Узы крови

– Я же сказала, что она… – начала Тонкс, но Регулус ее перебил:

– Продолжим, – он протянул Гермионе следующую фотографию. – Рудольфус Лестрейндж, старший из двух братьев. Я сразу скажу, чтобы не повторяться: все без исключения Пожиратели внутреннего круга отличные дуэлянты и, по меньшей мере, на высоком уровне владеют окклюменцией. С проникновением в чужое сознание, к счастью, дела обстоят хуже, но не у Рудольфуса. Он создает блестящие иллюзии, которые очень сложно отличить от реальности, да и отгородиться от них можно, только будучи мастером окклюменции. Или же положившись на такового – имею в виду, если он ввяжется с Лестрейнджем в бой.

Гермиона не без любопытства рассматривала фотографии из молодости Пожирателей. Все они выглядели блестяще: ухоженные, элегантно одетые, с веселыми светлыми улыбками – казалось, просто беззаботные прожигатели жизни, золотая молодежь. В коллекции Блэков нашелся удивительно красивый снимок Алекто Кэрроу: она стояла на фоне цветущего куста сирени, пригнув ветку к лицу, и мягко улыбалась в камеру. Вид у нее был мечтательный и, как обычно, немного печальный из-за опущенных уголков глаз и прямых бровей. Такого нежного выражения глаз Гермиона у нее не то что не видела, даже представить не могла. Ей вдруг пришло в голову, будто Алекто была влюблена в фотографа.

– Ах да, и не берите пример с Талии, – заканчивая рассказ про Кэрроу, подчеркнул Регулус. – Она единственная, чей щит Протего работает против силы Алекто. Всем остальным приходится надеяться на материальные объекты – то есть прятаться за чем-нибудь потолще и, желательно, не проводящим электричество.

Прошло довольно много времени, прежде чем Регулус добрался до интересующего Гермиону Пожирателя.

– Роберт Розье.

– Вот, – оживился Сириус. – Всегда хотел знать, что с этим козлом. Он владеет какой-то невиданной Темной магией, или что?

– Этого я и сам не знаю, – Регулус обернулся к Макнейру.

Тот закатил глаза.

– Нет, все намного замысловатее, – желчно произнес он. – Робби у нас одержимый.

– Что? – хором ахнули присутствующие.

Уолден постучал пальцами по подлокотнику кресла.

– Мы об этом узнали, когда Ванесса вышла за него замуж. Робби очень рано позволили читать некоторые книги из семейных тайников, и он еще до школы был неплохо подтянут в Темной магии. В двенадцать лет этот придурок заключил сделку с демоном – даже не знаю, где он его отыскал. Робби посчитал, что это прикольно – быть одержимым. Такая вот история. Демон дарит Роберту разные умения. Иногда такое ощущение, будто каждый раз выдумывает что-то новенькое. И остерегайтесь, потому что демон, скорее всего, ловит души его жертв.

– И что тогда? – благоговейно прошептала Тонкс.

– Придерживает их, чтобы становиться сильнее, – как ни в чем не бывало пожал плечами Макнейр.

Повисла испуганная тишина – все принялись в красках представлять всякие ужасы. За окном громыхнуло. Паркинсон испуганно вскрикнула, подскочив на диване, из-за чего вздрогнули почти все остальные.

– Панси, – недовольно проворчала Стелла, после ее вскрика машинально вцепившаяся в руку отца.

Сириус оглядел ребят насмешливым взглядом – он и бровью не повел.

– Нервишки шалят, да? – ухмыльнулся он.

– Сам, небось, Умиротворяющее зелье выпил перед тем, как слушать эти рассказы, – поделилась с Люпином Тонкс.

Все засмеялись. Обстановка разрядилась. Сириус, которому определенно стало скучно долго сидеть молча, выхватил у Регулуса оставшиеся фотографии и бодро заговорил:

– Оставайтесь на нашей волне, ибо мы продолжаем нашу познавательную программу «В мире животн…», – он потряс головой, будто случайно ошибся. – «В мире Пожирателей смерти», – с достойным видом поправился он. – Еще раз напоминаем невнимательным слушателям, которых название могло ввести в заблуждение, что это не кулинарное шоу – не ждите от нас рецепта смерти под соусом из дементоров.

Регулус ухмыльнулся, слушая брата.

– Обратите внимание на этот экземпляр, – Сириус вручил Гермионе фото. – Антонин Долохов. Порода мага Темного восточно-европейского. Завезен из России.

