В погоне за счастьем

Мы влились в пробку на Пятой авеню и успели в паспортный стол за две минуты до закрытия. Эрик оказался последним посетителем. Когда он подошел к окошку, клерк, который вчера принимал у нас документы, попросил его присесть на минутку.

Что-то не так?

Клерк избегал встречаться с нами взглядом. Вместо этого он поднял телефонную трубку, набрал какой-то номер и быстро заговорил. Положив трубку, он сказал:

Сейчас к вам подойдут.

Что, какие-то проблемы? — спросил Эрик.

Пожалуйста, присядьте.

Он указал на скамейку у стены. Мы сели. Я с тревогой посмотрела на настенные часы. В «час пик» Эрику удастся добраться до причала в лучшем случае минут за сорок. Время поджимало.

Как ты думаешь, в чем дело? — спросила я.

Надеюсь, ничего страшного, обычная бюрократическая вокита.

Вдруг открылась боковая дверь. Оттуда вышли двое мужчин в темных костюмах. Когда Эрик увидел их, его лицо приобрело землистый оттенок.

О черт, — прошептал он.

Добрый день, мистер Смайт, — произнес один из них. — Надеюсь, это не слишком неприятный для вас сюрприз.

Эрик промолчал.

Разве вы не представите меня? — спросил джентльмен. И протянул руку для пожатия. — Агент Брэд Свит из Федерального бюро расследований. А вы, должно быть, Сара Смайт.

Откуда вы знаете? — спросила я.

Привратник «Хемпшир-Хауса» знаком с вами. И он же сообщил нам, что со вчерашнего вечера вы вместе с братом находитесь в его квартире. Но прежде, разумеется, посетили адвокатскую контору некоего… — Он отвел руку в сторону. Его помощник гут же вложил в нее папку с документами. Агент раскрыл папку. И громко зачитал: — Адвокатскую контору некоего Джоэла Эберса на Салливан-стрит. У него безупречная репутация бунтаря, у этого вашего адвоката, не говоря уже об имеющемся на него досье толщиной в телефонный справочник Манхэттена. Потом, после посовещания у адвоката, вы отправились в агентство «Томас Кук», по адресу 511, Пятое авеню, и купили билет на теплоход «Роттердам», отплывающий сегодня вечером. Оттуда вы конечно же пришли сюда, в паспортный стол, надеясь воспользоваться уловкой горящего тура, столь популярной среди тех, кто пытается спешно покинуть Соединенные Штаты. — Он захлопнул папку. — Но, боюсь, вы не покинете страну сегодня вечером, поскольку Государственный департамент задержал ваш паспорт до окончания расследования вашей политической благонадежности, проводного ФБР.

Это неслыханно, — расслышала я собственный голос.

Вы ошибаетесь, — мягко произнес агент Свит. — Все абсолютно законно. В конце концов, почему Государственный департамент должен выдавать паспорт тому, чье присутствие за океаном иожет навредить американским интересам…

О, ради всего святого, — сказала я, — чем же он навредил своей стране?

Эрик молчал. Он сидел, уставившись в пол из искусственного мрамора.

Если он завтра согласится сотрудничать с нами, его паспорт будет выдан в течение двадцати четырех часов. Если, конечно, у него не пропадет желание покидать страну. Итак, завтра, в пять пополудни в Эн-би-си, мистер Смайт. Буду ждать вас.

Коротко кивнув в мою сторону, агент Свит и его помощник ушли. Мы с Эриком остались сидеть на скамейке, не в силах двинуться с места.

Мне конец, — сказал он.

В ту ночь я опять осталась у него. Я пыталась вовлечь его в беседу, выработать стратегию для завтрашней встречи.

Не о чем больше говорить, — сказал Эрик.

Но что ты собираешься делать?

Я собираюсь лечь в постель, накрыться с головой одеялом и спрятаться.

Я не могла помешать ему в этом. Да мне и не хотелось — по крайней мере, так я хотя бы знала, где он находится. Он был и измучен, так удручен, что заснул сразу, едва коснулся подушки. Я попыталась последовать его примеру — но почти всю ночь валялась, разглядывая потолок, одолеваемая яростью и в то же время сознанием собственной беспомощности перед наглой травлей моего брата агентами ФБР. Мысль лихорадочно работала, я все пыталась найти какой-то выход из создавшейся ситуации. Но на ничего не приходило. Эрику предстояло либо назвать имена, всю жизнь страдать от последствий своего благородного упр ства.

