Узы крови

– Красивая картина. Давно ты стал таким романтиком? – девушка почувствовала еще одно легкое, почти невесомое прикосновение. Их поцелуй длился недолго, но и этого вполне хватило для понимания важной вещи. Оторвавшись от его губ, она коснулась ладонью небритой щеки. – Ты постоянно возвращаешься с рискованных заданий без серьезных травм. Сохрани эту привычку.

Кивнув в знак согласия, Колемон поднялся и поспешил навстречу приготовившимся сопровождающим. Взобравшись на своего бурого жеребца, лидер не задержался, а сразу же рванул вперед. Их основной целью являлся замок – Сломанный клинок. Для обычного укрепления посреди холмов – довольно необычное название. Миновав все мелкие портовые деревушки, эскорт двинулся на юго-запад. Благоприятный климат позволял передвигаться незаметно. Гнедые лошади сливались со скалами и утесами, поэтому лазутчиков можно было не опасаться. Этот богатый, теплый и изобильный край высокогорных равнин, туманных долин, каменистых берегов, глубоких озер, речек и плодородных полей завоевывал сердца восторженных художников. В лесах водится огромное количество дичи, а повсюду встречающиеся холмы имеют тайные ходы, ведущие глубоко в недра, через темноту запутанных пещер, к богатым сокровищам.

Скрип подъемной решетки прервал размышления юного командующего гвардией. С необъяснимым чувством тревоги он въехал в совершенно безлюдный город. Стяги с изображенным на них белым сломанным оружием развевались на слабом ветру. Как символично. Маленькие хижины, примыкавшие к внутренней стороне стены, совсем обветшали. Бордели, вопреки устоявшимся правилам, были самыми необитаемыми местами во всей крепости. Базарные торговки, не имеющие ценного товара, от скуки провожали незнакомых всадников незаинтересованными взглядами. Большая часть посевов была уничтожена недобросовестными армиями. Новая власть отбирала все, прикрываясь благими намерениями. Пора с этим покончить. Мысленно пообещав во всем разобраться, Лев спешился и разрешил увести своего четвероногого товарища.

Впервые непрошеных гостей встретили с распростертыми объятиями. Их провели в небольшое помещение, усеянное массивными горящими подсвечниками. Два кресла, украшающие возвышенность в центре комнаты, были заняты двумя людьми. В долю секунды женщина, расположившаяся на удобном сидении, поднялась с него и пошла к родному брату, которого не видела несколько лет. Белокурые кудри ниспадали до тонких плеч, преображая и без того очаровательное лицо с вызывающей ухмылкой. Обвив шею близкого человека, она уткнулась лбом в его колючую щеку и вдохнула не самый приятный, но такой привычный запах пота, появившийся вследствие любви к бешеному галопу. Она помнила знаменитого воина неопытным мальчишкой, прячущимся от учителя верховой езды в отцовском амбаре. Судьба явно обожает азартные игры.

– Мне определенно стоит устроить настоящую резню, чтобы увидеть тебя еще раз, а? – полюбопытствовала Николь, широко улыбаясь. Громкий смех нарушил молчание и придал некой легкости общей беседе. – Однажды я обижусь и перестану пускать всех вас сюда.

Прозрачно-чистый взгляд голубых глаз столкнулся с темными омутами, в коих таилась неопределенная смесь удивления и восхищения. Подойдя к мужу, леди Сарвик, заметно поколебавшись, все же поцеловала его в верхнюю губу.

– Не думала, что ты с ними. Как бы то ни было, ответь – наш сын в порядке? То письмо заставило меня нервничать.

– В полнейшем, дорогая, – смущенный Донасьен прокашлялся и пригладил волосы на макушке. Немалая разница в возрасте иногда сковывала его душевные порывы, и со временем это начало восприниматься ранимой женской натурой как холодность или равнодушие. Родив единственного наследника, мать нашла в нем утешение. Увы, все надежды на счастье рухнули с приходом войны. Жажда крови погнала умалишенных юнцов на верную смерть. – Пустяки, я за ним приглядывал. Это первая боевая рана, и то полученная в ходе противостояния с одним из лучших фехтовальщиков.

– Если он умрет, то легче от этого мне не станет, – безапелляционным тоном заявила взволнованная родительница, не желавшая хоронить ребенка. Решив закончить сей бессмысленный разговор, она обернулась к безмолвному рыцарю со львом в гербе. – Ваша милость, это великая честь – принимать вас. Разрешите представить вам лорда из соседствующего со мной замка? – Неожиданный вопрос обескуражил Цербера. Нет на свете более злободневного качества, чем вежливость. – Вы хорошо его знаете. Не уверена, что данное знакомство обрадует вас, но вы должны знать.