Гермиона узнала того приземистого коренастого мужчину со светлыми волосами, державшего Гиневру вместе с Розье, когда ее спину исполосовали кнутом. На фотографии он, разумеется, был значительно моложе.

– Особенность его в том, что он может подчинять себе животных и заставлять их бросаться, на кого ему угодно, – объявил Сириус. – Вот такой гадкий дядька. Анимагам, кстати, тоже нужно держать ухо востро, иначе можно попасть под его влияние, находясь в облике зверя. И это я говорю для себя, любимого.

Большинство находящихся здесь так и не знали, что Регулус тоже анимаг.

Оставшиеся Пожиратели особых отличий не имели (либо тщательно скрывали их), что, впрочем, все равно не вселяло особой надежды. Их по-прежнему было много, и они были сильны. Правда, об этом мало кто думал, когда Сириус закончил свой уморительный рассказ – все покатывались со смеху и начали расходиться в прекрасном расположении духа. Гермиона задержалась – Регулус возвращал на место фотографии, а она в кои-то веки не чувствовала себя смертельно уставшей и надеялась провести с ним немного времени. Сириус, насвистывая, принялся размещать свои снимки в пустом альбоме, откладывая в сторону самые любимые.

– Мы с ним просто одержимы фотографией, – Регулус кивнул головой в сторону брата. – Семейный психоз.

– Я помню, месье де Бержерак, – улыбнулась Гермиона.

Регулус засмеялся и совершенно неожиданно на мгновение прижался лбом к ее плечу, пощекотав щеку мягкими волосами. Гермионе показалось, что земля уходит из-под ног. Сердце сладко дрогнуло. Сейчас она, как ни странно, не почувствовала неловкости – в комнате остались только Сириус, Талия, Эйлин и Стелла с Гарри, да и те были заняты своими делами. Регулус совсем по-кошачьи потерся щекой о ее плечо, а затем поднял голову, блаженно улыбаясь. Глаза его мягко блестели в отсветах камина.

– Ой, посмотрите! – Стелла держала в руках один из старых альбомов. – Мне кажется, или это молодая леди Снейп со своим мужем? – она подскочила к Гермионе и Регулусу и бесцеремонно вклинилась между ними, растолкав их по сторонам без помощи рук.

Они обменялись улыбками – Стелла, что тут скажешь, а потом посмотрели ей через плечо. Гермиона тут же подалась вперед, действительно узнав на фотографии Эйлин в старомодном подвенечном платье – она была совсем юной, на вид – лет шестнадцати. Тяжелые черные волосы были уложены высокой прической, увенчанной массивной диадемой прямо королевского вида. Большие черные глаза на узком лице казались просто огромными и меланхоличными. Гермиона прижала ладошки ко рту – шею Эйлин украшало то самое фамильное колье, которое она надевала на Хэллоуинский бал. Рядом стоял высокий мужчина, на вид старше Эйлин лет эдак на десять. Фотография была черно-белой, поэтому было сложно определить, какого цвета у него волосы и глаза – ясно было только, что светлые. Тобиас Снейп широко улыбался, отчего на щеках у него появлялись очаровательные ямочки. Гермиона жадно всматривалась в лицо деда. Он был красив и статен, и, во всяком случае, на фотографии, казался чрезвычайно обаятельным. И, сколько бы Гермиона ни присматривалась, не могла найти в его внешности ничего общего с Северусом.

– А, мистер Снейп, – улыбнулась Эйлин, остановившись рядом с диваном. – Когда мы поженились, мне было семнадцать, я только-только окончила школу, а ему как раз исполнилось тридцать.

– Ого, – лицо Стеллы вытянулось.

– Он был потрясающим, в него невозможно было не влюбиться, – легко пожала плечами Эйлин и элегантно взмахнула рукой. – Он был чудесным собеседником, начитанным, остроумным и легким в общении. Он был авантюристом и чрезвычайно жизнелюбивым человеком – отец любил твердить, что он гриффиндорской породы, – она помолчала, рассматривая фотографию. – Его вырастила в одиночку его мать-француженка. Отец погиб – неудавшийся эксперимент с зельями. Когда Тобиасу было шесть, они с матерью перебрались в Алжир – тогда еще там искали лучшей судьбы многие французы. Учился мистер Снейп в Шармбатоне, потом много путешествовал. Я познакомилась с ним после его длительного пребывания в Австралии и Новой Зеландии.