В поисках Витослава
Шрифт:
— А сколько мы уже выпили?
— Всю бутылку!
— Я, кажется, не захмелел… А еще есть?
— Только дурак, идя за водкой, покупает одну бутылку!
— Ты гений! Жаль, что придется пить теплую.
— Какую теплую! Я ее сразу положил в морозилку!
— Ты — гений вдвойне! Наливай!
Вторая бутылка возымела свое действие. Когда она наполовину опустела, я спросил:
— Сихаэль, ты, вроде как, нормальный мужик, духовно и научно грамотный. Почему ты не в нашем лагере, почему кормишься у противника?
— Ты сам ответил на свой вопрос, — с набитым ртом отвечал Сихаэль, — ключевое слово «кормишься».
— Особого вреда от тебя не было, но провокации имели место, я точно знаю.
— Я честно отработал долг: это я предупредил общину о предстоящем нападении, это я устроил небольшое землетрясение, чтобы припугнуть и тем задержать спецназовцев, это я блокировал полет почти всех их пуль… Генерала жаль… Но, по всей видимости, он и его жена не пострадали… Я надеюсь… Так что, моя совесть чиста… Хочешь, слетаем на Гею, и я тебе докажу…
— Как? Чем?
— Не знаю, сориентируемся по месту. Полетели?
Я нащупал в кармане фаритон, и Светин возглас: «Мальчики, может не стоит?..» затерялся вдали. Еще через мгновение мы стояли, покачиваясь, у бокового входа в пещеру Сторожевой горы. Сихаэль начал громко икать, и в ответ из темного проема послышался голос:
— Стой, кто идет?
— По-моему, никого нет, — икнув, ответил маг.
— А ты кто?
— Не признал? Да это ведь я! Ик!
— Пароль!
— Ик!.. Вова, я оставил у тебя свой планшет и доску уиджа!
— А без них ты — никак?
— Да постараюсь… Ик!
— Пароль? Стрелять буду! — не унимались из темноты.
— Авалокитешвара! — гаркнул Сихаэль непонятное, скорее всего, санскритское слово.
— Ишварапранидхана! — прозвучал ответ. — Кто это с вами?
— Это мой друг!
— Пусть скажет пароль для входа на объект для лиц, не являющихся сотрудниками!
— Этот не пропустит, — шепнул мне Сихаэль. — Он из новеньких, выслуживается.
— Помнится, Казимирович употреблял много санскритских слов. Некоторые я запомнил. Например… Прабхамандала! — гаркнул я во всю глотку. Сихаэль вздрогнул и икнул.
— Он уже два дня, как заменен другим! Вспоминайте!
Но голос говорящего все же немного подобрел.
— Не могу… Мы выпили… — промямлил я в ответ.
— Тогда вы оба не пройдете! — отрезал говорящий и умолк.
— Я без планшета — как без рук! — выдохнул маг.
— Ладно, — ответил я, — хватайся за мой ремень сзади!
И вынул сердолик. Мгновение спустя мы стояли возле пещерной копии Паруса.
— Не могу поверить, что это чудо соорудил Вовка!
— Ничего удивительного, магия и не такое может! — гордо ответил Сихаэль.
— Я вижу, ты без подручных средств слабоват. Что будешь делать, если охрана сейчас опомнится и прибежит сюда? А она вот-вот начнет нас разыскивать — мол, куда подевались два подозрительных пьяных типа?
— Я ее тогда усыплю, всех — без планшета и доски! Могу сейчас… Надо сотворить заклинание…
Сихаэль начал что-то бормотать, но вдруг затих, растянулся на камнях и сладко захрапел.
— Вот они! — раздался голос того же охранника. — Один уже вырубился!.. Стоять!
Средний луч Паруса наклонился ко мне. Я понял намек и шагнул. Стало темно.
— Ребята, ну, что же это вы? — тихо сказал вкрадчивый голос, — знаете, что сейчас творится снаружи? Они собрались
идти штурмом, вызвали подкрепление и связали Сихаэля.— Сихаэля надо освободить. Как это сделать отсюда?
— Чё это ты раскомандовался?
Темнота рассеялась, и я увидел стоящего в трех шагах от меня человека с голым торсом и в джинсах.
— Ты кто? Игги Поп?
Незнакомец рассмеялся.
— Ценю юмор. Оглянись, посмотри, что происходит вокруг: прибыло подкрепление, и они сейчас будут атаковать. Они уже знакомы с некоторыми примитивными магическими технологиями, но и этого достаточно, чтобы здесь стало жарковато. Не бойся, места хватит для всех, ведь Парус, даже только его модель, бесконечен… Ладно, командуй. Начинаем активные действия?
— Как я могу командовать, не зная, на что Парус способен?
— На все… Но этого еще никто не понял.
— Никого не впускать, никого не убивать, никому не причинять неудобства, Сихаэля переместить сюда! Изготовить гранитную доску с текстом белого тезиса и прикрепить в кабинете самого главного из конторы — так, чтобы ее было невозможно снять!
Спящий Сихаэль появился через секунду. Потянувшись во сне, он обнял меня за ногу и захрапел опять. Но, на возню с ним у меня не было времени, потому что спецназовцы открыли огонь. Я услышал выстрелы и визг рикошетов. Одна пуля просвистела мимо уха, другая чирикнула возле плеча мага.
— Эй, Игги Поп, или как тебя там! Пули залетают сюда! Почему нет защиты?
— Наверное, ты сам этого хотел.
Мною овладел хмельной азарт.
— Тогда сейчас я им покажу! Мне кажется, что этого я тоже хочу!
— В детстве не наигрался в войнушки?
— Щас, щас, проговорил я, заправляя ленту в невесть откуда взявшийся пулемет «Максим» образца 1910 года …
XVI. Арфин. Геянская война. Продолжение
Когда я открыл глаза, было опять темно. Я лежал на чем-то не очень мягком, дышалось свободно. Пошевелил рукой — все в порядке, второй рукой — без проблем. Ноги слушались, нигде ничего не болело, не считая головокружения, стука в висках и знакомой похмельной тошноты. Я кашлянул и обвел глазами пространство вокруг.
— Эй!
Тишина.
— Эй! Игги, или как тебя?..
— Ни звука.
— Эй, водички бы… А лучше рассолу… А еще лучше пива.
Пошарил рукой вокруг, пощупал пол. Похоже на линолеум… Или нет, на ламинат… Или на лакированный паркет? Рука наткнулась на что-то твердое, напоминающее бутылку. Да, это бутылка, вот и крышечка. Пиво? Открыл зубами. В лицо ударил знакомый, самый лучший на свете запах. Глоток, другой — и постепенно включился свет. Рядом со мной сидел на корточках Игги и сочувственно кивал головой.
— Стыдно?
— Стыдно!
— Ну и правильно. Это стандартная человеческая реакция. Что ты еще желаешь?
— Где здесь туалет?
— Где хочешь.
— Я не могу на пол!
— Где ты видишь пол?
Мы стояли у бокового входа в пещеру Сторожевой горы.
— Где Сихаэль?
— Володь, ну ты ваще… А я кто?
Я протер глаза: рядом со мной стоял маг и часто-часто моргал.
А где этот… Ну, Игги Поп в джинсах?
— Володь, может, лучше глотнешь еще пива? Кстати, где ты его взял? Оно пришлось очень к месту! Полетели домой. Здесь нам делать нечего, во всяком случае, сейчас и в таком состоянии.