Узы крови

Похрустев пальцами, морально уставший государь опустил голову на скрещённые на столе руки. Хотелось забыться долгим сном, а потом очнуться в столице, в комнате с красками и кисточками. Порой этого не хватает. Задремав, он не сразу почувствовал, как до него дотронулся робкий слуга, держащий в руках немного помятый, но вполне аккуратно сложенный лист. Очередная просьба жалких безбожников? Развернув бумагу, он содрогнулся всем телом. Это был его рисунок. Один из тех, что не были упакованы вместе со всеми и остались в Гавани.

Шокированный король несколько раз ударил себя по лицу, чтобы отогнать неприятный мираж. Сомнений быть не может. Ранний набросок Королевской Гавани, сделанный еще во времена душевного равновесия. Но он остался в том проклятом городе, который позже был сожжен дотла. Дрожь в ногах не утихала. На обратной стороне листа красовались две строчки: Под лунным крестом ты услышишь волчий вой. Найди меня, пока я не пришел за тобой. Казалось, понимание чего-то недосягаемого со всей силы ударило по мозгу. Дрогнувшим голосом медленно сходящий с ума наследник спросил, кто же является автором сего чудного стихотворения.

– Он назвал себя братом лорда Стефана, – ответил несчастный посланец, искренне не понимающий основную причину гнева лидера. Вспыхнувшая в глазах ярость испугала слугу. Он не смог сдержать волнение и едва не опрокинул стол с картой, прежде чем выбежать из шатра под громогласный рев.

Не обращая внимания на предупредительные возгласы сердобольных подданных, Клаус вскочил на своего коня и рванул к тому месту, где был замечен чертов предатель. Его не смогли остановить ни толпа, ни кричащий инстинкт самосохранения, требующий вернуться обратно. Жажда мести захватила импульсивного Цербера, вынуждая бить мустанга по спине и крупу. Ловко маневрируя между разномастными палатками, он пронесся мимо оторопевшего Элайджи. Угрожающие крики также не подействовали на воспаленное сознание.

Бешеный галоп на головокружительной скорости мог закончиться трагедией. Принц видел силуэт призрака, за которым гнался. Вместе они взобрались на крутой холм и пересекли горную цепь. Выбившийся из сил жеребец начал отставать от похитителя, пока вовсе не перешел на легкую рысцу. Обезумевший от звериного страха дофин не мог успокоиться. Преследование несуществующего всадника, миража, тени на стене, длилось больше получаса. До тех пор, пока он не понял, что блуждает кругами. Один сплошной лабиринт воспоминаний.

Незримое присутствие стороннего наблюдателя угнетало. Его испытывали, как пса. Все это лишь часть грандиозного плана. Неизвестно, чем обернется это путешествие. Обширный горный кряж, заснеженный и усеянный мертвыми деревьями, являлся в своем роде путеводной звездой. Далеко на горизонте виднелась покинутая деревня, чьи жители бежали от войны. Кладбище, расположенное неподалёку, заросло травой и мертвым кустарником. Ряд грязно-серых крестов навевал тоску и уныние. Никаких надписей, просто торчащие из земли камни причудливых форм.

Опустившись на колени перед равнодушным ко всему происходящему булыжникам, Ланнистер коснулся шершавой поверхности надгробия. Приближение незнакомого человека, шуршащего плащом, окончательно вывело подавленного кронпринца. Ему не хотелось становиться жертвой собственных ночных кошмаров. Извлекая клинок из ножен, он резко обернулся, надеясь застать противника врасплох. Каково же было его удивление, когда, вместо отправителя загадочного послания, он едва не зарезал родного брата.

– Какого дьявола ты вытворяешь? – рявкнул Элайджа, чувствуя прикосновение стали к коже на шее. Поднятые вверх руки свидетельствовали о нежелании расставаться с жизнью так быстро. – Спокойнее, Никлаус. Пожалуйста, убери меч.

