поверхности пятна засохшей крови, покоился у своего хозяина за спиной. Два плотных кожаных ремешка намертво прикрепляли смертельное орудие к мощному, мускулистому телу. Спустя несколько часов верный сторонник дома Львов указал спутнику дальнейшую дорогу, ведущую к первоначальной цели. Собираясь покинуть не особо полюбившуюся компанию, мужчина резко остановился, дабы детальнее разглядеть проскользнувшую в заросли кустарника тень. Животное или человек – неважно. Слишком опасно находиться в подобных местах, кишащих разбойниками и подосланными убийцами. Если он все это время сопровождал сбежавшего от стражников преступника, то можно смело прощаться с жизнью.

Недоверчиво поглядев на мирно сидящего в седле юношу, ветеран знаменитой войны решил более не подвергать себя такому риску. Одарив безумца скудными словами прощания, наездник вновь развернул норовистого жеребца в другую сторону, пока сильный удар не повалил его на песок. Испуганный конь взвился на дыбы, замахал мощными копытами, после чего скрылся во тьме. Кровь сочилась из рассеченной брови, затекала в глаза, мешала ориентироваться в пространстве. Он не понял, кто на него напал, однако пытался воззвать к доселе молчавшему юноше.

– Обожаю запах крови по ночам, – после продолжительного вздоха заявил голос, доносящийся с совершенно противоположной стороны от раненного. Или медленно теряющему сознание воину так показалось. – Знаешь, это расслабляет. Ты чувствуешь прилив неимоверной энергии.

– О Господи, ты когда-нибудь носил ремешки для оружия? Они какие-то странные, будто меня ужали. И зачем такие делать? Молот ведь огромный, – высвободившись из сжимающих оков, один из убийц поставил боевой молот основной частью вниз. Острый шип плавно погрузился в песок, позволяя своему владельцу облокотиться на деревянную рукоять. Вальяжная поза вызывала нескрываемое раздражение второго разбойника.

– Не знаю, что и сказать, приятель, – сердито пробурчал скрытый в тени мужчина. Его окровавленный клинок находился в нескольких сантиметрах от распростертого на земле тела изнывающего от боли солдата, которое все еще пыталось предпринять попытку уползти от окруживших его палачей.

– О нет, Джером, только не говори, что я тот парень? Тот парень, который никак не может заткнуться. Боже, я ненавижу этого парня, – скороговоркой проговорил явно обиженный юноша, а затем со всей силы обрушил шипастый молот на спину врага. Раздался характерный звук дробящихся костей, перемешивающийся с отчаянными криками. Стая мрачных спутников ночи моментально взвилась в небо с громким карканьем. Кровавые пятна забрызгали лицо стоявшего неподалеку наблюдателя.

– Надеюсь, ты удовлетворил свою жажду, в противном случае я отказываюсь вести тебя дальше, – проведя рукой по взлохмаченным, слегка спутанным коричневатым волосам, верный друг безжалостного мучителя опустился на колени перед трупом, стараясь нащупать какие-либо важные письма, ценные монеты или пригодное для боя оружие. – Роланд будет доволен. А теперь пойдем, у нас мало времени.

– Ой, да брось, Джер, я тебя не узнаю. Меня не было всего неделю, а ты вдруг стал скучным и правильным ублюдком. Что произошло? Это он на тебя так повлиял? Не слушай его, друг мой. Представь, что его голос – белый шум. Так я игнорировал моих братьев. Когда я рос, у меня их была целая куча, и все они болтали без умолку.