В поисках Витослава
Шрифт:
— На второй вопрос я, возможно, отвечу позднее, а на первый… Ты знаешь, что такое жертвование? Я имею в виду настоящее жертвование, когда во имя чего-то одного лишаешься чего-нибудь другого, когда фрустрируешь?
— Фру…
— Фрустрация — это когда ощущаются одновременно и невозможность достичь цели, и немыслимость отказаться от нее. Не понял? Ты едешь в автомобиле по хорошему шоссе с разрешенной скоростью. Допустим, девяносто километров в час, и видишь встречную фуру. В этот момент у впереди идущей машины вдруг открывается задняя дверь, и на дорогу выпадает ребенок. Ты понимаешь, что не успеваешь затормозить, и в течение доли секунды нужно принять решение, кем жертвовать — ребенком, или самим собой? Сбить малыша, или лоб в лоб столкнуться с фурой? Нравственность, этика и мораль предписывают жертвовать собой, и большинство
— Так какой ответ все-таки правильный?
— В каждом конкретном случае это решает суд — то ли социальный, то ли суд совести, а сама проблема заключается в другом. Несмотря на воспитание, в критический момент нами командуют электрохимические реакции, и главная задача — осознание этого факта. Всегда можно, хотя зачастую сложно, найти то, что побуждает тебя к тем или иным действиям. Только регулярное наблюдение за собой и постоянное созерцание того, что личная воля — суть иллюзия, в итоге приносят свободу.
— Тогда вернемся ко второму вопросу: кому это надо и для чего?
— Уж точно, не Парусу. Боксерскому рингу все равно, кто из боксеров победит, а футбольным воротам безразличен исход матча. Причину можно найти только вовне этого реквизита, но я не советовал бы тебе этим сейчас заниматься. Может, позднее… Если захочешь, конечно.
— Члены Геянской общины тоже освободились?
— Да, и ты их скоро увидишь.
— А потом? Я вернусь домой, к жене?
— Скорее всего, Света сама придет к тебе, но это будет зависеть от нее. В таких вопросах решение остается исключительно за женщиной.
— И мы вернемся домой?
— Вы будете вольны в выборе. Но пока еще никто из тех, кто вырос из коротких штанишек, не изъявил желания вернуться в песочницу.
— Все-таки, я уверен, что ты что-то недоговариваешь. Я чувствую, как где-то сгущаются тучи, что предстоит битва каких-то титанов, но теряюсь в догадках, кто они, и вообще, из-за чего весь этот сыр-бор.
— Из-за счастья. Давай на минутку отвлечемся от философствований и обратимся к статистике. Что нужно всем людям без исключения?
— Ну… Здоровье, богатство, власть…
— Им нужно счастье. Каждый человек желает одного: пережить ощущение счастья, то есть, выражаясь химическим языком, увеличить количество циркулирующих в нейронах дофамина и серотонина. То есть, вся история человечества — просто поиск новых методов удовлетворения. Способов достижения этого состояния чрезвычайное множество: от самых примитивных — употребления наркотиков, до утонченных — наслаждения результатами творчества. Первый относится к разряду искусственных, второй — естественных. За каждым из них стоят свои силы, назвать имена которых было бы опрометчиво даже для меня. И не всегда первые считаются осуждаемыми, а вторые — поощряемыми. Могу только сказать, что они разделяются на светлых и темных, и это разделение не соответствует обычному делению на добро и зло.
— Парус, я так полагаю, светлая сила? А кто — темная?
— Не будем уточнять, для нас она — просто темная сила.
— Чем они различаются?
— Темная сила использует чужой потенциал: выпил таблетку — поймал кайф. Белая — собственный ресурс: вскопал шесть соток огорода — наслаждайся достигнутым.
— То есть, попить пивка в жару с друзьями — темный вариант?
— Да. Но абсолютно черное и совершенно белое в природе существуют только теоретически. На практике мы имеем их смесь типа: вскопал шесть соток — попил пивка. Самое гармоничное сочетание — семьдесят процентов белого к тридцати процентам черного, либо наоборот. На грубых уровнях все просто. Темные ненавидят светлых, мечтая получать удовольствие за чужой счет — выигрывать в лотерею или на тотализаторе, красть, грабить, плутовать, эксплуатировать, применяя силу. Светлые ненавидят темных и предпочитают наслаждаться плодами собственных трудов. И вот, недавно равновесие было нарушено, в баланс сил вмешался посторонний фактор, и окружающий мир начал заметно темнеть.
— Когда это случилось?
— Примерно, на рубеже тысячелетий.
Как это проявилось?
