Узы крови

Ребекка поведала душещипательную историю о благородстве старшего брата перед тем, как покинуть лагерь вместе с раненным Каем. Они вдвоём отправились к лорду Редфорду, некогда близкому другу и соратнику сира Ричарда, чтобы поговорить обо всем случившемся в Беленоре. Разумеется, его помощь будет неоценима, если он еще помнит о своих обязанностях вассала. Впрочем, освободив Север, Никлауса меньше всего будет заботить мнение какого-то напыщенного гордеца. Начинают с малого, а в данном случае – это захват цитадели Толхартов.

Убогая крепостница, однако, стояла на возвышенности, недоступной для конников и пехоты. Засевшие внутри приспешники Волка пытались договориться относительно своей судьбы. Даже послали одного из своих представителей для переговоров. Ответ был красноречивым. Труп отчаянного смельчака привязали к коню и в качестве назидания отправили обратно. Подобная решимость напугала противника. Попытка угрожать перебить всех заложников также не увенчалась особым успехом. Королю, в сущности, было плевать на пятнадцатилетнего юнца, чья жизнь не представляет ценности и не идет ни в какое сравнение с возможностью прибрать к рукам обширные земли Севера.

Элайджа, несмотря на внутренние колебания, поддерживал политику жестокости и бескомпромиссности. Один лишь Стефан требовал иного подхода к ситуацию, что не очень радовало Церберов. Если бы не избыточные сентиментальные порывы, то они бы давно смели это препятствие с карты. Но так бездарно растоптать союз со Старками мог только полнейший идиот. А Лев тешил себя мыслью, что не относится к их числу. Поэтому ему приходилось считаться с мировоззрением товарища, хотя оно серьезно замедляло процесс свержения режима Лжепророка.

Спешившись, государь отдал поводья слуге, а затем поспешил к главному шатру, где должны были собраться все ветераны для обсуждения создавшегося положения. Им хотелось пойти на штурм, хотя взгляды на сей счет разнились. Кто-то предложил не банальное созидание, а масштабный разгром, остальные принялись критиковать смелого советника и рекомендовать терять драгоценные секунды на ожидание Божьего знака. Были и те, кто воздерживались от прямых высказываний, предпочитая сохранять нейтралитет. Это начинало серьезно утомлять.

Отодвинув загородившие проход портьеры, Ланнистер приготовился к длительной дискуссии, отбирающей больше сил, нежели военных действий. Вопреки всем ожиданиям, вместо сборища говорливых индюков он обнаружил за столом своего нового друга и весьма неожиданного союзника, – Финника, ранее спасшего первородному жизнь. Тот не сразу заметил венценосца, так как погрузился в изучение карты местности. Лишь ненавязчивое покашливание оторвало его от важного дела.

– Ваша милость, прошу прощения, – легкий поклон сопровождался многочисленными расспросами касательно недавней разведки, которая не принесла никаких результатов. Лорд Трех Свечей понимающе кивнул, после чего решил сообщить важную новость: – У нас получилось прийти к единому соглашению. Пока вы отсутствовали, господин Дилан предложил компромисс. Нападение – самый лучший вариант, с этим согласны практически все. Но у них есть пленники. Посему нам пришлось отважиться на ночную вылазку. Лучники доложили о существовании тайного прохода, позволяющего проникнуть внутрь строения. Им и воспользуются несколько добровольцев.

– Прекрасно, – с нескрываемым облегчением выдохнул бывший кронпринц, стараясь размять затёкшее от долгого нахождения в седле тело. Присев за свободный стул, он опрокинул медную фигурку с головой волка, стоявшую возле проклятой твердыни. – Я выберу людей и возглавлю отряд самоубийц.

– Исключено, Ваша светлость,– произнес Ваксли тоном, не допускающим никаких возражений. Такая неслыханная дерзость заставила Льва вопросительно вскинуть брови. – Это очень опасная кампания, требующая определенных умений. Взбираться на высокие стены и перепрыгивать через крыши домов – неподходящее занятие для самого влиятельного человека королевства.

– Что ж, может, ты и прав, – согласился Клаус, чем немного удивил заботливого друга, который, предварительно поговорив с Элайджей, приготовился к длительной битве умов. Несвойственное для короля спокойствие пугало. – Мой отец всегда говорил, что я не должен проявлять истинные эмоции. Даже если ситуация патовая, враги никогда не должны этого понять, иначе все проиграно. Мне потребовалось больше двадцати лет, чтобы понять это.

– Я сочувствую вашей утрате, – Финник склонил голову в знак уважения к усопшему. Ему рассказывали о зверствах Разрушителя, но о мертвых плохого не говорят. – Ради восстановления справедливости наши армии и воссоединились

– Он получил то, что заслужил, – игнорируя душевные порывы собеседника, Никлаус углубился в воспоминания о прошлом. Какая расточительность. – Не умалишенный фанатик погубил его. А всепоглощающая ненависть к себе самому. Он презирал того, кем был раньше. Это стало причиной великого падения.

– И в честь сегодняшнего события вы задумались о будущем? О том, что, возможно, закончите также, как он? – поинтересовался солдат, глядя в глубокие зеленые глаза разочаровавшегося в жизни юноши, – Я не знал вашего отца лично. Но я знаю, что он больше всего боялся своего прошлого. Каждое утро он выдергивал себя из кошмаров и видел, что в реальном мире ничего не изменилось. В этом вся проблема. И лучше этому не поддаваться, ибо собрать себя заново в двадцать раз сложнее, чем рассыпаться на кусочки, – с этими словами он положил дрожащую ладонь на плечо монарха. – Я не успел приготовить вам подарок. Но обещаю исправиться.

– Это лишнее, – криво усмехнулся мальчишка, размышляя над сказанным. – Не желаю праздновать. Двадцать один год – не самая значимая дата.

– Нет, я настаиваю, – упорствовал Ваксли, пытаясь делать это как можно деликатнее. Несмотря на то, что ему претила излишняя жестокость и другие качества, кои были свойственны правителю страны, он сильно привязался к первородному. – Есть идея. Когда все это закончится, вы посетите меня и отведаете изумительного вина из отцовских тайников. Хорошо? Договорились, верно?

Кивнув в знак согласия, Ланнистер продолжил наслаждаться остатками запасов из личного погреба одного из ветеранов. Финник более не тревожил задумчивого Льва и лишь изредка задавал ничего не значащие вопросы. Так они просидели около шести часов, в совершенном безмолвии. Время пролетело довольно быстро. На протяжении всего дня мало кто наведывался в главный шатер. В основном – по обыкновенным делам, не требующим особого внимания. Позже ему принесли письмо от матери, где та изъявляла надежду увидеть своих детей.

Она сильно переживала насчет Ребекки, но любящий сын поспешил заверить ее, что все в порядке. Сестра в надежных руках, а сам он планирует вернуться в Гнездо после капитуляции засевших в цитадели изменников. Приписав в конце желание поскорее встретить и крепко ее обнять, юноша невольно поморщился от собственного порыва. Неужели он становится таким сентиментальным? Ему действительно не хватало родительской любви. На протяжении многих лет любезный папа относился к нему так, словно тот сделал что-то непростительное. Расписавшись, Клаус тут же отдал приказ седлать коня самому быстрому гонцу, дабы тот отвез послание и передал его лично в руки вдовствующей королевы. Такие вещи нельзя отправлять вороном.