В погоне за талисманом

– Мы согласны, – заявил профессор. – А в качестве оплаты я подарю вам прекрасный стальной нож.

Вождь кивнул и удалился. А Бофоко провел наших героев к одному отстраненно стоящему дереву и помог им сначала поднять наверх вещи, а затем, при помощи палочки с зарубками и лианы, помог подняться и им. Внутри домика не было ничего из предметов цивилизации. Там стояли плетеные корзины, валялись каменные топоры и бамбуковые ножи. Пол домика был усеян черепами животных, которых, видимо ели в последнее время. Также валялось несколько стрел. Генка наклонился и поднял одну из них. Через минуту он с ужасом отшвырнул ее от себя.

– Наконечник сделан из человеческой кости, – с дрожью в голосе сказал он.

– Отдыхайте, – произнес Бофоко. – Вечером нужно отдать вождю нож.

– Как скажешь, – кивнул Адольф Руфимович.

Бофоко исчез из хижины, а наши герои разлеглись на некоем подобии кроватей или лежаков.

– Хоть немного отдохнуть, – проговорил Борис, – а то за все эти дни я совсем выбился из сил.

Примерно часа через полтора в проеме двери показалась бородатая улыбчивая голова Патриса.

– Можно к вам? – спросил он.

– Конечно, – кивнул профессор Шварц. – Заходите!

Патрис забрался внутрь.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил он, – лекарство подействовало. Мой коллега, да и наш проводник сейчас чувствуют себя намного лучше. А я пришел звать вас в гости. Мы у себя устроили небольшой праздничный стол.

– Хорошо бы перекусить, конечно, но эти подъемы на деревья… – поморщился Адольф Руфимович.

– Пойдемте, мы вам поможем! – заверил Патрис.

Он первым спустился вниз, за ним последовали Генка и Борис. Свои вещи они на всякий случай прихватили с собой. Последним, стиснув зубы, слез профессор Шварц. Наши герои проследовали за Патрисом к дереву, на котором располагался его дом. Тут оказалась вполне приличная веревочная лестница.

– Ну как, профессор, веревочными лестницами пользоваться приходилось? – поинтересовался Патрис.

– Бывало… – кивнул Адольф Руфимович.

Он и мальчишки довольно быстро поднялись наверх. Эта хижина была несколько больше той, в которой поселили их. Посередине возвышался явно самодельный столик, уставленный всякой снедью. Дальше на лежаках расположились два человека: белый и туземец. Белый радостно улыбнулся и сказал:

– Проходите, гости дорогие, будьте как дома.

Мальчишки поздоровались, а профессор представился лежащему мужчине.

– А меня зовут Франсуа, – произнес тот.

Появившийся Патрис сразу взял инициативу в свои руки.

Он заставил всех рассесться вокруг стола и сказал:

– Очень трудно найти единомышленников в этих заброшенных лесах. Но все же что-то нас всех сюда влечет. Поэтому я очень рад, что познакомился с вами. Я бы произнес тост, но, к сожалению, у нас совершенно нечего выпить. Придется, видимо, довольствоваться чаем.

– А уж как мы рады! – воскликнул Генка.

Все засмеялись. Затем путешественники подняли импровизированные фужеры (на самом деле это были простые пластмассовые стаканчики с чаем). После слов Патриса профессор спросил:

– А где же ваш третий коллега?

– Видимо, общается с жителями деревни…

Не успел он договорить, как в проеме двери показалась еще одна фигура.

– Всем привет! – сказал до боли знакомый голос.

Генка, Борис и Адольф Руфимович повернулись к двери. От удивления Борька и Генка застыли на месте.

– М… Мишель… – только и смог вымолвить профессор Шварц.

– Да, я, – улыбнулась Мишель. – А вы надеялись больше со мной не встретиться, да?

Она рассмеялась. Патрис удивился не меньше наших путешественников.

– Так вы, оказывается, знакомы?! – переспросил он.

– Да, профессора и мальчиков интересовали кое-какие подробности создания Стоунхенджа, – ответила Мишель.

– Но как вы оказались здесь? – не мог успокоиться Адольф Руфимович. – Вы вроде на конференции должны были остаться, доклад какой-то читать.

– Доклад я перепоручила своей коллеге. А здесь оказалась очень просто. С Патрисом и Франсуа мы в свое время вместе учились в университете. Когда я узнала, что они путешествуют по Новой Гвинее, я напросилась к ним в компаньоны. Франсуа, правда, долго не соглашался…

– Это точно, – вставил слово Франсуа.

– Но я – дама упорная, добилась своего!

– С условием, что ей придется готовить нам еду, – добавил, посмеиваясь, Патрис.

Профессор Шварц, да и мальчишки, никак не могли прийти в себя. Они ожидали увидеть кого угодно, но не Мишель!

– Пойду-ка я прогуляюсь, – проговорил Адольф Руфимович. – Что-то мне как-то душно стало.

– Далеко не отходите! – предупредил Патрис. – Мы рядом с землями «диких людей». А у них свои нравы и понятия.

– Я провожу профессора, – вызвалась Мишель. – И даже ничего не говорите, – обратилась она к Адольфу Руфимовичу, – здесь опасно!

Профессор Шварц понял, что сопротивление бесполезно, поэтому просто махнул рукой. Они с Мишель быстро покинули домик. А Борис и Генка наконец-то смогли хорошенько поесть.

– А что вас занесло сюда? – неожиданно спросил у мальчишек Патрис.

– Мы видели фотографию идола племени короваев-вату, – ответил Борис. – Хотели найти место, где этот идол располагался.

– Первый раз слышу об этом, – удивился Патрис.

– У короваев нет идолов, – отозвался с постели Франсуа. – Я слышал историю, что недалеко отсюда, где-то на землях «диких людей», действительно был обнаружен идол. Но его забрали – то ли в музей, то ли в научный институт. И был он в единичном экземпляре.

– Как интересно! – произнес Патрис. – А что это за идол, у вас фотография с собой? Можно посмотреть?

– Конечно, – сказал Борька.

Он достал из рюкзака фотографию гигантского идола, сделанную в музее в Джакарте, и передал ее Патрису. Несколько минут тот молча ее разглядывал. Потом передал Франсуа. Лежавший недалеко от Франсуа туземец-проводник, увидев фотографию идола, испуганно отшатнулся и попытался отодвинуться подальше. Патрис заметил это и спросил:

– Ябо, что случилось? Ты как будто что-то страшное увидел?

– Смерть, там смерть! – начал бормотать испуганный проводник.

– Где? Где там? – не отставал Патрис.

– Барнабас не велел говорить! Барнабас один знает.

И Ябо начал дрожать так, что Франсуа попросил Патриса оставить парня в покое.

– Барнабас – это местный колдун, – сказал Франсуа. – Мы его, правда, ни разу не видели. Но здесь его боятся так сильно, что одно его имя вызывает у людей приступы паники. Говорят, он живет где-то на землях «диких людей». По слухам, он одним своим взглядом превращает любого зверя в камень. Многие племена острова – дани, комбаи, короваи, ялимо, зипомек, ялимек – подчиняются ему.