– Что ты здесь делаешь? – не менее злостным тоном парировал командир, при этом убирая холодное оружие обратно в ножны. Нельзя терять ни секунды, иначе враг ускользнет. Времени на бесконечные препирания не было, поэтому самодержавец передал таинственное письмо, а затем принялся рыскать по могилам в поисках ответов на несуществующие вопросы. – Прочти это и помоги мне найти нужный крест.

Пробежавшись глазами по двум строчкам, генерал нервно сглотнул. Несмотря на все внутренние колебания, он согласился осквернять память давно умерших. Копаться в грязи – не самое приятное занятие. Особенно для тех, с рождения привык к роскоши. В письме шла речь о конкретном распятии. Либо тот, кто затеял эту глупую игру, не знал о том, что сейчас день, и увидеть луну почти невозможно, либо за этим крылась мистическая тайна. В любом случае, желание как можно быстрее убраться из этого угнетающего места превозмогло. К черту трусливого изменника. Пусть себе наслаждается компанией любезного дяди.

Изъявив желание уйти из мертвого города, второй сын Майкла подошел к коням и положил замерзшую ладонь на вытянутую морду одного из них. Рассуждая о невозможности увидеть луну вслух, юноша, сам того не зная, дал сообразительному брату серьезную подсказку. Остановившись перед невзрачной могилой, затерянной среди других, новый король коснулся небольшого отверстия, проделанного в камне. Дыра, если взглянуть на нее под правильным углом, позволял стоявшему в зените светилу оказаться в ловушке. Заточенное в небольшой кружок солнце и было ответом на загадку.

Нашел! – погрузив пальцы в грязь, находчивый монарх принялся выкапывать все содержимое почв. Никогда прежде убогий рисунок не вызывал ликование и тревогу одновременно. Трясущиеся руки сжимали клочок бумаги с такой силой, будто он мог запросто исчезнуть, раствориться в воздухе. Прочитав написанное, следопыт почувствовал, как лицевые мускулы напряглись, а вена на шее начала пульсировать. – Поблизости есть церковь?

Элайджа выхватил набросок и, судорожно сглатывая, прочел: Под колокольни звон скачи к любви погибшей. Храня улыбки образ на лице ее застывший. Безумие овладело кронпринцем. Брего не успел отдышаться после сумасшедшей погони, как вынужден был вновь преследовать чужого демона. К счастью, огромный золотой крест блестел в лучах солнца, помогая найти храм Господа. Перепрыгнув через расселину, лошади помчались в сторону высочайших гор Востока. Попытка достучаться до сознания так называемого Величества оказалась провальной.

Разрушенная статуя Девы Марии говорила красноречивее любых слов. Сожженные хибары, человеческие останки и кости, обглоданные бродячими собаками – все это не поражало воображение так, как массивные церковные двери, заляпанные кровью. Засохшая жидкость приобрела странный тускловатый оттенок. Игра продолжалась. Монстр за красной дверью пытался уничтожить цепи, приковывающие его темнице самосознания. Хэйли умерла в подобном месте. Сон и реальность слились воедино, в один сплошной кошмар наяву.

Упав на колени перед собором, Клаус ощутил приступ тошноты. Его вырвало прямо на лестнице. Воспоминание о том страшном дне пыталось пробраться в его рассудок и освободить рвущиеся наружу чудовище. Никаких эмоций, никаких чувств. Вот она, истинная сила, не обремененная излишними сентиментальными порывами. Однако это верный путь к одиночеству. Генерал схватил брата за плечо, пытаясь успокоить и привести к нормальному состоянию. Он знал причину недомогания, поэтому хотел помочь.

– Прошу тебя, давай уйдем отсюда. Нам нужно вернуться! – умолял перепуганный не на шутку Цербер, стараясь увести родственника как можно дальше от этого места. – К черту проклятого ублюдка. Поймаем его позже. Заклинаю тебя, Никлаус. Убираемся отсюда! Это просто чья-то злая шутка.