— Самое главное отличие темных сил от светлых заключается в том, что они желают получать сторонние услуги, а светлые стремятся все делать самостоятельно, своими руками и головой. Современные люди в любой развитой
стране постепенно перестали стремиться иметь свое мнение и опыт, полагаясь на тех, кого они считают специалистами. Еще сто лет назад доктор сам умел изготавливать лекарства — порошки, пилюли и микстуры, а теперь? В лучшем случае, он знает формулу аспирина, но получить его самостоятельно из ивовой коры, уксуса, пищевой соды, серы, хлора при помощи активированного угля вряд ли сможет. Кстати, твой друг Валентин Барицкий относится к тому редкому светлому типу, который может и компьютер собрать, и программу к нему написать. Улавливаешь, в чем смысл? Никто из семи с мелочью миллиардов людей, населяющих землю, толком не разбирается в политике, а полагается на правительства и партийных лидеров. А много ли ты знаешь людей, способных внятно объяснить, чем электрическое напряжение отличается от силы тока? Религии обросли суевериями, а знание таблицы умножения и умение сосчитать площадь круга приравниваются к чудесам.Темные легко управляемы, потому что зависимы. Не желающие вести здоровый образ жизни, зависят от лекарств, не умеющие разбираться в социологии — от идей политиков. Профаны в экономике зависят от рекламы и слухов, невежды в психологии — от пропаганды. Если в древние века рабов заставляли работать силой, используя страх наказания, боли и смерти, то в средние и новые времена крестьян и рабочих принуждали работать, используя их экономическую зависимость от хозяина, распоряжающегося землей, заводом, плодами труда. Сейчас же наступает новое эра — эпоха управления подсознанием, в которой главной ценностью являются не свобода или деньги, а информация. Бесплатные сервисы в социальных сетях уже начали собирать данные обо всех жителях Земли, взамен скармливая им цветочки, котиков, голых баб, криминальные новости и катастрофы. Наступит момент, когда какие-нибудь гуглы будут знать о каждом больше, чем он сам знает о себе. И тогда они начнут возбуждать в людях желания и потребности, которые, по сути, тем не нужны. Вживленные микрочипы станут заботиться об их здоровье — следить за чувствами и эмоциями, давлением и уровнем сахара, искусственный интеллект будет исследовать их структуры ДНК и выполнять роль свахи. В итоге люди перестанут быть самостоятельным видом, хомо сапиенсами… В общем, ты понял.
Светлые силы пытаются этому воспрепятствовать, но пока перевес не на их стороне… Теперь ты знаешь все.
— Интуитивно я о чем-то таком догадывался.
— Голова не кружится? Как самочувствие? Теперь будет легче.
— Кстати, я совсем забыл… Может, ты знаешь, куда запропастились четверо бесплотных — Чоп, Пых, Анчутка и Пупик?
— Пупика ты оставил в Пата, остальных — в воронке мертвых миров. Доставить их сюда?
— Если тебя не затруднит…
— Пожалуйста. А сейчас ты можешь отдохнуть и расслабиться. Хочешь в горы? А к теплому морю? Что будешь пить? Текилу, Джим Бим, Баккарди, Будвайзер? А что кушать? Шашлык, омары, черная икра, расстегаи с жаворонками? Шучу, закрой глаза!
XXIV. Бардо
— Где мы?
Витослав улыбнулся.
— Это место создал ты, это Парус на Терре, и в то же время, это — бесконечное множество подобных мест. Ты соорудил некую матрешку, и сейчас оказался внутри нее. При желании здесь тоже можно создать мир и поселить в нем спору Паруса, а в ней — следующий мир… и так сколько угодно раз. Вселенная бесконечна.
— То есть, Парус на Гее — главный, содержащий в себе остальное бытие?
— И да, и нет. Из него тоже можно выйти и оказаться в предыдущем Парусе, о котором ты и не подозревал. И так тоже много раз. Матрешка из любой точки продолжается в обе стороны… Ты ведь сказки читал?
— Причем тут сказки?
— Ну, как же… игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце…
— А на конце иглы — смерть. Значит, конец все же существует?
— Конец иглы, он же игольное ушко — всего лишь символ потери материальности, и для обладающих физическим телом — это, действительно, предел, но, без особой необходимости нам соваться туда и не стоит. А яйцо — не простое, оно золотое. Это Солнце, это пасхальные крашенка и писанка, это — шар-яблоко в основании креста на луковице любого православного храма, это яйцо Брахмы и еще много чего. Вот, он знает, — Володя кивнул в сторону приближающегося к нам Афиногена. — И еще вот он, если не знает наверняка, то догадывается, — кивок в сторону ошалело крутящего головой во все стороны Сихаэля.