Мне хотелось верить, что я — окажись я на его месте — сыграла бы роль Жанны д'Арк и отказалась от сотрудничества. Но каждый из нас мыслит себя героем, сидя в уютном кресле. А оказавшись лицом к лицу с суровой дилеммой, зачастую ведет себя совсем по-другому. Никогда не знаешь, из какого теста ты вылеплен, пока не встанешь на краю пропасти и не заглянешь в ее бесконечную пустоту.

Часа в три ночи сон все-таки сморил меня. Когда я резко проснулась, солнце уже светило вовсю. Я взглянула на часы. Одиннадцать двадцать. Черт. Черт. Черт. Я громко позвала Эрика. Никакого ответа. Я встала с дивана и прошла в его спальню. Его там не было. Ею не было ни в ванной, ни на кухне. В панике я принялась обшаривать квартиру в поисках записки для меня, в которой он объяснил бы, что просто пошел прогуляться. Ничего. Я схватила трубку домофона и позвонила привратнику.

Да… мистер Смайт вышел из дома около семи утра. Смешно получилось…

Что смешно?

Перед тем как спуститься, он позвонил мне и спросил, не хочу ли я заработать десять баксов. Конечно, сказал я. «Тогда вот что: я спущусь на лифте в подвал, а ты за десять баксов откроешь для меня служебный выход и выпустишь. И если с утра кто-нибудь придет и будет расспрашивать обо мне, скажешь, что я не выходил из квартиры». Не проблема, сказал я ему. То есть, конечно, я могу прикрыть за десять-то баксов.

И кто-нибудь приходил?

Нет, но, когда я заступил на вахту в шесть утра, те двое парней так и сидели в машине, что припаркована через дорогу.

Значит, они не видели, как Эрик выходил?

Как же они могли увидеть, если он вышел со двора.

Он не говорил вам, куда направляется?

Нет, но он был с чемоданом…

Теперь я не на шутку встревожилась:

Он был… с чем…?

С большим чемоданом. Как будто куда-то уезжает.

Я лихорадочно соображала.

Как насчет того, чтобы заработать еще десять баксов? — спроса я.

Я быстро оделась, спустилась на лифте в подвал. Передала привратнику десять долларов. Он открыл дверь служебного выхода

Если эти ребята будут расспрашивать об Эрике или обо мне…

Вы все еще спите наверху, так?

Служебный выход вывел меня в узкий проулок и далее на 56-ю улицу. Там я поймала такси и поехала в офис Джоэла Эбертса, Потому что, честно говоря, не знала, куда еще податься. Как всегда, он радушно встретил меня — и пришел в ужас, когда я рассказала ему о том, что произошло вчера в паспортном столе.

Я же говорю, — сказал он, — мы превращаемся в полицейское государство — и все это под прикрытием спасения от «красной угрозы».

Но еще больше взволновала его новость о том, что Эрика в последний раз видели покидающим Хемпшир-Хаус через черный ход с чемоданом в руке.

Можно сбежать, но нельзя скрыться от этих ублюдков. Если он сегодня не явится в Эн-би-си, его тут же вызовут повесткой в суд. Уж федералы позаботятся о том, чтобы навесить на него какое-нибудь преступление, чтобы получить ордер на его арест. Ему, конечно, придется держать ответ, хочет он этого или нет.

Я согласна, но, поскольку не знаю, где его искать, не могу передать ему этот совет.

Как известно, в Канаду паспорт не нужен, — сказал Эбертс.

Он тотчас позвонил на Пенсильванский вокзал, попросил соединить его со службой бронирования билетов. Да, подтвердили ему, поезд ушел в десять утра, но среди пассажиров не было никого по имени Эрик Смайт. Когда он попросил проверить, не регистрировался ли он на любой другой поезд, ему ответили, что у них нет никого по имени Эрик Смайт. Когда он поросил проверить, не регистрировался ли он на любой другой поезд, ему ответили, что у них нет ни времени, ни рабочих рук искать одного пассажира по всем поездам.