В некотором роде волшебник

Вероника не ответила. Они медленно брели прочь от дерева бур-бур по жаркой пустоши. Темнело.

***

Сумерки наливались всеми оттенками серого. С отчаянной настойчивостью путники брели вперед.

– Дерево бур-бур, птица кхе-кхе!
– неожиданно проворчал наместник.
– У того, кто выдумывал эти названия, был серьезный сдвиг на почве медицины.

– Или он был врачом, - тихо добавила Вероника.

– Ну, я и говорю.

Вокруг них сгустилась тьма - удушливо плотный мрак, который едва ли мог быть порождением этого мира.

– Стой, кто идет!

– раздался голос.

– Это я, Зверодав! Возвращаюсь с охоты!
– отозвался наместник.

– Что-то ты припозднился, - заметил стражник, открывая городские ворота.
– Если наместник узнает, что я впускаю тебя во время комендантского часа, не сносить мне головы.

– Не бойся, не узнает, - уверил его наместник.

– А это кто с тобой?

– Приятели.

– За приятелей - по двойному тарифу!
– строго приказал стражник.

– Ну ты и жук! Ладно!
– наместник с трудом добрался одной рукой до кармана, другой рукой при этом удерживая Ганса.

Тугой кошелек перекочевал к стражнику.

Наместник, Вероника и Ганс вошли в Город.

– Охотник Зверодав?
– прошептала Вероника.
– По двойному тарифу? Вы что, подкупаете собственных стражников?!

– Политика, детка, - штука сложная, - назидательно просипел наместник.
– Где ты живешь? Или мне до скончания веков таскать этого кабана по улицам?

По безлюдным переулкам они добрались до дома Вероники.

– Я о нем позабочусь, - пообещала девушка.

– Гран мерси, - наместник сделал издевательский реверанс, болезненно морщась и потирая поясницу, - а то я уж думал, глаз не сомкну от беспокойства!

С порога он обернулся и строго добавил:

– Только не слишком-то расслабляйся! Может, я еще передумаю, и утром сюда нагрянет вся городская стража!

– Я буду иметь это в виду, - серьезно кивнула Вероника.

Четверть часа спустя наместник добрался до своего дворца и, никем не замеченный, через потайной ход проскользнул в свои покои.

***

Никто, даже покойная волшебница Моргана, не знал, что в этой истории был ещё один персонаж. Он все время держался в стороне. Лишь один раз он едва не выдал своего присутствия, вспугнув в чаще дикую свинью. Даже когда события достигли трагической кульминации, он предпочел остаться под сенью густого кустарника на опушке леса и наблюдать за происходящим в биоптикуляр. Вернувшись в Город тем же способом, что и выжившие члены экспедиции, он дождался, пока стражник закроет за "охотником Зверодавом" ворота, и проник за крепостную стену через скрытый лаз. Он проследил за наместником до самого дворца и, убедившись, что кровавый деспот успешно вернулся домой, подошел к ящику для доносов, приколоченному у парадного входа. Человек-тень знал, что наместник от скуки лично просматривает все доносы, так что это самый надежный способ связаться с городским тираном, минуя посредников. Незнакомец бросил что-то в ящик и растворился во Тьме.

Утром наместник должен был обнаружить в ящике для доносов карту на истертом листе пергамента. Такую же карту тем же утром должна была найти у себя Вероника.

Если бы наместник, Вероника и Ганс хотя бы подозревали о существовании таинственного незнакомца, они наверняка бы сочли, что его улыбка похожа на острые, искрящиеся холодным серебром края портала. И они бы наверняка заметили, как это угрожающее сияние поблескивает то здесь, то там, преследуя их повсюду, куда бы они ни пошли.

Но они не знали.

Повесть 2. Компенсация зависимостей

– Может, у нас есть неведомый друг?

– Лучше бы это был неведомый враг. Тогда бы я точно знал, что делать.

Глава 1. Отзеркаливание

***

Редко кто являлся во дворец наместника по собственной воле. Разве что садовник, кухарка и уборщик -- и то с неохотой. Был ещё секретарь, но он проживал в самом дворце, так что технически приходящим работником не считался. Но и его совершенно не радовала необходимость каждое утро переползать из своей уютной комнатёнки в мрачную пустую приёмную.

Поэтому когда стража доложила, что какая-то девушка просит встречи с наместником, от изумления секретарь опрокинул чернильницу. Нет, наместника посещали женщины -- но другого толка, в другое время и через другую дверь. А эта посетительница сразу заставила секретаря подумать о полевых ромашках, книгах в истертых позолоченных переплетах и весенних прогулках по лужам.

– Здравствуйте, меня зовут Вероника. Мне очень нужно встретиться с наместником, - робко сказала девушка.

– Я-аааа, - сверхчеловеческим усилием секретарь заставил себя захлопнуть отвисшую челюсть и продолжить фразу: - я доложу его милости.

Наместник как всегда сидел, закинув ноги на стол и по самую макушку обложившись бумагами. Что творилось там, по ту сторону макулатурных гор, секретарь не знал.

– Ваша милость. Там посетитель...ница. Девушка Вероника. Просит аудиенции.

Бумажная гора угрожающе зашаталась. Ноги в кожаных сапогах дважды дернулись. Затем из глубин бюрократической преисподней зарокотал голос наместника:

– Благотворительностью не занимаюсь, пожертвований не делаю, пусть катится к чёрту.

Секретарь пробормотал что-то неразборчиво почтительное и поспешил убраться вон.

– Его милость не принимает, - сказал он девушке.

– Но как же так?
– растерялась "ромашка".
– Вы сказали ему, кто я?

– Сказал, - кивнул секретарь и, поколебавшись, решился на небольшую вольность.

– Дитя мое, - задушевно начал он, беря "ромашку" под локоток и направляя её к выходу, - пыточные камеры не подходят для таких юных созданий. Ступайте. Ступайте.

Под умиротворяющее "ступайте" он вытолкал Веронику восвояси и захлопнул дверь.

Вернувшись в приёмную, секретарь застал наместника на пороге кабинета. Лицо кровавого упыря, деспота и тирана выражало высшую степень доброжелательности. И это наводило на секретаря ужас. Несколько секунд наместник сверлил секретаря невероятно дружеским взглядом, после чего мягко произнес:

– Никого. Ко мне. Не впускать.

Дверь тихо затворилась. Наместник скрылся у себя в кабинете. Секретарь вспомнил о необходимости дышать.

***