Фыркнув от нарастающего возмущения и приготовив целую тираду на тему долгов, первородный внезапно остановился. Непроизвольно стиснув квадратные челюсти с омерзительным скрежетом зубов, он моментально извлек меч из ножен, чтобы раз и навсегда избавиться от заклятого врага. Как посмел мерзавец, предавший сюзерена, заявиться сюда и беседовать с потенциальными союзниками? К счастью, у поганого захватчика хватило ума не сопротивляться. Подняв руки, он упал на колени, закрыв голову от предстоящего удара. Темные волосы, зализанные назад, растрепались. Ему пришлось унизиться – того требовал инстинкт самосохранения. Меж тем Кол замер в нерешительности, не рискуя вершить правосудие. Крики испуганных соратников и мольбы шокированной хозяйки не переубедили его, однако пошатнули уверенность.

– Вы сговорились с предателем за моей спиной? Хотите последовать за ним на плаху? – дрожащие пальцы сдерживали тяжелый черенок. В конце концов он опустил меч и выдохнул. Давление нормализовалось, а пульсация вен не отдавалась в голове. – Какого черта ты тут делаешь? Пришел за брата отомстить? Мы убили его в Гавани. Я не имел к этому отношения, но испытал неподдельную радость.

– Рад, что гибель невиновного доставила вам столько удовольствия, светлейший. – И за менее дерзкие слова Ланнистер отрубал конечности. Изменник знал это, поэтому не стал баловаться с огнем, а не замедлил отползти в угол и подняться на ноги, явив себя присутствующим. – Миледи не виновата. Я сам пришел к ней вчера. Хотел перед ней извиниться.

Он попробовал сделать шаг, но уперся в холодную сталь.

– Ладно, спокойнее. Я не собираюсь вредить вам.

– Неужели? – едко осведомился полководец, игнорируя советы друзей. Гнев взыграл с невиданной силой и взял контроль над здравым смыслом. – Вы только поглядите – завоеватель Львиного Утеса раскаялся в содеянном. Это событие войдет в историю. Иронично, верно ведь, Ивен?

– Можешь презирать меня. Можешь казнить прямо тут, на лестнице, – с достоинством произнес Вастерлинг, убрав капли пота с выпуклого лба. – Да, я совершил ошибку, но я уж точно не имею никакого отношения к проклятым нечестивцам, работающим на фанатика. – Небесный Король зарычал сквозь плотно сжатые зубы, хорошо понимая, о ком идет речь. – Я просто хотел отомстить за старшего брата. Человек имеет право мстить. Мне прислали тело Гавена с дырой в области сердца и соболезнования. Меня пробрало до дрожи, но я нашел в себе силы похоронить его. Такой печальной участи, достойной собаки, он не заслужил. И я захотел причинить вам боль во сто крат хуже.

Лорд Раковин не юлил, не уклонялся от темы и не запинался.

– Тогда ко мне явился ваш друг, ранее получивший отказ в сотрудничестве от леди Догетт. Он предложил мне справедливость в обмен на войско. И все шло хорошо: мы отобрали главнейшую из крепостей Запада, разграбили множество деревушек, наложили двойной налог на всех вассалов. Но потом появился этот ненормальный и начал бормотать о великом, непревзойдённом вожде.

Слуга, прервавший тайное совещание, имел на то веские основания. Охваченный страхом, он подбежал к госпоже, не заметив перед собой законного хозяина форта, и прошептал на ухо непонятную фразу, вынудившую Николь содрогнуться всем телом и вцепиться рядом стоявшему брату в рукав. Общее непонимание сменилось неким волнением. Могло произойти все что угодно: безбожники окружили их бастион, или жадный Лжепророк захотел присоединиться к своему цепному псу, или народ решил поднять голодный бунт. Зрачки Валькура расширились, а сжатые кулаки задрожали. Игнорируя молчаливые призывы окружающих рассказать о случившемся, Каракурт вылетел через приоткрытую дверь и ринулся вверх по каменным ступеням. Комната в самом конце коридора оказалась запертой изнутри. Душераздирающие вопли слуг, пытавшихся докричаться до находившейся внутри женщины, резали по ушам.

– Почему ты оставила ее одну?! Ты знала о ее состоянии! – разъяренный Мятт рухнул на колени после очередной попытки выломать двери. Разогнавшись до предела, он с диким ревом навалился на треснувшее дерево, в результате чего то слетело с петель. Ни единого звука, кроме прерывистого плача ребенка, не доносилось изнутри. Войдя в спальню, толпа поняла, по какой причине.

Бедняжку спасти не удалось.

– Нет-нет-нет-нет, – забормотал ошеломленный гвардеец, подбегая к повесившейся сестре. – Я опоздал…